— Утром хмурая хозяйка отправилась кормить птиц — одну курицу и десяток петухов. Позвольте поинтересоваться, спросил джентльмен, почему у вас столько петухов?
Громадный удав смотрел на кролика из проема двери, подрагивая раздвоенным язычком, и нетерпеливо покачивался из стороны в сторону. Я громко сглотнул. «Безрассудство — единственная логика женщин», сказал Мопассан. Он прав. Только почему умолчал про мужчин?
Мне уже приходила мысль про влияние корабля на либидо. Он делает так, что у владельца все работает идеально — настолько идеально, что некоторые из органов создают проблемы. С некоторых пор мощное влечение забивало остальные мысли и желания. Почему я не могу устоять против смазливой мордашки или того, что предлагается лицезреть вместо нее, почему готов рисковать всем ради короткого удовольствия, которого может и не быть, если завлекающая игра окажется ловушкой? Ведь все понимаю, только не душой, а рассудком. Выходит, желания завязаны на возможности, и с момента, как я стал обладателем корабля, вместе с неудовлетворенными возможностями росла и жажда эти возможности реализовать? Не зря же с некоторых пор кидаюсь на все условно согласное, как собака на чужака. Раньше было не так. Не совсем так. Во всяком случае, до трагического комизма не доходило.
Не хочу, чтобы мной командовали инстинкты. Но хочу Анжелу, прямо здесь и сейчас. Точнее, хочет что-то во мне. Оно тоже я, сколько бы ни пытался это отрицать. Неужели физическое действительно первично, а духовное вторично? Полина рассказывала о теории, которую дал Альфалиэль, прежний хозяин корабля. Теперь я догадывался, что подтолкнуло его сформулировать такое. «Люди видят два пути, которыми можно следовать — восходящий и нисходящий, другими словами — духовный и телесный. Первый, как бы красиво ни выглядел, тоже ведет в никуда, он в упор не видит желаний плоти, отмахивается от чувств, как от мух. Поиск истины и счастья в ином мире, восхождение к небесному через отказ от земного, вечная война со всем, что противоречит этим воззрениям. Но разве это жизнь — в сплошных отречениях и ограничениях? Второй путь — мирской, земной, чувственный, живой. Почитает множественное, а не единое, отождествляет дух с чувственным миром. Но теперь есть третий путь — это Альфалиэль. Не восходящий и не нисходящий. Прямой. Горизонтальный. Он не выдергивает за шкирку из родной земли, как в баснях про Мюнхгаузена. И в шелухе убедительных слов не сливает под благовидным предлогом в навоз…» Вывод из сказанного очевиден: если не соединить восходящий и нисходящий пути, выбор одного из них всегда приведет к трагедии. Для себя или окружающих. Вспомним блаженного князя Мышкина. Противную сторону даже вспоминать не хочется, этого добра везде навалом.
Но как же хорошо подано. Вытягивание себя из грязи приравнено к валянию в грязи. А что делать, если организму, чтобы отлично функционировать, нужно залезь в грязь?
Так ведь организму. Не всему мне.
А разве душа не испачкается?
Организм — тоже я. Да, вместе с тонусом повысились сексуальные возможности и желания их удовлетворить. Зато никакие вирусы не берут, на все болезни могу плевать с высокой колокольни. Эти факты, если честно, навевают жуть, потому что в глубинах сознания зреет щекотливая мысль с последствиями вселенского масштаба: если остаться в корабле надолго — будет ли у меня вечная жизнь?
Веселенький вопросик, не правда ли? Немало шансов, что ответ положительный. Любое недомогание сразу лечится, поломка — восстанавливается…
Вечная жизнь. Обалдеть. Тогда, может быть, Альфалиэль — не мой современник-филолог или историк, как думалось до сих пор, а настоящий древний божок? Если догадка о корабле верна, то парень, потерявший медальон, может обгонять меня в возрасте не просто в разы, а на неопределенное количество нулей в числе лет. За столько времени можно совершить многое.
И на что он употребил вечность? Говорил, что все Святые книги в свое время диктовал людям лично, но за тысячи лет не придумал ничего грандиознее, чем деревенским девкам мозги пудрить, чтоб сподручнее было подолы задирать. Если он — бог, то я… тоже бог. У меня тоже потребности выросли, и когда жизнь подкидывает смачный кусочек вроде Анжелы…
Зевс, если вспомнить греческие мифы, тоже на все шевелящееся кидался. Даже на то, что к человеческому роду не относилось. Иногда и сам другую форму принимал и представлялся выбранной жертве то быком, то еще кем-нибудь экзотичным. Скандинавские мифы говорят о том же. И прочие. И не только мифы. Любая информация, которая прошла через века, — она о таких созданиях разной степени важности (от лешего до бога) с похожими замашками. К примеру, Кощей Бессмертный (бессмертный! Ни на что не намекает?) в свободное время (которого у него, согласно прозвищу, пруд пруди) чем занимался? Похищал и тащил к себе юных дев.
Страшно стало от нового поворота мысли: Зевс и многие другие, о ком сохранились сведения — бывшие владельцы корабля? А корабль, значит, умеет намного больше — к примеру, изменять внешность владельца в нужную сторону или даже придавать ему форму другого существа? Тогда инопланетяне существуют — кто-то таким же образом сейчас забавляется с «контактерами», совмещая выросшие желания и возможности. Когда вернусь, первое, что надо сделать — опробовать изменение формы. Только не забыть подоплеку сказки про людоеда, который превращался в мышь.
Буду выбирать вид побольше и как можно грознее. Потребую сделать меня драконом! Давненько люди не видели драконов.
Нет, прошлых обычными копьями и мечами перебили рыцари, а ведь устрашавшими мир чудищами могли быть мечтавшие о вечной жизни владельцы кораблей. Сейчас времена для драконов еще хуже, собьют ракетой и препарируют, чтобы изучать в институтах. Нужно выбрать что-то более безопасное. Например, побуду некоторое время дельфином. Землю и воздух я посмотрел, а под водой еще не путешествовал. Интересно, а как у дельфинов с «этим»? Помнится, Зевс и до рыб снисходил…
Брр, ну и мысли. А почему? Потому что не все желания исполняются? Почему тогда желания мне подсказывает организм, если он, как мне хочется верить, не я?
Что же получается? Проходили целые эпохи, а ничего не менялось — даже обретая фантастические возможности, люди продолжали выбирать второй путь, и только владельцы корабля периодически менялись. Или кораблей, потому что если их много, то хозяева не заинтересованы в известности. Зевс вот наследил, и до сих пор слухи ходят. Так же могли наследить или быть неправильно поняты другие исторические личности, которых по причине нечеловеческих возможностей считаем мифологическими или относим к сфере богословия и стараемся не вмешиваться.
Все по-прежнему. И я как все. И, как предшественники, тоже иду на поводу у инстинкта. Чтобы думать о высоком, нужно, чтобы низкое не высовывалось, иначе мысли получаются совсем не о том. «Лучший способ победить искушение — поддаться ему». Какая моральная сволочь это сформулировала?!
И что делать, если без этого — никак?
Как совместить пути? Если шагать одновременно в разные стороны — порвешься. Другое дело, что вверх нужно прыгать — с огромным трудом и с неопределенным результатом, ведь чтобы допрыгнуть хоть куда-то, нужно долго и упорно заниматься собой, учиться прыгать правильно, совершенствовать теорию и практику. А вниз можно катиться. Причем, лежа.
