— Что?! — Рита смотрит мужу в лицо, но это бессмысленно, потому что он сейчас просто полицейский. — Игорь!
— Посиди с детьми, уложи их спать, что ли. — Игорь Васильевич снова с сомнением смотрит на меня. — Паспорт тоже возьми. Убита соседка-то.
— Которая?!
— Зоя, которая же еще. — Полицейский хмуро наблюдает, как я ищу паспорт. — Мертва, я думаю, часов десять-двенадцать. Только не пищать и в обморок не падать.
— Вот еще.
Я даже при виде того, что Лизка оставила от Виталика, в обморок не упала.
— Как ее убили? — Рита покосилась на детей, но они заняты чтением. — Плохо там?
— Нет, задушили. — Полицейский хмурится еще больше. — На первый взгляд — инсценировали само-убийство, но не то времени не хватило, не то сноровки, эксперт еще что-то скажет, но даже я вижу, что она не повесилась, а была задушена и подвешена. Причем задушена руками, проступили трупные пятна.
— Кошмар, кто мог это сделать…
— Кто угодно. — Игорь Васильевич смотрит на меня. — Где ты была с одиннадцати до часу дня?
— Гуляла с Лилькой. Уток в парке кормили, потом поплелись на рынок.
— Кто-то может это подтвердить?
— В магазине чая меня точно вспомнят, они Лильку каким-то детским чаем угощали и пустили нас в свой туалет пописать.
— Спасибо за подробности. — Полицейский коротко улыбнулся. — Нет, правда, если б постеснялась сказать, проверка могла бы ничего не дать, а так я уверен, что в магазине вас точно запомнили. Что-то купила?
— Пакетик чая купила, где-то в рюкзаке есть чек, дать вам?
— Не надо, просто сохрани. — Полицейский кивнул одобрительно. — Теперь я уверен, что ты не при делах. Не то чтоб я тебя подозревал, какой у тебя мог быть мотив, но всякое бывает.
— Да ты на нее посмотри, она же тощая, заморенная, она сухого таракана не осилит задушить, не то что эту кобылицу Зойку.
— Рита, в стрессе всякое бывает. Но тут, конечно, барышня невиновна. — Игорь Васильевич кивнул мне. — Идем, побудешь понятой.
Ну, понятой так понятой.
— Ей спать пора…
Лилька уже трет глаза кулаками. Согласно распорядку, ее надо искупать, почистить ей зубы и уложить в кровать.
— Я справлюсь, скажи только, где ее пижамка.
— В кроватке, и халатик банный там же.
Я сунула паспорт в карман и принялась обуваться.
— Лида!
Надо же, она весь вечер и внимания на меня не обращала, а тут вдруг такая тревога.
— Я пойду помогу с одним делом дяде Игорю, а тетя Рита тебя искупает, и уток тоже, и уложит спать. И останется с тобой, пока я не вернусь.
— Утки! — Лилька заметно обрадовалась. — А Миша будет со мной и с утками купаться?
— Нет, он потом. — Рита берет Лильку за руку. — Но Миша останется с нами, пока не вернется его папа. Он тоже помогает дяде Игорю.
Я выскочила за дверь, за мной щелкнул замок. В отличие от меня, Рита в курсе, что дверь должна быть заперта.
В соседской квартире ужасающая многолетняя грязь. Это не то, что вот вдова в таком горе, нет, эта грязь копилась годами, наслаивалась и превращалась в плотную корку. И вонь противная, причем запах застарелой мочи очень явственный.
— Ну надо же, Линда Альбертовна!
Уже знакомый тип в рыжем пиджаке. Словно нет у него другой одежды.
— Где труп, там и вы. И, как обычно, невиновны и ничего не видели.
— Заткнись.
Это за мной вошел Игорь Васильевич, и я очень рада, что он тут. Рыжий Пиджак меня явно недолюбливает и постоянно намекает на то, что надо бы именно меня взять в оборот, чтобы я начала сотрудничать со следствием.
— Да я же шутя.
— Ты вот шутя зря болтаешь, а она шутя выяснила, кому принадлежат останки из подвала. — Игорь Васильевич подал Рыжему Пиджаку папку, которую принесла докторша. — На, развлекайся. Ты же вроде бы следователь по делу, а не Линда Альбертовна.
Рыжий Пиджак заметно стушевался и принялся листать папку.
— Да, это наш перелом.
— Я уже все это выяснил. — Игорь Васильевич явно недоволен. — А если совсем правильно, так это ты должен был выяснить. Понятые, пройдите вот сюда, ближе к столу.
Мы с Мишей подходим к столу, который стоит на середине комнаты. Кто сейчас ставит круглые столы посреди комнаты? Но, похоже, в этой квартире ничего не менялось уже полвека, и уборки не было столько же времени.
Труп сидит у окна, веревка переброшена через медную ручку оконной рамы, такой же старой, как весь дом. Нарисованные брови на лице убитой странно перекосились, как и все лицо. Оно потеряло даже ту относительную симметрию, которая еще сохранялась. Юбка задралась, обнажая тощие бледные ноги в синяках и выпуклых варикозных венах.
— Петехия, цианоз, сломана подъязычная кость. — Молодая девушка-эксперт размещает коротенькую черно-белую линейку на груди убитой. — Дима, придержи, надо сфотографировать. Для протокола: на шее убитой следы пальцев обеих рук, удушение происходило в положении лицом к лицу, убийца обладает значительной физической силой. Под ногтями убитой найдены волокна, убийца был заизолирован, точнее смогу сказать после того, как изучу соскобы из-под ногтей в лаборатории.
— Изнасилована?
— Определенно нет, одежда сбилась в результате борьбы, убитая сопротивлялась.
— Следов взлома нет. — Второй эксперт обернулся к Игорю Васильевичу. — Либо дверь была открыта, и убийца просто вошел, либо она его знала и сама впустила.
— Выясним.
Игорь Васильевич темнее тучи, и тут я его понимаю: мало того что нашел труп, так убитая точно что-то знала, и надо было раньше ее расспросить, а теперь оборвалась ниточка в следствии, и с кого спрашивать? Сам же и виноват, надо было распотрошить Зойку.
— Думаю, ее подвесили просто так. — Эксперт рассматривает веревку. — Как говорится, из хулиганских побуждений. Этому парню нравился процесс, а к жертве он испытывал личную неприязнь, вот и оставил ее в таком виде. Веревка так зацеплена, что только дурак бы не догадался, что не сама она ее цепляла.
— Это надо выдержку иметь, ведь я сомневаюсь, что убийство было спланировано, похоже на внезапную вспышку ярости. Или маньяк какой-то? — Игорь тоже присматривается к веревке, словно и не уцеплена на ней Зойка. — Пожалуй, ты прав.
— Смотрите, что я нашел.
Это один из оперативников, производящих обыск. Он отковырял несколько паркетин, и на свет появился небольшой сверток.
— Неси на стол. — Игорь Васильевич перевел взгляд на нас. — Понятые, подойдите, пожалуйста, сюда.
Как же хорошо быть понятой, да я бы скончалась от любопытства, если бы мне не показали, что там лежит.
