«По-видимому, вино может быть совершенно разным», – подумал Эхо.
– Вино, – продолжал Айспин, – может подарить тебе самое упоительное вдохновение твоей жизни, но и полностью лишить тебя рассудка. О вине можно с уверенностью сказать только одно.
– И что же это?
– То, что хорошее вино стоит больших денег! – засмеялся Айспин. – Ну, давай! Начнем дегустацию!
Не важно, что из себя представляло вино, но было ясно, что Айспин уже попробовал его и что под воздействием этого особенного напитка мастер, кажется, изменился. Но Эхо еще не знал, в лучшую или в худшую сторону. В голосе мастера ужасок неожиданно послышалась какая-то непредсказуемость, которая так не вязалась с его обычной сдержанностью.
Айспин наполнил бокал красным вином и поднял его.
– Первое – это внешний вид вина! – воскликнул он.
Айспин поднес бокал совсем близко к своему лицу, прищурил левый глаз, а правым стал внимательно рассматривать бокал.
– Глаз принимает участие в дегустации! – сказал он. – Вино красное или белое? Знаток должен определить, о каком вине идет речь – о красном или о белом. Главное правило: если вино прозрачное или слегка золотистого цвета, то это белое вино. Если же оно чернильного или красного цвета и в нем нет прозрачности, то это, вероятно, красное вино. Но если оно, напротив, розовое и прозрачное, то это – розовое вино, так называемый гермафродит среди вин.
В данный момент вино, кажется, благоприятно действовало на мастера ужасок. Сначала Эхо даже подумал, что он не относится серьезно к тому, что рассказывал в его присутствии.
Царапка понюхал вино в первой миске. Оно было темно-красного цвета и имело дурманящий запах. Эхо высунул язык и уже хотел сделать первый глоток, но неожиданно в негодовании отпрянул от миски.
– Бе-е-е-е! – сказал он и скорчил гримасу.
– Что такое? – спросил Айспин.
– Какой-то странный вкус. Немного кислый.
– Кислый – это неплохо! К этому нужно привыкнуть. Первый глоток вина никогда не бывает вкусным. Здесь нужно себя пересилить. Давай! Аппетит приходит во время еды!
Эхо, преодолевая отвращение, сделал пару глотков. Вкус брёмена из книльша тоже вначале казался странным, а потом… По его телу растекалось тепло, сначала он ощутил его в желудке, потом в голове. Это было приятно. Он послушно вылакал всю миску.
– Второе – это запах. – Айспин уткнулся своим острым носом в бокал и с наслаждением стал вдыхать аромат вина. – Теперь мы проанализируем вино с помощью обоняния. Ах! Тебе не кажется, что оно пахнет цветками персика и этот запах доносит дыхание весны, пролетая через оливковую рощу? Это запах свеженарезанного грейпфрута, пирога с изюмом и ванильной пены! Твоя хозяйка кое-что недополучила в жизни, потому что полностью отказалась от вина. Ты так не считаешь?
– Разумеется! – подтвердил Эхо, взявшийся уже за вторую миску. Теперь вино уже не казалось ему только кислым. Оно имело скорее фруктовый вкус, как у зрелой малины бывает кисло-сладкая нотка. Тепло уже добралось и до его ушей.
– Ну, как? Уже вкуснее? – спросил Айспин.
– Да, это вкушное! – ответил Эхо. Тут он насторожился. Вкушное? Он сказал «вкушное»?
Айспин допил свой бокал одним глотком и тут же налил себе следующий уже из другой бутылки. Он снова опустил нос в бокал и вдохнул винный аромат. Правда, тотчас выдохнул и скорчил обиженную гримасу.
– Или ощущается запах изъеденного червями столярного верстака? А может быть, замоченной в ряженке тряпки для чистки обуви? Или носков болотного солдата с грибковым заболеванием ног? А может, подмышечного пота мертвого лемминга – как у этого, неудачно приобретенного вина? Тогда вторичные ароматы вина смазаны. Это свидетельствует о плохом сбраживании. Зачем нужно такое вино?
Он медленно вылил вино через плечо на пол.
Эхо удивила всевозрастающая веселость мастера ужасок. Так развязно старик еще себя никогда не вел.
– Вторичные арматы? – переспросил Эхо и удивился тому, что некоторые буквы в слове будто приклеились к его небу.
– Первичные ароматы – это собственный аромат винограда, – объяснил Айспин. – Вторичные ароматы образуются при брожении. Третичные – в процессе выдерживания вина в деревянной бочке. Все вместе они составляют его букет. Его цветок.
«У вина есть еще и цветок», – простонал Эхо. Это был действительно многогранный напиток. Чем больше он лакал красного сока из мисок, тем интенсивнее распространялся по его телу внутренний покой и душевное равновесие, которые напоминали ему приятные минуты перед тем, как он засыпал. Только сейчас у него не было желания спать. Ему хотелось бодрствовать.
– Ну что, – спросил Айспин, – перейдем к слушанию? – Он взял чистый бокал, внимательно изучил этикетки на бутылках и налил себе вина, которое выглядело особенно темным.
– Истинному знатоку вина оно доверяет свои самые интимные тайны, – прошептал Айспин и щелкнул пальцем по заполненному наполовину бокалу. Раздался тонкий звон. Айспин поднес бокал вплотную к своему уху и стал внимательно слушать.
– Это вино из Вайнау, самой крупной винодельческой области Цамонии, а именно – с того склона с виноградниками, который пользуется в этом регионе жуткой славой.
– Это тебе подсказывает вино? – Эхо прислушался к своей миске, но ничего не услышал.
– И не только это! – прошептал Айспин. – Это вино знает мрачную правду. Ужасные, страшные вещи. Оно хранит в памяти события, которые произошли много столетий тому назад. Ему приписывают родство с легендарным Кометным вином
[4].
Айспин еще плотнее прижал стакан к своему уху.
– Слушай, слушай! – закричал он. – Глубины горы, на которой вырос виноград, скрывают страшную тайну.
Эхо подошел к краю стола и чуть не упал вниз, так как его чувство равновесия пошатнулось. Он отошел на шаг от края и навострил уши.
– Уже давно, – начал Айспин, понизив голос, – жители этой местности задавались вопросом – куда исчезали сборщицы винограда, которые, едва приступив к работе, будто растворялись в воздухе? В течение нескольких лет пропали десятки сборщиц, и стали поговаривать о страшном виноградном чудовище, о существе – полухищнике, полурастении, которое бродило в сумерках по виноградникам и похищало беззащитных женщин. То там, то здесь находили наполовину заполненные корзины с ягодами, но не было никаких следов исчезнувших сборщиц. Тогда решили любым путем поймать чудовище. Были поставлены капканы и выкопаны ямы, на дно которых вставили острые копья, и вечерами по винограднику ходил вооруженный патруль. Были обысканы все пещеры, какие только были в этой местности, но никакого чудовища обнаружено не было. Не нашли ни трупов, ни каких-либо следов. Сожгли пару ужасок – это были как раз славные времена сожжения ужасок! – но и это не дало никаких результатов, а работницы продолжали бесследно исчезать.
