— Уважаемый друг, — развел руками мой талисман, — я гарантировал вам неприкосновенность только от своей организации. Другие проблемы вам нужно решить самостоятельно.
Я начал догадываться, что отныне найти меня проблемы не составит. Ввиду полной неподвижности где-то пониже уровня земли. Или переселения в помещение с весьма ограниченным передвижением.
Анжела несколько раз переводила взгляд с меня на седовласого и остановила, наконец, на мне. Вычурные тонкие брови взлетели:
— Так это ты! Кажется, я знаю, чем тебе помочь. Вот визитка с моим телефоном, обязательно позвони.
— Позвоню, — пришлось согласиться мне, принимая блестючий кусочек пластика, который чем-то напоминал владелицу.
Нет такого слова — блестючий? Теперь будет, выглядели он и она именно так. Убирая визитку, я бросил взгляд на часы.
— Торопитесь? — поинтересовался все замечавший Василий Платонович.
— Немного.
— И мне пора, — предупредив мое движение, одновременно поднялась Нина.
— Проводи молодого человека, — кивнул ей мой талисман, оказывая последнюю услугу.
Остается надеяться, что «последняя» не в плохом смысле. Последняя от него на сегодня, так будет точнее.
Нина понятливо опустила ресницы.
— Пойдем. — Ее рука взяла меня под локоть.
Снаружи засады не оказалось. Я тревожно оглядывался, готовый сорваться с места. Зря. Опять сработал авторитет Василия Платоновича?
— Может, зайдешь? — печально вымолвила Нина, когда около нас остановилось такси.
Она видела, что садиться в машину я не собираюсь.
— Нет. К тому же — Владлен. Вдруг…
— Больше никаких «вдруг». — Нина опустила голову. Затем вновь воспрянула: — Может, требуется помощь? Или деньги? В твоем положении…
— Спасибо, мне ничего…
Я прервался, в мозгу билась мысль. Нина ждала. Через мгновение я продолжил задумчиво:
— Если только…
— Только? — подтолкнула она меня повтором.
— Можете приютить девушку-иностранку на пару дней? — После нервов последних событий мне хотелось быть уверенным, что Челеста в надежных руках. Только так мои собственные руки могут быть развязаны. — У себя, у друзей, у родственников… лишь бы с гарантированной личной безопасностью.
Владлен, конечно, это проблема, но ему не обязательно знать, чья нерусскоговорящая протеже немного погостит у него. Могу хоть сейчас накидать сотню версий, откуда возьмется такая гостья, чтоб меня никаким боком не касалось.
— Пожалуйста, пусть приходит, — откликнулась Нина почти с радостью. — Что у нее случилось?
— Те же проблемы, что у меня, — уклончиво объяснил я. — Плюс немножко не в своем уме. Нет-нет, тихая, адекватная, но периодически кого-то из окружающих пришельцами из других миров считает. Но ничего более. Ручаюсь, что как человек она вам понравится — как на первый взгляд, так и в конце на последний.
Только что забеспокоившаяся Нина оттаяла, губы тронуло улыбкой.
— Когда ты ее приведешь?
— Скоро. Могу сейчас же. Но как к этому отнесется Владлен? После всего… Я его боюсь. С его стороны не будет чего-то этакого? Кстати, можно как-нибудь выяснить у него насчет документов, из-за которых случилась вся заварушка? Это очень важно.
Нина опустила взор.
— Приходите, — сказала она тихо, садясь в такси. — Об остальном дома поговорим. О Владлене не беспокойся.
— То есть, мне прийти вместе с ней? Не могу не переспросить: ты уверена? Может, просто не говорить, что Челеста — моя подруга?
— Челеста? — Нина горько улыбнулась. — Красивое имя. Приходите.
Такси отъехало.
Глава 7
Ехать Нине долго, это время стоило употребить с пользой. Вернувшись к Челесте, я ответил на вспыхнувшую радость воздушным поцелуем. Девушка до ужаса напоминала собачку, что завидела хозяина, только хвоста нет. В остальном — один в один. Глазищи ждущие, довольные, поза предвкушающая, в душе восторг. Смотрит преданно, почти все понимает, только сказать не может. Лишь иногда — тяв-тяв-тяв по-своему. И чтоб иногда за ушком или пузико почесали. Ну, идеальная псина… прошу прощения, женщина.
Что-то часто в последнее время мне эта мысль в голову приходит. К чему бы это?
Корабль направлялся к Запрядью. Не в деревню. Я нашел поляну с кострищами, отсчитал примерно пять километров вверх по течению и принялся исследовать побережье вдоль реки. Челеста стояла рядом и тоже смотрела во все глаза. Чувствовала, что что-то ищу. Не знала, что. Именно поэтому заметила первой.
— Ольф! Э уна казетта нель боско!*
*(Домик в лесу!)
Я оглянулся. Смотрел вперед, а лесную сторожку можно было разглядеть под двумя огромными раскидистыми соснами только с одной стороны. Спасибо панораме и девушке.
Корабль сделал круг и снизился.
Она самая. Там, где сказали. Похожа на мою землянку, но выше и крепче. Следов обитания не заметно.
Снова Челесте достался карабин. Я заранее снял его с предохранителя и жестами приказал быть осторожнее. Сам с Калашом от партизанов (пусть земля им будет пеплом, или что желают подобным уродам?) аккуратно двинулся вперед.
В бревенчатой стенке зияла узкая бойница, сделанная по принципу окна в деревенской бане: свет дает, выбраться не дает.
Я решился:
— Есть кто?
Тишина.
Еще два шага — и мощный толчок ноги распахнул дверь. В нос ударило вонью. Я непроизвольно отпрянул, но, набрав воздуха, заставил себя впрыгнуть внутрь.
Игорь не соврал. Здесь держали человека. Совсем недавно. Теперь на загаженном полу валялся лишь перетертый конец каната.
Что ж, Альфалиэль, выходит, ты жив. Этого факта пока достаточно. Да и с ним непонятно, что делать. Альфалиэль без корабля — не Альфалиэль. Если захочу, Альфалиэлем буду я.
На всякий случай — чем черт не шутит — я покружил по окрестностям. Безрезультатно. Парень сгинул. И ладно, без него спокойнее. Доберется домой невредимым — я рад за него. А не доберется… Судьба.
Лес снова мелькнул под кораблем, теперь по прямой. Около знакомой поляны мы вышли. Я разделся и, оставшись в одних трусах, шагнул к воде. Не хочется, конечно, но есть такое слово — надо. Собственно, только оно отличает человека от животного. Или этим доводом родители прикрывают свое педагогическое фиаско, поскольку именно от них «надо» приходит в жизнь и становится (или не становится) частью характера. И еще от властей. Возможно, по той же причине. Но как ни играй словами, а без «надо» ни одно большое дело с места не сдвинется. А если сдвинется, то либо сразу встанет, либо покатится, и многих задавит.
