– Теперь ясно, товарищ комиссар. А как так случилось, что Ланге в тюрьму сел? И почему его блатные за своего приняли? Я и сам, когда с делом знакомился, себе этот вопрос не раз задавал.
– Спрятали его туда. Легенду ему, видимо, заранее готовили. Нашлись среди воров люди, которые его знали. И подтвердили, где нужно. Правда, кончили они все плохо. Кого по пьяному делу зарезали, кого охранник с вышки стрельнул. Так что и здесь мы концов не нашли, как ни искали. И спрятали его в тюрьму очень своевременно. Я чуть умом не двинулся, пока гадал, куда он делся. Мы только через год его нашли. И за все это время он в лагере не просто так сидел. У него и связь с волей налажена была, и сообщения свои он отправлять умудрялся успешно. Вот тут нам, наконец, и подфартило, – сели мы на его канал связи. Удалось вычислить падлюку, который его почту туда-сюда таскал. Брать мы его, конечно, не стали, но письма с того момента просматривали. Отследить их получателей здесь не вышло. Шли они все в никуда. Никто их с почты не забирал. Так что читали их где-то посередине. Или мы что-то не до конца выявили. Во всяком случае, информацию, им получаемую, мы читали, как я полагаю, всю. И из нее ясно было, что и у немцев тоже какие-то там шашни идут. И цель их общая – договориться между собой. На какой почве и какой ценой – ничего этого мы не знали. Но ясно было одно. Такого спеца, как Ланге, они без дела не оставят. Обязательно они его к чему-то серьезному приставят. И при этом у него должен был остаться канал связи с нашими мерзюками.
Не будут его теперь из дела выводить, он и так знает слишком до фига, чтобы его сейчас в сторону подвинуть ни с того ни с сего. Вот и родилась мысль – подставить ему своего человека. По своим каналам удалось выяснить, что могут ему предложить пост начальника разведшколы. Вот тут и появился Рыжий. Как консультант он был бы очень кстати. Да и связей у него тут полным-полно. Начали мы его потихоньку к Ланге подводить. Знали мы, что будут Ланге проверять. И не только его, но и всех, кто с ним рядом будет. Вот и решили выставить его героем в глазах немцев – организовать побег. Но не успешный, а провальный, так, чтобы он по лезвию прошел и только чудом уцелел. Это должно было снять с него все подозрения. Вот и стали мы искать среди зэков известного спеца по побегам. Чтобы уж совсем без сучка и без задоринки все прошло. Ты спрашиваешь, откуда взялся Манзырев? Так вот – его выбрал я.
– Вы, товарищ комиссар?
– Именно я. Перелопатил кучу дел и выбрал такого деятеля, чтобы ни у кого никаких подозрений не возникло. Почти полжизни по зонам и по тюрьмам провел, и с нами его никто даже при желании связать не смог бы. Перевели его в ту же зону, где и Ланге сидел, Рыжего к нему подвели аккуратно. Устроили Манзыреву встречу с Ланге, они оба там в авторитете значились и общаться были просто обязаны. За ними там присматривали аккуратно, и, помимо Рыжего, там свои люди были. Все по плану шло. Начали они побег готовить, и решили мы их на этап выводить. Уж больно нереальным выглядел бы побег с зоны. Да и свидетелей там было много, ни к чему это нам было. Тут у нас первая накладка получилась – накрыло эшелон бомбами. Однако же все персонажи основные живы остались, и перевели их в город. Заодно и поближе к будущему месту работы Ланге, про это мы уже знали. Тогда я и приказал готовить побег там. На месте за этим присматривал Гаврилов.
– Николай Павлович?
– Он самый. Специалист по оперативным комбинациям. Он оперативником был – дай бог каждому, и о лучшем исполнителе в данном случае я бы и мечтать не смог. Провел он свою операцию без сучка и без задоринки. Кого надо – положили, кого надо – повязали. Быстро организовал он там суд, тут даже ничего придумывать не пришлось, все и так наверху лежало. И впаяли мы всем уцелевшим высшую меру. Все по закону, честь по чести, и придраться не к чему. И вот тут прозвучал первый звоночек. Прислал мне Гаврилов сообщение, в котором, между прочим, указал, что в отношении Манзырева есть у него очень серьезная информация. Настолько серьезная, что передать он ее по связи не мог.
