Он стал более раскрепощённым с тех пор, как они поженились. И я никогда бы не подумал, что увижу, как Гейдж сходит по ком-то с ума».
Я ухмыльнулась Джеку. «С тобой тоже такое произойдёт. Однажды ты повстречаешь кого-то, и почувствуешь себя так, словно тебя ударили по голове бревном».
«Я чувствую себя так каждую субботнюю ночь», проинформировал меня Джек.
«Твоя подружка – горячая штучка», сказал Тодд, когда девочка дня Джека направилась к нашему столику, возвращаясь из дамской комнаты. «Как её зовут. Это та Хэйди?»
Джек побледнел. «Нет, боже мой, пожалуйста, не зови её так. Это Лола. Она и Хэйди устроили публичную склоку на прошлой неделе».
«По поводу чего?», спросила я и закатила глаза, увидев виноватое выражение на его лице. «Не обращай внимания. Я не хочу знать».
«Есть ещё кое-что, что ты, наверное, не захочешь знать», сказал мне Тодд.
В ответ на мой озадаченный взгляд, он кивнул в другую сторону стола, где папа всё ещё приветствовал своих почитателей. Моё сердце сжалось, когда я увидела Харди Кейтса, стоящего там и пожимающего руку отца. Харди не носил смокинг с пренебрежительным изяществом аристократа, но со смутным нетерпением человека, который охотнее выпил бы холодного пивка с парнями. Как на цепи удерживаемый цивилизованной одеждой, он больше чем когда-либо казался природной стихией.
Мой папа смотрел на него заинтересованными прищуренными глазами. Как обычно, он был нежный, как мотыга. И как обычно, все задержали дыхание, когда он заговорил. «Вы планируете повздорить в Трэвисами?», спросил папа с дружелюбным интересом. «Попытаетесь облапошить нас?»
Харди смело встретил его взгляд, как молодой мерзавец, оценивающий старого мерзавца, не без уважения. «Нет, сэр».
«Тогда почему вы поселились в моём здании?»
Пренебрежительная улыбка скользнула по губам Харди. «Трэвисы не единственные, кто желает иметь вид с верхнего этажа».
Мне не надо было смотреть на лицо моего отца, чтобы понять, что ему это понравилось. Но с другой стороны, он был не из тех, кто забывал старые счёты. «Хорошо», сказал он Харди. «Ты выразил почтение большому псу, так что можешь уходить сейчас».
«Спасибо. Но вы – не тот Трэвис, ради которого я пришёл».
И Харди посмотрел на меня.
Меня преследовали прямо на глазах у моей семьи. Я бросила быстрый, отчаянный взгляд на Тодда, молча моля о помощи. Но он уж слишком наслаждался развернувшимся перед его глазами шоу.
Когда коллективный взгляд клана Трэвисов сосредоточился на мне, я посмотрела снова на Харди. И самым нормальным тоном, на какой я только была способна, я сказала, «Здравствуйте, мистер Кейтс. Вам нравится вечер?»
«Надеюсь на это».
Уйма неприятностей притаилась в этих двух словах. «Привет, Кейтс», сказал Джек, поднявшись со стула и хлопнув Харди по плечу. «Как насчёт того, чтобы пойти в бар и выпить по пивку?»
Харди не пошевелился. «Нет, спасибо».
«За мой счёт, я настаиваю».
И словно и так не было всё плохо, Гейдж и Либерти вернулись за стол. И Гейдж, у которого были более чем выражены территориальные инстинкты, когда дело касалось его жены, устремил на Харди взгляд, который обещал смерть.
Либерти схватила руку Гейджа и крепко её сжала. «Харди», сказала она с расслабленной улыбкой, «сколько лет, сколько зим. Как поживаешь?»
«Отлично. А ты?»
«Чудесно», сказала она. «У нас мальчик. Мэтью».
«Я слышал об этом. Мои поздравления».
Гейдж смотрел на Харди так, что у меня волосы дыбом вставали на руках. «Чего ты хочешь?», тихо спросил он.
Взгляд Харди повернулся ко мне и задержался, пока он отвечал. «Я хочу потанцевать с твоей сестрой».
Прежде чем я успела ответить, Гейдж сказал. «Ни за что».
И Джек сказал почти одновременно с ним. «Не думаю, что стоит».
Мой отец посмотрел на меня через весь стол и приподнял свои брови.
И мой брат Джо выбрал именно этот момент, чтобы подойти к моему стулу сзади и положить руку мне на плечо. «У нас проблема?», спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Я почувствовала, что они подавляли меня - мужчины моей семьи, так решительно настроившись защищать меня, что даже не принимали моё мнение в расчёт. Я сбросила руку Джо. «Никаких проблем», сказала я ему. «Мистер Кейтс просто попросил меня потанцевать с ним. И я собираюсь…»
«Чёрта с два», сказал Джо, снова положив свою руку на моё плечо. Раздражённо я ткнула локтем его в бок. «Я не спрашивала твоего мнения».
«Может, следовало бы», пробормотал Джо, послав мне тяжёлый взгляд. «Мне надо поговорить с тобой, Хэвэн».
«Позже», сказала я, оскорблённая. Мы устраивали сцену. Люди смотрели на нас.
«Сейчас», настаивал Джо.
Я недоверчиво уставилась на него. «Ради бога», сказала я, «даже для семьи в духе ненормальных причуд техасцев, это смешно».
Харди начал злиться. «Пока у вас тут идёт совещание комитета по вопросу позволено тебе танцевать или нет», сказал он мне, «я буду в баре».
И он удалился, пока я смотрела на Джо, который обычно был меньше всего склонен вмешиваться в чужие дела.
Конечно, это не о многом говорило. Но тем не менее говорило.
«Звините нас», сказал Джо остальным Трэвисам и вывел меня из-за стола.
«Что происходит?», спросила я напряжённым шепотом, пока мы протискивались сквозь толпу. «Неужели это такая большая проблема, если я потанцую с Харди Кейтсом?»
«От парня – сплошные неприятности», сказал спокойно мне Джо, «и все это знают. Со всеми мужчинами, из которых можно выбрать, зачем давать ему возможность пораскинуть мозгами. Этим ты собралась надавить на семью?»
«Экстренное сообщение, Джо: есть вещи в жизни, которые я собираюсь решать, не принимая во внимание семью».
«Ты права», согласился он, задумавшись на миг. «Но я не собираюсь стоять и спокойно смотреть, как ты проваливаешься в ещё одну дыру в земле. Нет, если есть шанс удержать тебя от этого».
«Что бы я делала или не делала с Харди Кейтсом, это моё личное дело», сказала я. «Я справлюсь с последствиями».
«Отлично. До тех пор, пока ты не узнаешь, как велики шансы быть подставленной и использованной».
Я резко на него посмтрла. «Почему ты говоришь такое?»
«Два года назад, некоторое время спустя после твоего замужества, меня позвали делать фотосъёмку для Texas Monthly для материала о Кейтсе. По его просьбе. Я провёл большую часть дня с ним. Мы разговаривали о многом, но к концу съёмки я осознал, что все темы разговора сводились к одному человеку… он продолжал задавать вопросы, вытягивать информацию, желая интимных побробностей…»
