– Ну… короче говоря, мы с ним договорились, что он имеет право меня убить. Этой ночью.
– Замечательно, – сказала Белоснежная вдова. – Но из этого ничего не выйдет, потому что я убью тебя раньше.
– А какой договор с ним у тебя? – спросил Эхо, чтобы отвлечься от щекотливой темы.
– А это уже третий вопрос, – сказала Белоснежная вдова холодно. – Это для меня уже слишком много. Ну я должна тебя убить. Я сожалею, но вынуждена тебя предупредить, что это будет довольно мучительно. Ах, что я говорю! Я совсем не сожалею. Мне все равно.
– Но меня имеет право убить только Айспин, – попытался Эхо еще раз переубедить ее. – Он уже внес в это свою лепту.
– Об этом ничего не сказано в нашем договоре. Кто первым приходит, тот первый и убивает. Ему нужно было поторопиться. Он, видно, не думал, что я такая шустрая.
– Ты действительно шустрая, – подтвердил Эхо. – Я еще никогда не видел ничего более быстрого.
– О, спасибо! – сказала польщенная Белоснежная вдова. – Иногда мне хочется пожелать себе немного сдерживать свой темп. Это принесло бы мне большую пользу.
– Тогда сделай это! – посоветовал Эхо.
– Что сделать?
– Ну, сдержи себя.
Белоснежная вдова, похоже, задумалась.
– Сдержать себя? Когда? Сейчас? – спросила она.
– Именно. Надо же когда-нибудь начинать.
– А ты действительно хитрый парень. Я никогда еще так долго не говорила ни с одной из моих жертв. Но если ты думаешь, что своей болтовней ты сможешь убедить меня не делать то, что я умею лучше всего, то ты ошибаешься. Послушай: я одержима смертью. Я люблю смотреть, как другие умирают. Что же мне делать? Это наполняет меня ощущением, что я живая. И поэтому я скажу тебе сейчас то, что говорят все одержимые, когда их заставляют отказаться от их страсти.
– Что же? – спросил боязливо Эхо.
– Они говорят: хорошо, я буду сдерживать себя. Обязательно. Но с завтрашнего дня. А сегодня я тебя еще как следует отделаю.
Эхо не нашелся, что сказать на это.
– Было приятно с тобой поболтать, – сказала Белоснежная вдова, – но видеть, как ты умираешь, доставит мне еще большее удовольствие.
Она опустила одну из своих прядей на Эхо.
– Спорим, – сказала она, – что белое тебе очень пойдет.
Волосы Белоснежной вдовы смешались с шерстью царапки. Они достали до кожи Эхо и ощупывали его пульсирующие вены, по которым наиболее быстро распространяется яд.
– Я не могу решить, какую выбрать вену, – прошептала Белоснежная вдова. – Они все пульсируют как сумасшедшие, потому что у тебя слишком быстро бьется сердце.
– Стой! – прогремел по лаборатории голос. – Это должен сделать я!
Белоснежная вдова в одно мгновенье убрала свои волосы из печки и закружилась.
– Ух! – воскликнул Эхо и глубоко вздохнул. Сколько он уже затаивал дыхание? Резкий звук голоса Айспина был музыкой для Эхо.
– Что ты хочешь? – прошипела Белоснежная вдова.
Эхо засеменил к краю печки и вытянул шею, чтобы увидеть, что происходит в лаборатории.
Мастер ужасок стоял в двери лифта, которая опять открылась. Вдова парила возле алхимической печки, обратив к Айспину все свое внимание. Он подобрал свою мантию и стремительно зашагал по лаборатории.
– При всем уважении, – крикнул он, – у тебя было достаточно возможностей утолить свой голод, королева страха. Ты уничтожила целую армию демонов. Повсюду в замке летает белая пыль, как будто это метель. Отдай мне хотя бы этого маленького царапку!
Белоснежная вдова медленно повернулась вокруг своей оси. Айспин остановился в двух шагах от нее. Он тоже предпочел держаться на почтительном расстоянии.
– Ну хорошо, – сказала Белоснежная вдова. – Я пощажу малыша. Несколько смертей не бывает. Я оставлю его в живых, чтобы ты получил свое.
– Большое спасибо! – сказал Айспин.
– С одним условием, – добавила Белоснежная вдова.
– С условием? – переспросил мастер ужасок. – Говори!
– Я знаю, что я могу сбежать от тебя так далеко, как сама этого пожелаю, но я также знаю, что я все равно вернусь в свою тюрьму, потому что ты нашептал мне это во сне.
«Она тоже подвергнута заклинанию», – пронеслось в голове Эхо.
– Кроме того, я знаю, что по этой причине я не могу тебя убить, – продолжала Белоснежная вдова.
– Это моя страховка жизни, – ухмыльнулся Айспин.
– Это важный пункт. Я хочу, чтобы ты уничтожил наш договор и отпустил меня!
Айспин остолбенел.
– Но это невозможно! – воскликнул он. – Если я уничтожу договор, то ты не только станешь опять свободной, но и будешь также в состоянии меня убить. Я не могу пойти на такой риск.
– Ладно. Тогда я убью царапку. Договор мне этого не запрещает.
Белоснежная вдова сделала пируэт и метнула одну из своих прядей в печку. Она обвила шею Эхо, как петлей виселицы, и крепко ее затянула.
– Ах! – только и успел воскликнуть Эхо. Больше он не мог издать ни одного звука.
– Прекрати! – скомандовал Айспин.
– Похоже, что малыш представляет для тебя большую ценность, если ты так оберегаешь его. Но вскоре он превратится в ничто, потому что умрет.
Она туже затянула петлю. У Эхо перед глазами замелькали белые искры.
– Хорошо, – сказал Айспин. – Я согласен. Я уничтожу договор. Отпусти его!
– Ты согласен? Великолепно!
Белоснежная вдова ослабила петлю и убрала свою прядь. Эхо опять мог дышать.
– Кха-кха, – вырвался у него странный звук, и, жадно глотая воздух, он уселся на дно печки.
– Я уничтожу договор, – повторил Айспин, – при одном условии.
– Ты тоже ставишь условия? – засмеялась Белоснежная вдова. – В том, что касается заключения договоров, ты действительно мастер. Ну, говори, что ты хочешь!
– Если я порву договор и сниму с тебя заклинание, ты сможешь убивать всех, кто встанет у тебя на пути. Всех! – пообещал Айспин.
Белоснежная вдова сладострастно застонала.
– За исключением троих! Первый – это я!
– Согласна.
– Второй: царапка.
– Не согласна. Кто еще?
– Все жители Следвайи. В этом городе я занимаюсь смертями.
Белоснежная вдова опять застонала, но на сей раз не блаженно, а мучительно.