– А он в курсе дела был?
– В полном. И про «крота» в наших рядах знал. Ставить операцию под удар ни он, ни я права не имели и поэтому по связи передавать ничего не стали бы. Он и писал-то не напрямую мне, и подписывался не своим именем и званием. Для него тоже легенду вовремя написали – будь здоров! Однако думается мне, что это не очень нам помогло.
– В каком смысле не помогло?
– Раскрыл Ланге Гаврилова. Уж и не знаю как, но понял он, что Гаврилов не тот, за кого себя выдает. Был у нас с Гавриловым оговорен сигнал и на этот случай, вот он его и дал.
Дал я тогда команду крутить дело на всю катушку. Мы-то сначала предполагали их просто в камерах оставить, а тут пришлось все всерьез отрабатывать. Принял я решение проводить расстрел взаправду, при этом Ланге должен был быть легко ранен. Выехал к ним наш снайпер. Из-за этого пришлось на два дня задержать расстрел, пока он там к ним добирался. Заодно мы Рыжему прямо перед расстрелом ногу ювелирно прострелили. Для большей достоверности. Накачали его обезболивающим и вывели вместе со всеми во двор. По Ланге снайпер выстрелил и тоже ранил его в ногу. А уж всех остальных, кроме Рыжего, конвой и положил там же, во дворе. Только вот не рассчитали они по времени. Подгадывали мы так, чтобы немцы их всех еще раненных нашли. Чтобы сами и обнаружили, сами же и вытащили бы. Для этого Гаврилов и распорядился пехоту с линии обороны отвести, чтобы немцы прорвались. Все он учел и рассчитал, кроме случайной пули. Видишь вот, как бывает. Умнейший человек, опер просто талантливейший, а от случайной пули не уберегся. До самой последней секунды в руках все ниточки держал. Со снайпером рядом сидел, чтобы он вдруг не перепутал бы. Каждого конвойного проинструктировал и цель заранее определил. Над Рыжим только что сам не стоял, от пуль закрывая. По сценарию-то только он и Ланге и должны были уцелеть. Что у них там боком пошло – бог весть. Только вот выжил еще и Манзырев. Поначалу-то он нам еще и подыграл – и неплохо, надо сказать. Проверку Ланге прошел с блеском. Назначение свое получил и к работе приступил. Тут опять у нас все боком поехало. Ну кто ж мог предположить, что он Манзырева к себе подтягивать будет? А опыт у Манзырева, по сравнению с Рыжим, так просто в принципе несравним. Какой тогда из Рыжего консультант, если этот волчара рядом с Ланге окажется? А тут вдруг Манзырев еще и с подпольем вальсы закрутил. У меня так просто волосы дыбом встали, когда ты об этом сообщил. Из него подпольщик – как из дерьма пуля! Сам спалится – так и черт с ним! Но он же за собой и других потянет! И всей операции кирдык. Сразу. Вот и дал я тебе команду устранить его. А ты так еще и возражать мне стал!
– Так, товарищ комиссар, я ж тогда и не знал таких подробностей!
– Ты бы и сейчас их не узнал, пойди все по плану. Думаешь, окромя твоих ребят, там так никого больше и нету? Я что, очень на лопуха похож? Все яйца в одну корзину класть буду?
– Нет, товарищ комиссар, я так не думаю. Все же не первый год вас знаю.
– И правильно делаешь. В общем, дал я команду на его устранение. Но этот злодей ловко от Рыжего вывернулся и исчез. Рыжий, правда, сообщил, что он ранен и далеко не уйдет. Тут я и успокоился. И, как выясняется, напрасно. Ты хоть представляешь, какая картина вырисовывается?
