Стой! Прекратить огонь! Тишина. Звенит в ушах. Кого-то из красноармейцев ранило в палец руки и в шею – то ли рикошетом, то ли в пороховом тумане латыши из второго ряда из винтовок обожгли пулями. Редеет пелена дыма и пыли. Яков Михайлович предлагает мне с Ермаковым как представителям ЧК и Красной Армии засвидетельствовать смерть каждого члена царской семьи. Вдруг из правого угла комнаты, где зашевелилась подушка, женский радостный крик:
– Слава Богу! Меня Бог спас!
Шатаясь поднимается уцелевшая горничная – она прикрылась подушками, в пуху которых увязли пули. У латышей уже расстреляны все патроны, тогда двое с винтовками подходят к ней через лежащие тела и штыками прикалывают горничную. От ее предсмертного крика очнулся и часто застонал легко раненный Алексей – он лежит на стуле. К нему подходит Юровский и выпускает три последние пули из своего «маузера». Парень затих и медленно спускается на пол к ногам отца. Мы с Ермаковым щупаем пульс у Николая – он весь изрешечен пулями, мертв. Осматриваем остальных и достреливаем из «кольта» и ермаковского нагана еще живых Татьяну и Анастасию. Теперь все бездыханны”
[73].
Тела вывезли из города на грузовике и захоронили в лесу, где-то неподалеку от Четырехбратского (Ганинского) рудника. По замыслу организаторов расстрела останки должны были исчезнуть бесследно.
Они действительно исчезли – на полвека. Сообщение о казни царя появилось в центральных газетах, участники “мероприятия” гордились выполненной миссией. Но после 1928 г. по распоряжению Сталина публикации на эту тему прекратились, и казнь царской семьи словно была стерта из истории. “А злые царята, и царь, и царица просто растаяли, как говорится”, – писал поэт Овсей Дриз и был прав: не стоит рассказывать октябрятам о расстреле в подвальной комнате, подрастут – узнают. Но и выйдя из октябрятского возраста, немногие задумывались над тем, что случилось с Николаем, Александрой и их детьми после отречения на станции Дно, куда они пропали.
Среди немногих были киносценарист Г. Т. Рябов и геолог А. Н. Авдонин, которые еще в 1977 г. начали поиски могилы царской семьи. Им удалось получить у родственников Якова Юровского, организатора расстрела и захоронения, записку, в которой указывалось место погребения – “мостик из шпал” у железнодорожного переезда, сделанный якобы для того, чтобы машина могла пересечь топкое место, а на самом деле – чтобы замаскировать могилу. Отдельно похоронили сожженные останки царевича и Марии.
Из записки Юровского: “Около 4 1/2 утра 19-го машина застряла окончательно; оставалось не доезжая шахт хоронить или жечь. (…) Хотели сжечь А-я и А. Ф., но по ошибке вместо последней с А-ем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же, под костром, останки, и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к 7 утра яма, аршина в 2 1/2 глубины, 3 1/2 в квадрате была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой, как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали – следов ямы и здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне – этого места погребения белые не нашли”.
Под “мостиком” в июне 1979 г. самодеятельная поисковая группа обнаружила три черепа, которые, как потом выяснилось, принадлежали великим княжнам Татьяне и Анастасии и горничной Демидовой. Организовать исследование черепов энтузиасты не смогли и снова предали их земле рядом с основным захоронением, положив вместе с ними православный крестик. В то время всем посвященным казалось, что продолжения не последует.
Судмедэкспертиза 75 лет спустя
Информация о захоронении царской семьи была востребована государством в 1991 г. Тогда же останки извлекли из могилы. Обнаружили останки девяти, а не 11 человек, не удалось найти одну из великих княжон (как теперь известно, Марию) и царевича, которых захоронили отдельно, – их могилу обнаружили сравнительно недавно, в июле 2007 г.
В 1993 г. начала работу Правительственная комиссия по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Николая II и его семьи. “По обстоятельствам обнаружения девяти неопознанных трупов” было возбуждено уголовное дело, которое вел прокурор-криминалист Генеральной прокураторы РФ В. Н. Соловьев. Историческая экспертиза подтвердила, что документы советского периода, указывающие место захоронения, – подлинники. С останками начали работать ведущие судебные медики, антропологи, генетики.
В захоронении обнаружили пули, выпущенные из маузера, нагана и браунинга. Были описаны все повреждения, причиненные пулями и холодным оружием, и сопоставлены с картиной казни, известной из документов. Пол, возраст, телосложение казненных полностью соответствовали данным о царской семье. Реконструкция лиц по черепам также показала портретное сходство. Эксперты изучили множество фотографий, сохранившуюся одежду Романовых. Им повезло еще и в том, что нашлись фотографии великих княжон с остриженными волосами, сделанные после того, как девушки переболели корью в 1917 г.: на этих фото хорошо видна форма голов.
Иногда говорят, что, мол, реконструкторы подогнали свои результаты под фотографии. На самом деле “восстановление” мягких тканей лица по реперным точкам черепа – точная наука. Метод был разработан известным антропологом и археологом М. М. Герасимовым. Его собственные скульптурные реконструкции видел каждый – если не портреты безымянных неандертальцев и кроманьонцев, то хотя бы Тамерлана и Ивана Грозного в учебниках истории. Антропологическая реконструкция предлагает четкие алгоритмы соответствия между структурами черепа и толщиной мягких тканей лица в том или ином участке, формой глаз и бровей, очертанием подбородка и носа: “череп ведет сам”, как говорят специалисты. Каждый этап их работы поддается проверке, а точность восстановления внешности давно подтверждена не только историческими реконструкциями, но и современными уголовными делами. Когда в земле находят куда менее знаменитый череп и специалист проводит реконструкцию, жертву удается опознать не хуже, чем по фотороботу, и, конечно, ни на какие фотографии эксперт в этих случаях не смотрит. Среди экспертов екатеринбургского дела были В. Н. Звягин, С. С. Абрамов, С. А. Никитин, их квалификация сомнений не вызывает.
Вот как рассказывает об этой работе эксперт Московского бюро судмедэкспертизы С. А. Никитин: “Их я впервые увидел 23 августа 1991 г. в тире Верх-Исетского РУВД Свердловска, куда наша экспертная группа прибыла разу после окончания путча в Москве. Первое впечатление было, что нахожусь в подвале Ипатьевского дома: останки лежат на полу перед стеной, изрешеченной пулями, вокруг стреляные гильзы. Императора я узнал не сразу. Вначале мне показалось, что останки царя – это скелет № 9, тем более, что на лбу «девятки» был рубец на кости, похожий на прижизненный. Но 27 числа я сидел за столом, исследуя и маркируя останки, и вдруг что-то заставило меня оглянуться в правый дальний угол тира, где лежал скелет № 4. Возможно, свет падал как-то по-особому, может быть, череп был повернут в нужном ракурсе, но я его узнал в то же мгновенье. Тогда, в августе, никто не поверил, что «номер 4» – император”
[74].
