Эх, все…
Короче, эх, быстро переходящее в ох.
Нужная квартира оказалась на этаж выше, прямо над Задольскими — дверь напоминала вход в секретный бункер, столько в ней оказалось брони и замков. Будто здесь от ядерного взрыва защищались. Странно только, что делали это в обычной, хоть и элитной, высотке, а не в ее подвале. Но если вспомнить, что сюда зачем-то приносили документы, за которыми охотятся по всему городу … Может, здесь что-то вроде банковской ячейки? Никому в голову не придет, что охраняемый сейф стоит в другой квартире. Ну, мне бы не пришло.
Способ, которым Сусанна добилась, чтоб ее пропустили, укрепил меня в догадке про квартиру-сейф.
Звонок, стук, два звонка, два стука. Затем цикл повторился. Проскрежетав замками, стальной монстр разинул зев.
— Я от Наташи, — проговорила моя спутница в темноту.
— Проходите.
Открывший ушел, так и не показавшись. Сусанна юркнула следом. Держась настороже, я замыкал процессию. Дверь смачно лязгнула за нами, защелкнутая доводчиком и наглухо запертая автоматикой. И…
Несчетное количество глаз обернулись на нас. Кто-то — хмуро и страдальчески, кто-то — с вызовом, как на опоздавших, которые лезут к своим местам при идущем спектакле. Кто-то проигнорировал. Видимо, мы не представили особого интереса, и для большинства мгновенно потеряли какое-либо значение.
— Простите… — пробормотала Сусанна, что было для нее несвойственно.
Симпатичным интерьером с обилием люстр, ковров и мягкой мебели квартира смахивала на номер дорогого отеля, но вовсе не обстановка бросилась в глаза. Мое ошалевшее внимание будто пригвоздили к центру большой комнаты. В полукольце мужчин и женщин на атласной кровати закатывала глаза нагая деваха с порочным взором. Причиной закатывания являлись производимые в корму удары бури, которую олицетворял крепкий мужик. В трех словах: здесь снималось кино. Которое не показывают по телевизору. По крайней мере, днем и бесплатно. Оператор придирчиво следил за картинкой в видоискателе, софиты высвечивали главное действо так, что зрение на некоторое время поплыло радужными кругами, когда я поглядел в сторону.
— Стоп! Снято.
Мы с Сусанной остановились позади всех. Занятые собственными заботами киношники о нас уже забыли. Мужчина, исполнивший арию перфоратора в равнодушной штольне, покинул забой, героиня сразу потянулась к одному из сидевших поблизости членов съемочной группы. Эти господа, по лицам видно, следили за перипетиями немудреного сюжета исключительно в силу производственной необходимости. Выхватив у кого-то сигарету, недавняя героиня с чувством затянулась.
— Продолжим через пять минут, — распорядился человек на высоком стуле. Режиссер, если я что-то понимаю в кино.
Искрой Божией, как и талантом, здесь не пахло, просто делались деньги. Нет — зарабатывались. Тяжелым, изматывающим трудом.
— От Наташи, говорите?
Выслушав поясняющий шепот мужичка, которой открыл дверь, начальствующий субъект втянул напоследок из сигаретного огрызка, уже не видного среди пальцев, и задумался. Наметанный взгляд профессионально раздел нас обоих — бесстрастно, без всякой примеси желания. Оценив фактуру, он то ли вопрошающе, то ли приглашающе указал в сторону кровати на подиуме.
— Желаете прямо сейчас? Мужчинка, конечно, дохленький, но позарез нужны новые лица. А самочка в самый раз.
Судя по пустоте, которая появилась в глазах режиссера, его отгородившийся от реальности мозг сейчас прикидывал, как лучше задействовать все выигрышные стороны новоприобретенной «самочки». Видимо, он неправильно понял цель визита. Я нервно покосился на Сусанну, но она предательски молчала и только делала мне мимические знаки, что все нормально.
Что нормально? Когда перейдем к главному?
Что ж, как говорится, если гора не идет к Магомету…
— Меня интересуют документы.
Я крепче сжал локоть шустрой подружки, которая теперь изо всех сил строила глазки режиссеру.
— Паспорт и медицинская справка, — упало в ответ. — Если все с собой, приступайте прямо сейчас. Оплата понедельно.
— Я о других документах.
— Да? Мне показалось, вы хотите сняться. По прочим вопросам обращайтесь по номеру с этой визитки.
Он полез в верхний карман сверкавшего отливами пиджака, где у киногероев и косивших под них пижонов обычно торчит уголок носового платка. У режиссера там ничего не торчало, но что-то легонько оттопыривалось. Как оказалось, на сердце он держал координаты для связи с нужными людьми.
Сусанна с гневным видом выдралась из капкана пальцев.
— Это я, я хочу сняться! — С пылающим лицом она шагнула вперед. — Ничего, если документы принесу вечером или завтра?
Режиссер покачал головой:
— Исключено.
— Позвоните Наташе, — не унималась Сусанна, — она за меня поручится.
Вот замысел и открылся. Меня снова кинули. Мадмуазель Задольская завела меня к людям, к которым ее однажды пригласили, но куда приходить, не случись форс-мажора, она даже не думала. Я попытался снова схватить ее. Не тут-то было. Сусанна прорвалась в центр притихшей и внимательно слушавшей команды.
— Документы дома. Здесь, этажом ниже. Принести?
— Молодой человек спрашивал что-то про другие документы. — Режиссер явно расценил мои слова как наезд.
Сусанна вновь вылезла вперед:
— Вы его не слушайте, он хочет мне помешать, потому и увязался. Придержите его, пожалуйста, а я мигом…
Режиссер сделал останавливающий жест.
— Исключено.
— Правильно. — Я потянулся к Сусанне, мысленно проклиная себя за доверчивость. — Пойдем, дорогуша, слышала же, ты здесь не нужна.
— Видите?! — Она умоляющие воззрилась на режиссера. — Помогите! Я не хочу идти с ним!
Режиссер кивнул.
— Ладно, пусть катится к чертям. — Холеный палец с перстнем-печаткой указал на дверь. — Проводите молодого человека, а с девушкой мы потолкуем.
Гримаса, которую я соорудил на лице, сообщила Сусанне, что ее ждет в скором времени — как вне сего милого заведения через некоторое время, так и сразу же — внутри. Даже обидно, что не увижу. Честно говоря, я бы за такое заплатил.
— Нет! — Сусанна сжала кулаки. — Там он придумает что-нибудь, и будет только хуже! Не только мне!
Зря она это, которое в конце. До тех пор режиссер был на ее стороне.
— В таком случае, идите-ка вы оба…
— Пожалуйста! — Сусанна кинулась ему в ноги. — Не выпускайте его, он мне жизни не даст, со свету сживет! Убьет!
— А если снимешься — не убьет?
— Тогда убивать будет поздно.
Калькулятор в уме режиссера громко защелкал.
