— Что тебе положить?
Пироги, бисквиты, булочки с корицей, гренки, винтанский тминный хлеб, разнообразные холодные закуски — ветчина, мясо, и конечно, обязательный горячий отвар из особых «утренних» трав. Стол был сервирован изысканно и обильно. Когда только успели все это приготовить? Где? И кто? Ни разу не видела в особняке ни повара, ни слуг — я вообще здесь никогда никого не встречала, кроме высшего и Хвича. Не горгул же нас обслуживал, в самом деле?
— На твое усмотрение…
— Тогда всего и побольше, — сделал вывод Айтон.
Неопределенно пожала плечами. Еда меня интересовала мало, вернее, вообще не интересовала. Гораздо больше занимал хозяин дома, которого я сейчас исподволь внимательно изучала.
Вот он повернул голову, позволяя рассмотреть твердый чеканный профиль… Отставил тарелку — и рубашка на теле натянулась, подчеркивая рельефные мышцы плеч, груди… Быстрым жестом поправил упавшую на лоб прядь, но непокорные волосы тут же снова рассыпались в беспорядке…
— Лис? — Айтон поймал мой пристальный взгляд, вопросительно поднял брови, и я неловко закашлялась.
— У тебя ведь есть еще одна ванная, да? — уставилась на его чуть влажные после мытья волосы. Надо же как-то объяснить свое любопытство. — Зачем же предлагал пойти с тобой?
— О, ты меня поймала, Лис, признаю, — серебристые глаза снова заискрились смехом, и маг доверительно наклонился к моему уху. — Открою страшную тайну: у меня их не «еще одна», а гораздо больше. Но я не оставляю надежды, что нам все-таки доведется когда-нибудь мыться вместе, мой наивный лисенок… Уверяю, тебе понравится.
Голос его снизился до хрипловатого шепота, и я покраснела, вспыхнув, наверное, до корней волос. Хорошо, что я рыжая, и это не так заметно.
— Не рыжая… — нежно поправил Айтон, проводя ладонью по моим наспех уложенным в прическу локонам. — Золотая…
Он что, мысли читает?
Собственно, об этом я и спросила, когда ко мне придвинули чашку с дымящимся отваром.
— Ты читаешь мои мысли?
— Увидеть, о чем думает человек, не так-то просто, — Айтон неспешно положил мне на тарелку кусок пирога и только потом продолжил. —Для этого нужны, определенные артефакты… сложный ритуал, но и тогда процедура достаточно болезненна и опасна для обоих. Я слышу отголоски эмоций — иногда чуть сильнее, иногда слабее.
— А сейчас?
— Ты — моя альтэ. Я с самого начала ощущал тебя достаточно остро, именно поэтому и выбрал… предпочел всем другим. Твои чувства очень яркие, теплые, чистые и созвучны моим. Так бывает, когда… гм… мужчина и женщина подходят друг другу. А после сегодняшней ночи восприятие только обострилось.
То, что высший не читает мысли, конечно, утешает, но… слабо, если учесть, что он в любом момент способен понять, что я испытываю.
— А другие высшие тоже… так умеют?
— Нет, — отрезал маг. — Пока на твоем запястье мой нхоран, тебя не услышит никто, кроме меня.
— А как же алхор, что остановил меня на площади? Знак уже был, однако он тоже называл меня чистой.
«И даже вкусной», — добавила про себя.
— Подобного больше не повторится, — Айтон с силой стиснул мои пальцы и даже зубами, кажется, скрипнул. — Тогда прошло слишком мало времени, печать еще не закрепилась. И по поводу нашей связи не переживай, обычно я ловлю лишь эхо твоих эмоций. Полностью мы раскрываемся друг другу только во время… гм… физического слияния. Тогда не только я могу слышать твои эмоции, но и ты мои тоже. Тебе еще предстоит это почувствовать.
— Спасибо, я уже… — поежилась, вспомнив, заполнившую меня тьму.
