– Больные отношения? – спросил я.
– Что? Ах да… Не совсем здоровые. Как и сам Густав!
– Он похож на Шерифа Вуди из «Истории игрушек»! – сказал я.
Алена звонко рассмеялась. Я тоже улыбнулся. Что ж, если все это не глупый розыгрыш, и Грохольская – такая, как есть, то… у нее очень странный вкус на парней. Учитывая, с каким напором она впарила мне свой номер телефона. И этот ее бывший парень… Который выглядит очень эпатажно.
– Все-таки странно, что нас заставили мыть посуду! – звонким голосом проговорила Алена. – Ощущение, что мы чем-то насолили им… Будто нам мстят! Как думаешь, в чем дело?
Тут уж настала моя очередь притворяться шлангом.
– Музыка здесь громкая, да? – спросил я.
– Что? – не расслышала Алена. – Да, возможно! Чтоб с драйвом посуду намывать…
Она схватила тарелку и начала активно намыливать ее яркой оранжевой губкой. Я уселся на длинный кухонный стол и, болтая ногами, стал наблюдать за Грохольской. Та, подпевая группе, чья песня неслась из динамиков, продолжала тереть тарелку.
– Ты серьезно собралась все это мыть? – спросил я.
– А что еще делать с грязной посудой? – пожала плечами Алена, смывая белую пену.
Будто невзначай, я столкнул одну из чашек на пол; она со звоном разлетелась на несколько осколков. Алена вскрикнула и отскочила в сторону. Из-за музыки, закрытой двери и шума на кухне вряд ли кто-то услышал звон и Аленин вскрик.
– Тебя не зацепило? – быстро спросил я. Конечно, я задним умом крепок.
– Не зацепило! – проворчала Алена. – Но ты и правда чудик! У тебя случайно справки нет?
– Чего нет, того нет… – отозвался я.
Из кухни послышался хохот Ярика. Вообще он часто зависал с персоналом. Сотрудники «Черемухи» – молодые парни и девушки, с которыми всегда есть, что обсудить.
– Администратор всего лишь попросил помыть за собой чашки… – сердито продолжила Алена.
Какая же она наивная! И не скажешь ей, что это розыгрыш моего друга-придурка. В том, что Алена сама в это втянута, я уже сомневался.
– А если б он попросил нас натурой расплатиться? – спросил я.
Девушка заметно смутилась.
– Ну, скажешь тоже, Димчик! Ты уж из крайности в крайность…
В эту минуту дверь открылась, и в комнате появился администратор. Он скептически посмотрел на нас и уставился на разбитую чашку.
– Что это? – кивнул он на белые осколки.
– Это раскололось мое сердце, – серьезно произнес я. – Так верил в честность людей… В дружбу. Вы когда-нибудь разочаровывались в своих товарищах… – Я сделал вид, будто читаю его имя на бейджике, хотя прекрасно знал, как парня зовут. – Анатолий?
– Ну, бывало, конечно! А сейчас я просто исполняю приказы руководства!
– Понятно, – усмехнулся я. – Ваш шеф – чудовище! Так ему и передайте… Анатолий.
Алена, замерев с тарелкой в руках, во все глаза смотрела на нас.
– Передам! – улыбнулся Толик.
– А еще он дятел, – продолжил я. – Это, надеюсь, тоже передадите?
– Над этим еще подумаю, – сдержанно кивнул парень.
Мне хотелось сказать что покрепче, но я решил не разочаровывать Грохольскую. Она и без этого выглядела растерянной.
Толик кивнул на большие настенные часы:
– Начальство дало вам пять минут домыть все и… хм… Прибраться за собой. Время пошло!
Администратор вновь вышел из комнатки, хлопнув дверью.
– Дим, ты зачем нарываешься? – спросила Алена.
– Нарываюсь? – переспросил я.
– Угу! – кивнула Грохольская. – На неприятности! Я между прочим знакома…
– С кем? – заинтересовался я. Неужели Алена все-таки расколется? Неужели она все-таки вступила в сговор с Елизаровым-младшим?!
– С дочерью шефа, – нехотя призналась Алена.
Ага, интересно. Значит, она подруга Светы. Вот откуда у нее карточка постоянного клиента. Потому как я никогда не видел Грохольскую в «Черемухе». Эту девушку я бы запомнил. Тогда, может, и Света задействована во всем этом спектакле? Развели меня, как лоха, заставив переодеться в жуткие шмотки Ярика, а теперь наблюдают и ржут. Кажется, у меня уже развивается паранойя.
– И давно ты дружишь с дочерью шефа? – настороженно спросил я.
– А тебе-то что? – насторожилась Алена.
Я спрыгнул со стола и встал напротив. Теперь мы смотрели друг другу в глаза, словно дворовые кошки, которые не смогли разойтись. Из крана бежала вода. Я перевел взгляд на тарелку в руках Алены. Несколько пенных капель сползли и шлепнулись на пол. Одна песня сменила другую…
– О-о! – внезапно протянула Грохольская. – Imagine Dragons! Обожаю эту группу!
Лицо Алены было таким счастливым, будто она увидела своих кумиров вживую. Глядя на нее, я не смог сдержать улыбку.
– Ох, Believer! – Алена закивала в такт песне.
Пока Грохольская наслаждалась, я быстрым шагом подошел к двери и дернул за ручку. Отлично, нас заперли…
В помещении было всего одно окно, которое располагалось довольно-таки высоко. Мне пришлось подпрыгнуть. Ухватившись за подоконник, я подтянулся, чтобы посмотреть на улицу.
– Дим, ты чего? – донесся за спиной растерянный голос Алены.
Окно выходило в тихий двор-колодец. Я разглядел большой куст сирени и желтую пустую скамейку, освещенную уличным фонарем. Толя сказал, «руководство» дало нам всего пять минут…
– Не так уж много мы и задолжали заведению, Ален. Почему мы должны мыть посуду за какими-то мажорами? Извини, конечно, если тебя задел…
– Ничего-ничего! – поморщилась Грохольская, поправляя золотые кольца на пальцах. – Мы, мажоры, знаешь ли, к такому отношению привыкшие…
Наверное, снова смеется надо мной.
Я вновь подпрыгнул и одним рывком распахнул окно. В помещение тут же проник прохладный вечерний воздух. Выразительно посмотрев на девушку, я кивнул в сторону окна.
– После такого нас стопудово больше не пустят в «Черемуху»! – покачала головой Алена.
– Точно! – согласился я, усмехнувшись. – А ты ведь еще фисташковый рулет не попробовала! Анатолий вроде бы его рекомендовал…
– Иди ты! – тут же отозвалась Грохольская, оглядываясь на дверь. – Вот же встретился мне чудик! Повезло так повезло!
Я взглянул в зеленые глаза:
– Осталось полторы-две минуты. Так что? Бежим?
Вообще-то я думал, что Грохольская, как любая девчонка, встречавшаяся до этого на моем пути, откажется от подобной авантюры. Но она быстро отложила в сторону тарелку.
– А черт с тобой! Бежим!
