– Тогда почему ты просто не уедешь из Следвайи, раз Айспин создает тебе такие проблемы в жизни?
– Н-да, почему? Я скажу тебе. Когда другие ужаски сбежали, я поняла, что значит не иметь конкурентов. Раньше мы здесь, в Ужасковом переулке, постоянно отнимали хлеб друг у друга, а здесь в одно мгновение я стала самым востребованным натуропатом во всей Следвайе. Люди толпятся под моей дверью. Ты даже представить себе не можешь, насколько популярна альтернативная медицина в городе, в котором столько больных людей.
Ужаска опять пристально посмотрела на Эхо, шевеля при этом ушами, поочередно то левым, то правым.
– И, по правде говоря, Айспин тоже не особенно докучает мне. Он знает, как для него важно мое присутствие. Зачем городу нужен мастер ужасок, если в нем больше нет ужасок?
– Понимаю, – сказал Эхо, зачарованно глядя на шевелящиеся уши ужаски.
– И не думай, что у тех ужасок, которые сбежали, дела идут лучше, чем у меня. Многие из них слоняются по Цамонии, переезжая на ослиных повозках вместе со своими варочными котлами с одной ярмарки на другую. Они спят под открытым небом и живут в вечном страхе перед зерновыми демонами и лиственными волками. У меня же есть крыша над головой и постоянные клиенты. Чего еще желать?
Ицануэлла прекратила шевелить ушами.
– Давай поговорим о тебе! – сказала она. – В чем, по-твоему, должна была заключаться моя помощь?
– О, я не знаю! – ответил Эхо. – Вообще-то это была идея моего друга. Он думал, что вы, ужаски, что-то знаете или у вас есть что-то такое, чего боится Айспин.
Ужаска одарила Эхо таким взглядом, которым обычно смотрят на умалишенных или на маленьких детей, сказавших какую-то ужасную глупость.
– И как твоему другу такое пришло в голову? – спросила она сочувственно. – Почему Айспин должен бояться именно нас, ужасок?
– Понятия не имею, – ответил Эхо. – Я же сказал, что это была не моя идея. Может быть, он подумал, что вы умеете готовить какое-то средство!
– О! – воскликнула ужаска. – Если только это! Тогда, разумеется, нет никаких проблем. Средство! Может быть, такое, под воздействием которого он уменьшится в объеме? И станет размером с мышь? Или такое, которое растворит его в воздухе?
– А ты можешь это? – простонал Эхо.
– Конечно нет! – резко сказала ужаска. – Боже мой, какое же у тебя воображение о наших способностях! Оглянись вокруг! Самое эффективное средство, которое мы имеем право использовать, – это ромашковый чай.
Эхо сник.
– Тогда я опять пришел напрасно, – вздохнул он.
Ужаска пожала плечами, при этом они сильно хрустнули.
– Как же мне тебе помочь? Послушай, малыш: ужаски и Айспин – это то же самое соотношение, что крапива и лесной пожар. Безобидная ботаника и опаснейшая алхимия. Фенхелевый чай и чума. Я так же могла бы потягаться с рогатым зайцем, если ты понимаешь, что я имею в виду.
– Да, я понял, – сказал Эхо. – Тем не менее большое спасибо, что ты меня выслушала.
Он повернулся к двери, которая в ответ на щелчок пальцами ужаски мгновенно распахнулась.
– Но почему меня мучают угрызения совести? – воскликнула она и завертела глазами. – Только потому, что я не хочу сама себе накинуть на шею петлю? Потому что я еще не хочу отправляться на тот свет? Оттого, что я еще не сошла с ума, как ты, чтобы иметь дело с мастером ужасок?
– Хорошо, хорошо, – сказал Эхо, спускаясь вниз по лестнице. – Я же сказал, что это была не моя идея. Желаю тебе спокойной ночи!
– Подожди! – сказала ужаска.
Эхо остановился на самой нижней ступеньке и обернулся. В нем зародилась смутная надежда.
– Значит, так, – сказала ужаска, – есть еще и другая причина, по которой я все еще живу в Следвайе.
– И что за причина?
– Я – самая худшая ужаска Цамонии.
– Что?
– Да, это так. Я не умею предсказывать. Я не умею готовить любовные напитки. Я не умею читать карты. У меня нет никаких ужасковых способностей.
– Это правда?
Ицануэлла пожала плечами.
– Правда. Это выяснилось уже в ужасковой школе.
– А что, существует школа для ужасок?
– Да, конечно. Я отставала по всем предметам. Так что ты определенно обратился к самой худшей ужаске во всей Цамонии. Именно поэтому я здесь. На свободном рынке у меня не было бы никаких шансов. Когда другие ужаски еще жили здесь, я существовала подачками.
– А как же твои клиенты? Почему же они приходят к тебе, если ты ничего не умеешь?
– Я продаю им растительные целебные средства, которые состоят на один процент из лекарства и на девяносто девять процентов из надежды. Чем больше люди верят в них, тем больше они им помогают. Кроме того, я еще немного кручу глазами.
Эхо вздохнул и повернулся, чтобы уйти.
– Мне очень жаль, – сказала ужаска. – Ты можешь приходить в любое время, малыш. Я имею в виду, если ты захочешь просто поболтать или еще что-нибудь.
Видимо, она почувствовала облегчение от того, что догадалась сказать что-то утешительное.
– Большое спасибо, – проговорил Эхо, вышагивая по улице. – Может быть, как-нибудь забегу.
– Объясни мне еще кое-что, – крикнула Ицануэлла ему вслед. – Если он тебя все равно через две недели убьет, зачем ты сел на диету?
– Никто не понимает кожемышей, – крикнул ей Эхо в ответ.
Ужаска наклонила голову набок.
– Кожемышей? – переспросила она. – Какие, к черту, кожемыши? При чем здесь они?
Но Эхо уже скрылся в темноте.
Второй орех
Так как Эхо теперь мог рассчитывать только на самого себя, ему нужно будет поломать голову, чтобы разработать новую стратегию. После длительной беготни по лестницам замка вниз и вверх он отдыхал в своей корзинке и сам с собой разговаривал.
«Какое у Айспина слабое место? – размышлял он. – В чем он уязвим? Он улыбается, он смеется, он шутит. Он даже иногда плачет. Значит, у него все-таки есть чувства, как у любого другого существа».
Эхо повернулся на спину и уставился в потолок.
«Откуда у него эта страсть к кулинарии? Тот, кто посвящает так много любви искусству доставлять удовольствие другим, должен ведь быть способен и на любовь к ближнему. Может быть, мне бы удалось сыграть на его сочувствии? Но каким образом?»
Потолок над ним неожиданно озарился золотым светом, и в середине его материализовалось что-то еще более яркое. Эхо сначала подумал, что это Сваренное привидение, но потом увидел, что это была Золотая Белка с Дерева познаний.