— Инициация альтэ вообще болезненный процесс, — нахмурился высший. — Нынешней ночью я был слишком слаб, а тьма — очень активна, поэтому и не хотел, чтобы это произошло сегодня, — помолчал, добавил нехотя: — Обычно я легко контролирую силу и думал, у нас с тобой достаточно времени, чтобы ты привыкла ко мне, перестала бояться… приняла. К сожалению, обстоятельства сложились так, что мне пришлось активно пользоваться магией. Если у алхора имеется временная пара, ей не сложно «разбавить» тьму, уравновесить ее. Но у меня давно нет альтэ. Как оказалось, непозволительно давно.
И вот я, разумеется, пыталась сдержаться, но следующий вопрос вырвался сам собой:
— А где прежняя?
Спросила, а сердце кольнуло тупой болью. Временная… Прежняя… Сколько же их было до меня? А главное, сколько будет после?
— Осталась в Лагоре, — спокойно пояснил высший. — Срок действия нашего договора истек, она не захотела его продлевать и ехать со мной в Варрию. Иттану вполне устраивала ее жизнь в Лагоре… — Иттана, значит… Вот как звали мою предшественницу. — Да и я не горел желанием везти ее с собой. Итта немного… капризна и привыкла к балам, развлечениям, блеску светских приемов. В Кайнасе ей бы точно не понравилось. Так что мы расстались, взаимно довольные друг другом. — Айтон переплел наши пальцы, легонько поглаживая большим пальцем мою ладонь. — Еще отвара? И ты так и не попробовала пирог.
Он явно желал сменить тему разговора. А я… Может, это неправильно, но я хотела знать… Каари свидетель, мне просто необходимо было знать.
— Много у тебя сменилось альтэ?
Айтон вздохнул, отпустил мою руку, откинулся на спинку стула.
— Достаточно…
Повисла пауза.
— У нас нет любовниц — только альтэ. Когда юный алхор входит в силу, его магия очень нестабильна, тьма с трудом поддается контролю и может поглотить его полностью. Выжечь дотла. Тогда в жизни высшего и появляется первая альтэ, чтобы помочь стабилизировать тьму… Мой дар рано проснулся и быстро достиг пика. Стабилизировался он в 14 лет. — Айтон повернулся ко мне, осведомился бесстрастно: — Еще есть вопросы, любознательная моя?
Конечно! У меня имелось множество вопросов… Бездна… Но я не успела задать ни одного. В холле неожиданно хлопнула дверь, послышались быстрые шаги, и смутно знакомый голос крикнул:
— Айт, ты здесь? Мы тебя обыскались.
В ответ оттуда же, из коридора, раздалось хриплое утробное клокотание. Предупреждающее такое. Злобное. Я бы точно сбежала в ужасе. Но нежданный визитер не только не испугался — даже не растерялся.
— О, Хвич, — воскликнул он радостно. — Привет, малыш! — Малыш?.. Малыш?!. — Ну раз ты тут отираешься, то хозяин точно в доме. Айт! С тобой все в порядке?
Клокотание усилилось, переросло в угрожающее рычание, сопровождаемое клацаньем когтей по полу, шелестом одежды и подозрительной возней.
— Хвич, ты что творишь? Отпусти меня. Немедленно. И когти втяни. А если продолжишь скалиться, получишь по морде. По наглой каменной морде… — Раскатистый рык. — Да что с тобой? Магией сильно задело? Откат? Но глаза не тусклые, и шкура блестит.
— Он намекает, что мы не вовремя и мешаем. Но кое-кто не очень догадливый никак это не уяснит. — послышался другой голос. В отличие от первого — спокойный, даже ленивый. — Прекрати дергаться, судя по поведению горгула, с его владельцем все в полном порядке. — Второй мужчина повысил голос: — Айт, я тебя хорошо понимаю, но мы не уйдем, как бы твой Хвич не настаивал. Прости, но дело срочное, и не может ждать… Эстхэлэ…
