— А по какой надобности вам господин исправник нужен?
— По служебной надобности, по служебной, — ответил Василий Михайлович, при этом кивая.
— А сами кто вы будете?
— Чиновники Министерства из столицы.
— Ежели из Питербурха и по служебной надобности, так Александр Андреевич дома.
— Любезный, из тебя клещами все вытаскивать приходится, где дом исправника?
— Так они занимают казенную квартиру на втором этаже, — и он кивнул на полицейское управление, — дежурный укажет.
Штабс-капитан поблагодарил и указал Жукову:
— Нам туда.
Цехановский оказался дородным, красивым человеком, с пухлыми румяными щеками, умеренным брюшком и с черной шелковистою бородкой, что придавала особенную внушительность и солидность его движениям.
— Прошу, господа, — Александр Андреевич жестом руки указал на кресла. — Что вас привело в наши края? — Он открыл коробку с сигарами и предложил приехавшим, те отказались. Исправник же раскурил, и по гостиной поплыл запах дорогого табака.
— Господин Цехановский… — начал было Орлов, но его перебил полицейский чиновник.
— Александр Андреич.
— Александр Андреич, — продолжил штабс-капитан, — мы командированы господином Путилиным с целью продолжения следствия.
— Как здоровье Ивана Дмитрича? Передавайте поклон.
— Непременно.
— Так такого свойства следствие? — Цехановский закинул ногу за ногу, развалившись в кресле, и, словно вальяжный барин, лениво задавал вопросы.
— Дело касается государственных интересов.
— Василий Михалович, все мы служим нашему государю.
— Так точно, но наше дело связано с изготовлением фальшивых денег в порученном вами уезде.
Цехановский закашлялся, подавившись сигарным дымом.
— Фальшивки в моем уезде?
— Вы правильно поняли.
С исправника слетел напыщенный лоск, и он даже резким движением поднялся с кресла.
— Чем я могу помочь?
— Вы понимаете, что все сказанное мной относится к высшим государственным тайнам?
— Так точно, — теперь наступила очередь Цехановского внимательно прислушиваться к словам столичных полицейских.
— Александр Андреевич, мы установили, что в одном из имений уезда производится печать ассигнаций.
— Не может такого быть, я же почти всех владельцев знаю. Это вполне достойные люди.
— Давайте об их достоинстве судить после наведения справок.
— Да, — лицо исправника выражало озабоченность, он забыл о сигаре, что оставалась в руке.
— У деревни Вымово… — начал штабс-капитан.
— Там рядом имение господина Анисимова, если не ошибаюсь, с полгода тому или около того приобретенное у Сергея Ивановича Левовского, но, насколько я знаю, — Сергей Иванович сам является чиновником Экспедиции заготовления государственных бумаг. Вы думаете?..
— Александр Андреевич, нам не хотелось делать скоропалительных выводов, но есть некоторые факты, указывающие на причастность Петра Глебовича Анисимова к этому делу.
— Что вас интересует?
— Нам надо побывать в имении и желательно с не вызывающим подозрения визитом. Кроме всего прочего, нужны сведения. Что можете добавить об этом господине. Повторяю, любые, даже не заслуживающие внимания подробности.
— Непременно, я распоряжусь.
— Но, Александр Андреевич, помните о конфиденциальности нашей миссии.
— Это само собой разумеющееся.
Миша в молчаливом удивлении взирал то на новоладожского исправника, то на Василия Михайловича, который открылся совсем с иной стороны. Жесткий тон, даже можно было сказать — повелительный, но хранящий чувство меры, чтобы и не обидеть, но и дать понять о сугубо ответственном задании, с которым он с помощником приехали.
— Не хотите ли отобедать после столь долгой дороги? А я пока распоряжусь делопроизводителю о сведениях для вас.
— Василий Михайлович, не мешало бы, — подал голос Жуков.
Штабс-капитан метнул сердитый взгляд на Михаила, но не стал противиться, при этом добавил:
— От приглашения не откажемся.
— Моя супруга будет рада гостям из столицы.
— Александр Андреич, а кто приставом в третьем стане?
— Коллежский асессор Кириллов.
— Каков он?
— Сведущ в своем деле. В стане, наверное, каждую собаку в лицо знает, на должности пятнадцатый год…
ЖЕНА ИСПРАВНИКА ПРЕДСТАЛА в образе улыбающейся особы, не произнесшей и десятка слов за столом, а то только «да» и «нет». Взгляд Александра Андреевича теплел, когда он обращался к ней.
— Сашенька, голубушка, будь любезна, принеси чай ко мне в кабинет, — потом посмотрел на гостей, — думаю, мы продолжим разговор там.
— Вы правы, прежде чем принимать последующие шаги в нашем деле, необходимо их продумать.
— Прошу.
Кабинет оказался небольшим, но уютным. Было видно, что женская рука приложила к нему немало сил. Два кресла, находящиеся здесь, заняли старшие по должности, Михаилу достался стул с резными гнутыми ножками и бархатной обивкой.
— Я понимаю, что не вправе настаивать, но если предполагаемые преступники, — исправник выделил особо последнее слово, — расположились в уезде, порученном моему попечению, то хотелось быть полезным.
— Непременно. Без вашей помощи нам не обойтись.
— Делопроизводитель представит сведения об имении и хозяевах.
— Александр Андреевич, вы знакомы с Анисимовым?
— Чтобы близко нет. Правда, Петр Глебович несколько раз приезжал в город для знакомства.
— И каково впечатление от этих визитов?
— Общительный человек, без высокомерия, присущего нашим провинциалам.
— Откуда вы знаете?
— Он не скрывал, что родился в Тверской губернии, много шутил по этому поводу, что, мол, столица дает человеку многое, но отбирает взамен душу.
— Что-нибудь еще запомнилось?
— Увы, если бы я знал… — посетовал исправник.
— Как выглядит Петр Глебович?
— Высокий красивый мужчина, черные прямые волосы, лицо круглое.
— А особые приметы?
— Нет, он ни усов, ни бороды не носит, если можно отнести к приметам, то он обладает обаятельной улыбкой.
— Ясно.
— Анисимов дружен с кем-нибудь в уезде?
— Насколько знаю, нет, хотя он и предстал передо мною общительным человеком, но ни к кому из соседей не сделал визита с целью знакомства.
