Он всегда страшно тосковал по ней, любил без надежды на будущее. Теперь, обнимая ее, он испытывал незнакомое ему доселе чувство, нечто похожее на эйфорию. Он позволил себе поцеловать ее, не в силах сопротивляться настойчивому желанию сделать это. Он поцеловал ее изящно изогнутую бровь, скользнул губами по розовой щеке. Кончик носа ее был так изумителен, что один стоил целого сонета. Он любил ее всю, каждую ее частичку. Ему пришло в голову, что он еще не успел перецеловать кожу между пальцами ног, и это упущение ему не терпелось исправить немедленно.
Уин спала, перекинув через него ногу, просунув колено между его бедрами. Чувствуя щекочущее прикосновение светлых завитков к бедру, он отвердел. Плоть его ожила, он чувствовал, что приподнимает простыню.
Уин зашевелилась, вздрогнула и приоткрыла глаза. Меррипен почувствовал ее удивление при пробуждении в его объятиях. Он чувствовал, как на смену удивлению постепенно пришло удовлетворение — она вспомнила, что было до этого. Она обняла его, нежно провела ладонями по его телу. Он был предельно напряжен и возбужден, но он не шевельнулся, позволяя ей исследовать его, как ей хочется.
Уин проводила разведку его тела с подкупающей невинной страстностью. Губы ее скользнули по тугой коже его груди, по ребрам. Дойдя до края его нижнего ребра, она нежно прикусила его кожу, словно маленькая людоедка с наклонностями гурмана. Левая рука ее скользнула по бедру снизу вверх и наткнулась на его гениталии.
— Уин, — пробормотал Меррипен, часто дыша, и схватил ее за терзавшие его маленькие пальчики. Но она шлепнула его по руке, и этот звук еще сильнее возбудил его.
Уин подвела ладонь под его гениталии, словно хотела оценить их тяжесть. Она слегка сжала его яички, прощупывая гладкие шары под глянцевой кожей. Меррипен, сжав зубы, терпел, словно его четвертовали.
Перемещаясь вверх, она взяла в руку его пенис. Нежно. Слишком нежно. Кев попросил бы ее сжать его посильнее, если бы мог говорить, но он мог лишь ждать, хватая ртом воздух. Голова ее склонилась над ним, и волосы ее накрыли его золотым водопадом. Она поймала его в золотую сеть. Несмотря на намерение оставаться неподвижным, он не мог ничего поделать с зажившим своей жизнью пенисом.
Меррипен бойко подскочил, когда понял намерения Уин. Она наклонилась и поцеловала его у основания пениса. Она продолжала целовать его, поднимаясь вверх, к головке, пока Меррипен, с трудом веря в происходящее, стонал от наслаждения.
Ее красивые губы на нем… Он умирал, он терял рассудок. Она была слишком неопытна, чтобы знать, как продолжать. Она не взяла его глубоко в рот, лишь лизнула кончик, как он делал с ней раньше. Но, видит Бог, этого было достаточно. Кев издал стон муки, когда почувствовал нежное влажное давление и услышал причмокивание. Что-то невнятно бормоча на смеси английского и цыганского, он схватил Уин за бедра и потянул наверх. Он прижался к ней лицом, жадно лаская ее языком до тех пор, пока она не начала извиваться над ним, как пойманная русалка.
Чувствуя вкус ее возбуждения, он просунул язык глубоко внутрь ее, затем еще и еще. Ноги ее напряглись, словно она была готова кончить. Но он должен был быть в ней, когда это произойдет, он должен был чувствовать, как она сжимается вокруг него. Поэтому он осторожно опустил ее, уложил на живот и подсунул подушку под ее бедра.
Уин застонала и шире раздвинула колени. Не нуждаясь в дальнейшем приглашении, Меррипен занял удобную позицию. Пенис его был влажным и скользким от ее слюны. Просунув руку под Уин, Меррипен нашел крохотную набухшую почку. Он медленно массировал это чувствительное место, входя в нее, работая пальцами все быстрее с каждым трудным пройденным дюймом, и, когда он погрузился в нее на всю длину, Уин закричала на пике оргазма.
Кев мог кончить в тот же момент, но он хотел потянуть удовольствие. Если бы такое было возможно, он бы оттягивал этот момент до бесконечности. Он провел ладонью по бледному изящному изгибу ее спины. Уин прогнулась под его прикосновением, выдохнув его имя. Он наклонился над ней, изменяя угол атаки, продолжая ласкать ее рукой и одновременно раз за разом толчками входя в нее. По телу ее прокатилась дрожь. Спазмы следовали один за другим. На плечах и спине вспыхнули красные пятна — розы страсти. Он целовал эти цветы страсти, медленно раскачиваясь, заходя все глубже в нее, растягивая тугую плоть, пока, наконец, не замер, перед тем как излить семя мощными фонтанирующими струями.
Скатившись с нее, Кев прижал Уин к себе, пытаясь привести дыхание в норму. Сердце его колотилось в ушах несколько минут, и потому он не сразу услышал, что кто-то стучит в дверь.
Уин схватила его за щеки и повернула лицом к себе. Глаза у нее были круглыми.
— Кто-то пришел, — сказала она.
Глава 19
Ругаясь сквозь зубы, Кев натянул брюки и рубашку и босиком пошел к двери. Открыв ее, он увидел на пороге Кэма Рохана, который стоял, небрежно прислонившись к косяку, с саквояжем в одной руке и прикрытой полотенцем корзиной — в другой.
— Привет. — В глазах Кэма играли озорные огоньки. — Я кое-что вам принес.
— Как ты нас нашел? — без особой теплоты поинтересовался Кев.
— Я знал, что вы не ушли далеко. Вся одежда на месте, ни один сундук не пропал. И поскольку караульный дом — место слишком очевидное, этот коттедж пришел мне на ум первым. Ты не хочешь меня пригласить в дом?
— Нет, — коротко ответил Кев, и Кэм усмехнулся:
— Будь я на твоем месте, фрал, я бы, наверное, был столь же негостеприимен. В корзинке еда, а в саквояже одежда для вас обоих.
— Спасибо. — Кев забрал саквояж и корзину и перенес через порог, поставив у самой двери. Выпрямившись, он посмотрел на брата, стараясь увидеть в его лице какие-нибудь признаки осуждения. Но ничего не нашел.
— Ов йило иси? — спросил Кэм.
То была старинная цыганская фраза, означавшая «все ли здесь хорошо?», но в буквальном переводе звучавшая как «есть ли здесь сердце?», что казалось довольно подходящим к случаю вопросом.
— Да, — тихо ответил Кев.
— Тебе что-нибудь нужно?
— Впервые в жизни, — признался Кев, — я действительно ни в чем не нуждаюсь.
Кэм улыбнулся:
— Хорошо.
Небрежно сунув руки в карманы, он подпирал плечом дверь.
— Как там дела в доме Рамзи? — спросил Кев, боясь услышать ожидаемый ответ.
— Было несколько минут хаоса сегодня утром, когда обнаружилось, что вы оба исчезли. — Дипломатичная пауза. — Харроу настаивал на том, что Уин увезли против ее воли. Был момент, когда он пригрозил, что пойдет к констеблю. Харроу говорит, что, если ты не вернешь Уин до наступления темноты, он перейдет к решительным действиям.
— И что это будут за решительные действия? — мрачно поинтересовался Кев.
— Не знаю. Но ты мог бы подумать обо всех нас, помимо Харроу, вынужденных находиться в доме вместе с ним, пока ты прохлаждаешься здесь с его невестой.
