Вот в моей кладовке было охренительно.
Я не знаю, могу уже выйти или нет. Ведь едва я ступлю на дорожку, ведущую к двери, как меня станет видно. А сейчас я не знаю, там он или нет, никаких звуков он не издал, я не слышала не то что шагов, а даже и шороха. А ведь чтобы заглянуть в это окно, ему нужно как-то влезть на высокий цоколь, а такое не сделаешь бесшумно, и днем тоже так не сделаешь, потому что кто-то обязательно увидит.
А сейчас ночь, и кто-то смотрит в окно с улицы. Или — смотрел, но как понять, там он сейчас или уже нет.
В стекло постучали, и я сползла по стенке и вжалась в угол под умывальником. Так страшно мне еще никогда в жизни не было.
Стук повторился — тихий такой, словно царапанье. Как будто когтями или чем-то твердым, например, ножом.
Я уткнулась лицом в колени, обхватила их руками и замерла. Меня здесь нет. Я на Вишневой улице, в саду мистера Бэнкса, и Робертсон Эй тарахтит своей газонокосилкой, дармоед. И вокруг просто безопасная тихая улица, в доме няня Мэри Поппинс собирает на прогулку близнецов, а Джейн и Майкл уже напялили свои клетчатые жилеты и маются в ожидании: сегодня они пойдут в парк.
Я бы сейчас тоже не прочь оказаться в парке, да где угодно я не прочь бы оказаться, лишь бы не здесь.
Свет вспыхнул за пределами моего убежища.
— Эй, ты что? Линда, тебе что, плохо?
Это Роза, да что ж ей не спится-то! Но теперь уж точно тот, что за окном, ушел. А еще теперь он знает, что я была здесь и видела его. И даже если я сто раз скажу, что не рассмотрела его, он мне не поверит.
Хотя, возможно, это просто какой-то хулиган.
— Линда!
— Тише, перебудишь всех. — Что за манера лезть во все щели! — Нет, просто присела на пол, сейчас встану и пойду спать.
— С чего это ты удумала садиться на пол? Тут холодно, ты простынешь.
Ага. И умру от пневмонии. Или еще от чего-то.
— Так что-то, стало грустно…
— И тебе нужно замкнутое пространство, чтобы ощутить себя в безопасности. — Роза помогает мне подняться. — Тетя Лутфие мне рассказала, да. Это психологическая травма такая, но ты у нас в безопасности. Хочешь, я тут с тобой останусь?
— Нет, не стоит. Просто накатило, и уже все в порядке.
Совершенно не нужно знать Розе, что я кого-то видела за окном, потому что она может кому-то об этом сказать, а что знают двое — знает и свинья.
— Ладно, тогда отдыхай. — Роза прикрыла меня одеялом. — Ноги уже меньше болят? Швы дня через три снимутся, а завтра сможешь переехать к себе, Миша говорит, что почти все сделали.
Значит, скоро я опять окажусь в своей кладовке.
Отлично.
Запрусь на все замки… вот только как быть с окнами? И с этим дурацким венецианским окном, которое выходит на лоджию? Ведь на эту лоджию забраться с улицы — ну, вот просто раз плюнуть. Ладно, потом подумаю об этом, сейчас хочется спать, а то тут, того и гляди, припрется мертвый Виталик Ченцов. Мне даже интересно: а к Лизке он приходит? Ведь вот как вышло: все люди как люди, умерли себе и лежат, а Виталику неймется. И ко мне ходить-то смысла нет, я в его неприятностях не виновата, ведь, когда мы расставались, я предупреждала его, что такое Лизка. Но он посчитал это подлым поклепом, мол, я обижена, расстроена и просто ревную. А я его честно пыталась предупредить, так что и шастать в мою сторону теперь нечего.
А вот к Лизке можно зайти на огонек, это же забавно было бы. Но Лизка, к сожалению, напрочь лишена воображения, совести, ума, да всего того, что делает из куска органики человека. Так что вряд ли она оценит визит Виталика, но справедливости ради надо сказать, что и я не слишком впечатлилась, так что напрасно он тащился в такую даль.
Впрочем, я понимаю, что это галлюцинация, просто хочу, чтоб и Лизка ее видела, ей-то смешнее как-то — типа, кровавый призрак таскается за убийцей, то-то веселья. Тем более, что ко мне Виталик приходит в приличном виде, а вот к ней ему бы следовало являться во всей красе: с дыркой в голове, через которую звезды видны, и с забрызганными кровью и кусками мозга плечами и спиной, это очень красочно, я считаю.
Но сегодня я вернусь в свою квартиру. Не поворачивается язык назвать ее домом. Та квартира никакое не «домой», но я прошла все стадии отчаяния, теперь у меня пятая стадия — принятие, и нужно как-то начинать осознавать, что эта квартира теперь мой дом. По крайней мере, до того момента, пока я не найду что-то другое.
Знаете, я не думала, что очень привязана к родительскому дому — по понятным причинам. Но когда оказалось, что я должна съехать оттуда, на меня накатило отчаяние. Может, если бы в доме оставались родители, а я просто съезжала, чтобы жить подальше от «девочек», — это было бы одно. А когда дом оказался в руках злобной мерзкой тетки с ее бандитами, и я тоже покинула его… нет, я понимаю, что дом неодушевленный, но мне казалось — он смотрит мне вслед с немым отчаянием. Я бросила его, но у меня не было выбора.
И сейчас я брожу по его комнатам и глажу стены. Я отчего-то дома, но ничего не узнаю — комнаты больше, расположены не так, но я знаю, что это наш дом и где-то в нем родители, мне просто нужно их найти. Но ужасный грохот и крик звучит откуда-то сверху, и я должна найти выход, однако коридор где-то не там.
— Линда, проснись.
Это вездесущая Роза, которая вообще не дает мне покоя. То таблетки, то еда, то еще что-то, теперь разбудила меня зачем-то. Ее дом — ее правила, конечно, а все же теперь я хочу запереться в своей квартире и не выходить оттуда никогда.
— Ну, чего?
— Полиция. — Роза обеспокоена. — Хотят с тобой поговорить.
— Именно со мной?!
Новое дело, что я могу сказать полиции, интересно.
— Ну, ладно.
Окружающий мир становится все менее приветливым. Когда Лизка пристрелила Виталика, я имела удовольствие общаться с полицией, и впечатления у меня остались самые отвратительные. Они вообще не могли взять в толк, как это я не слышала выстрела. А я смотрела «Гарри Поттера», и в наушниках был Хогвартс, а не какие-то выстрелы. Тем более, когда не стало родителей, мне стало наплевать на крысиную возню «девочек», они моей семьей никогда не были. Но объяснять это полиции я не стала, а удивленной, испуганной или преисполненной горя не выглядела, и полицейские вцепились в меня, как бультерьеры. И если бы не муж риелторши Риты, я бы фигурировала в деле в качестве какого-то там свидетеля, хотя я совершенно не свидетель. В итоге полицейские от меня отстали, но осадок остался, нервов моих на это общение ушло очень много.
А если бы Лизка не грохнула Виталика, я бы еще поработала в своей фирме и купила бы себе квартиру в нормальном доме, а не в клоповнике с привидениями, вампирами, алкашами, убийцами и прочими идиотскими вещами.
— Случилось что-то?
Роза вздохнула:
