Айтон запнулся. Лицо его помрачнело, а в эмоциях появился привкус горечи.
— Бабушка погибла, когда мне еще и пяти лет не исполнилось. Она, как твоя мама, владела огненной магией. Неудачный эксперимент. Не выжил никто. Это кольцо — ее подарок. Она оставила его мне незадолго до смерти с наказом подарить той, к кому потянется сердце. Почему-то Агнада твердо верила, что я, в отличие от деда и отца, обязательно найду свою пару. Но я не горел желанием никого искать. Я видел, как страдал прадед, потеряв свою избранную. А потом, когда он ушел из жизни — рано... слишком рано для высшего, — вообще спрятал это кольцо подальше. Я не собирался его дарить ни одной девушке, даже невесте, хотя Верена, зная нашу семейную историю, не раз мне на это намекала. А когда встретил тебя... Я считал тебя пустышкой, ты не могла стать моей парой, но я впервые захотел отдать кольцо. Именно тебе. Той, к кому потянулись моя душа и сердце.
— Теперь понимаю, почему тебе было так больно, когда ты думал, что я его продала, — прошептала тихо.
— Я ошибался. Да это теперь и не важно, — мотнул головой Айтон. — Я рассчитывал вернуть его тебе после вчерашней церемонии и начать открыто ухаживать. Потом отдать долг Тэйну, и уже официально просить твоей руки. Задать вопрос, услышать ответ, обменяться брачными обетами. Но все пошло не так, как я планировал. Слишком быстро, внезапно. И все равно, я скажу то, что собирался.
Он выпрямился и, неотрывно глядя в мои глаза, произнес:
— Я хочу быть рядом каждое мгновение твоей жизни. Заботиться, беречь, защищать. Хочу смотреть в твои глаза и видеть в них свое отражение, ловить твою улыбку и знать, что она предназначена именно мне. Ты — свет. Тьма. Радость. Жизнь. Я люблю тебя, Элис Эвераш… Ты выйдешь за меня замуж?
Он замер, ожидая ответа.
— Я мечтаю засыпать и просыпаться только в твоих объятиях. Принадлежать тебе, делить с тобой жизнь и судьбу. А еще я очень хочу быть твоей женой, Айтон Нетгард. И люблю… Конечно же, люблю.
Протянула ладонь, и когда на палец привычно скользнул тонкий золотой ободок, почувствовала, как мне не хватало кольца все это время.
— Все у нас как-то странно. Сначала брачная ночь, вернее, ночи. Потом тайное ухаживание. Неожиданное венчание. И лишь затем предложение руки и сердца, — хмыкнул Айтон, прижимая меня к себе. — Но, обещаю, красивое подвенечное платье, предсвадебная суматоха и торжественные клятвы у тебя все-таки будут. Я договорюсь со жрецами Темнейшего. Они нам явно задолжали брачную церемонию.
— Сахтар с ней, с церемонией, — спрятала лицо на груди Айтона. — Меня и так все устраивает. Пусть лучше они все оставят нас в покое.
Я понимала, что это нереально. Расследование шло полным ходом, и имя предателя до сих пор так и не узнали. Непонятно, что с Нэссой и Талимом, ли Норд со своими чистыми где-то бродит. А Серкус, наверняка, исходит злобой и строит планы мести. Но именно сейчас, в это мгновение, хотелось верить, что мы быстро решим все проблемы и заживем мирно и счастливо.
Если бы я тогда знала, что нас ждет в самом ближайшем будущем.
***
Семейная жизнь...
Не знаю, у кого как — у меня она началась с запоздавшего брачного предложения и продолжилась все той же учебой. А еще встречами со старыми друзьями-недругами и новыми знакомствами.
Утром я по-прежнему отправлялась на занятия с отцом или дедом, потом по нескольку часов проводила в библиотеке над учебниками, а после обеда бежала в питомник. Нам с Айтом оставались вечера и ночи. Почти как в Кайнасе.
Только теперь на закате дня я уже не спешила в неприметный особняк на узкой столичной улочке, где ждал меня высший, — Айтон сам приходил за мной. Решительно отменял все дела, чем бы я ни занималась. Не скрывая того, что соскучился, хватал в охапку и после нескольких жадных поцелуев уводил с собой.
Дед хмурился и ворчал. А отец только посмеивался — ему нравилась нетерпеливая настойчивость зятя.
— Новобрачные, — пожимал он плечами в ответ на брюзжание Дивена. — Когда, если не сейчас? Даже храмовой страже в этом случае положена увольнительная.
Мы гуляли по Равейлу и окрестностям, обсуждая, как прошел день у каждого из нас, а с наступлением сумерек ужинали в каком-нибудь уединенном месте. Чаще всего в «Крылатом крове», — той самой ресторации мастера Вудбора, куда Айтон приводил меня, когда я еще считалась его альтэ,
В один из вечеров к нам присоединился Рик Харт. Вернее, я сама попросила Айта его пригласить. Мне хотелось увидеться со старым другом и поблагодарить за все, что он для меня сделал. Но беседы не получилось. Маг был сдержан и немногословен. Называл меня не иначе, как «леди Эвераш», вел себя подчеркнуто уважительно и чуть отстраненно. Почти не участвовал в разговоре, а потом, сославшись на дела, начал прощаться.
Уже перед самым уходом он коротко взглянул на меня, знакомым жестом взлохматил волосы, по-мальчишески открыто улыбнулся и вдруг выпалил:
— Хыг побери... Я опять вел себя как последний идиот, да? Простите. Я рад за своего названного брата, Элис. Действительно, очень рад. Но вы же догадываетесь, как я к вам отношусь, и все понимаете... Верно? В общем, поздравляю, желаю и все такое… Если вам когда-нибудь понадобится помощь, только позовите... А если не позовете, сам приду и сделаю все, что от меня зависит. В любой беде я всегда буду рядом, а вот счастья, уж извините, разделить не могу. Пока не могу. Дайте мне время.
Поцеловал мою ладонь, порывисто сжал пальцы и быстро ушел. Оставив после себя тишину и глухое чувство вины в душе.
Когда столицу окутывала темнота, и на небе ярко загорались звезды, мы тенями переходили в имение Айтона.
А дальше были ночи. Полные нежности, страсти, горячего прерывистого шепота и счастья.
Нам было хорошо в нашем доме у моря, и мы не спешили переселяться в одну из башен. Тем более, что Эвераши и Нетгарды никак не могли договориться о том, где же все-таки мы должны теперь жить — два наследника и полноценных алхора, объявленных богами равными во всем. Сахтар и Каари сделали свое «черное» дело и исчезли, равнодушные к мелким людским проблемам. А семьи продолжали ожесточенно спорить, приводя убедительные доводы и отстаивая свою точку зрения.
Впрочем, нас это не особо волновало.
— Понадобится, построим собственную башню, — заверил меня однажды Айтон.
— Или не построим. Зачем вообще нужны эти громадные полупустые «высотки»? В них ужасно неуютно.
— Наша точно полупустой не будет, — весело хмыкнул муж. — Вот увидишь, ее почти мгновенно оккупируют фамильяры во главе с горгулом и драконом. Быстро установят диктатуру и наведут строгий порядок. В последнее время я не узнаю Хвича. Знаешь, мы с ним столько лет вместе, а я и не подозревал, что мой фамильяр — самый настоящий тиран и деспот. Особенно, когда дело касается его обожаемой Хозяйки и одной маленькой лисички. О них, бедных, кроме него, оказывается, и позаботится толком некому.
