Месяцы, которые заканчиваются на «брь», всегда говорил Булл. Они лучше всего подходят для ловли крабов: сентябрь, октябрь, ноябрь. И декабрь. Когда холодная вода и самые жирные крабы.
Блейк отряхнул линялую красную шапку. Запрыгали выпученные глаза. Надел ее на голову и подошел к покрытому пятнами зеркалу. В неровном свете фонаря прошлое ожило, и в один странный момент он увидел отца, смотрящего на него из рябого стекла. По спине у Блейка пробежали мурашки. Схожесть, генетика – они терпеливо ждут. Время совершает полный круг. Он печально улыбнулся отражению и почти увидел улыбку отца. Почти услышал грубый голос Булла сквозь паутину сарая, среди пыльных коробок с рисунками матери. И задумался, сможет ли он сделать пристань такой же живой и уютной, как было, когда он был счастливым маленьким мальчиком.
Сможет ли забрать лучшее у прошлого, у родителей, и двигаться вперед, в будущее? Оставив плохое позади. Но не забыть, запомнив, чего он не хочет для своего сына. Возможно, стать лучшим папой, чем его собственный отец. Потому что Булл совершал ужасные ошибки, целую череду. Тяжесть потери сломала его. Но он все равно очень их любил.
Когда Блейк двигал головой, глаза краба пружинили, а ножки тряслись. Блейк едва сдерживал смех. И вдруг почувствовал, что сильнее всего на свете хочет, чтобы Джефф рассказал ему правду. Чтобы он мог довериться брату. Даже если Мэг вернется в Сиэтл, они с Ноем и Джеффом могли бы стать крепкой семьей. Джефф привез бы Ната. Ной приводил бы домой друзей. И в ту же секунду Блейк принял решение: в ноябре, когда много розовых, жирных крабов, он снова устроит в «Крэбби Джек» праздник для обитателей Шелтер-Бэй. Вырядится в эту глупую шапку, чтобы всех развеселить, и они будут вспоминать Булла и старые добрые времена. И тогда пристань и «Крэбби Джек» снова обретут душу.
Блейк хотел закрыть сундук, но замер, увидев коробку с фотографиями в конвертах. Взял верхний конверт, открыл и достал один из снимков. Джефф с друзьями вокруг старого фургона «Фольксваген», снято примерно двадцать три года назад – приятели, глупо позирующие возле машины. Нескольких Блейк узнал. Джефф стоял на крыше машины, словно король – расставив ноги, сложив руки на груди, гордо подняв подбородок. Генри Тибодо сидел возле колеса. Блейку вспомнились слова Ли Альбис.
…он рассказал нам, что видел красный фургон марки «Фольксваген», припаркованный за деревьями рядом с тропой, ведущей к этому печально известному месту, где задушили Шерри Броган…
Блейк вздохнул. Кому принадлежал фургон? Он взялся за другую фотографию, но замер, услышав снаружи шум, стук камней. Потом затрещали ветки, мягко захрустел гравий. Блейк нащупал на спине пистолет. Медленно поставил коробку с фотографиями и направился к двери. Прислушался. Вокруг лишь плескалась и булькала вода. Да вдалеке журчал ручей.
Он достал оружие и, держа его наготове, распахнул дверь. Подождал. Больше никаких звуков. Вышел наружу. Снова прислушался. Его окружали тени, вокруг серебрилась и мерцала под лунным светом вода. В окне у Мэг был выключен свет.
На берегу послышались звуки борьбы. Он бросился туда. В кустах промелькнула тень. Загрохотали камни. Кто-то убегает по тропе.
– Эй! Кто там? – Блейк побежал следом.
Сверху, на дороге, хлопнула дверь машины.
– Эй! – закричал он, взбираясь по извилистой тропе, ведущей через кусты к дороге. Выскочил наверх, тяжело дыша. В этот момент скрипнули тормоза, и на съезде сверкнули задние фары.
Воцарилось молчание. Только ветер шумел в елях. Пролетела сова. Над бухтой серебрилась луна.
Блейк убрал «глок» обратно в кобуру и посмотрел через кусты на пристань. Сквозь ветки виднелся желтый свет, загоревшийся в окне Мэг. Она проснулась.
Шагнув обратно на тропу, он наступил на что-то мягкое. Черная перчатка. Блейк наклонился, поднял и рассмотрел ее. Кожаная. Дорогая. Он снова осмотрелся и начал спускаться вниз, чтобы запереть сарай. Луна освещала ему путь.
* * *
Слышались душераздирающие крики. Крики, пробуждающие животные инстинкты. Крики неподдельного ужаса. Звуки, которые минуют логический центр мозга и проникают прямо в нервную систему. Мэг спешила на ужасные звуки, а не от них, хотя все ее существо хотело убежать прочь. Она карабкалась вверх по берегу, цепляясь руками и ногами за еще горячий после жаркого дня песок. Когда она приблизилась к гребню дюны, где рос густой кустарник и стояли рядами кривые прибрежные сосны, с моря подул сильный ветер. Западали крупные капли дождя. Начало темнеть, небо окрасилось в странный красновато-оранжевый цвет. Крики прекратились. Мэг замерла – внезапная тишина оказалась еще более страшной.
Стараясь двигаться как можно осторожнее, тяжело дыша, она взобралась на гребень дюны. И замерла. В странном, меркнущем свете Мэг увидела… Нечто кошмарное… Шерри, белая и голая, распластанная на черной земле, словно сломанная кукла. Мэг видела лишь ее нагое белое тело. В голове зашумело. Потемнело в глазах. Вокруг сомкнулись деревья. Ветер и дождь бросали волосы на лицо. Она знала, что там, в тенях, есть кто-то еще.
Рассмотри их, Мэг. Попытайся увидеть…
Она попыталась вглядеться. Но потом раздался крик:
– Держи ее! Черт! Останови ее – держи, или нам конец!
Мэг повернулась и побежала обратно, вниз, с дюны, по траве, усеянной лошадиным навозом. Ветки хлестали ее по лицу. Влажная трава резала ноги.
Сзади послышался громкий топот. Тяжелое дыхание. Все громче.
– Мэгги!
Мэг побежала быстрее. Палец ноги зацепился за корень, и она повалилась на землю. Секунду… Сколько секунд?.. Она не могла двигаться. Дождь барабанил по спине. Небо темнело. Она слышала, что он приближается. Нечеловеческим усилием ей удалось снова подняться на ноги. Она направилась на юг. Мэг знала, где там можно спрятаться, нырнуть под воду и исчезнуть среди волн, а потом тайно вынырнуть под скалой, в гроте с пещерой. Эту пещеру показал ей Блейк. Нужно только добраться до пляжа, до воды.
Ее схватила чья-то рука. Она закричала и вырвалась, разорвав на груди футболку. Но он снова поймал ее, развернул к себе…
Его лицо. Она увидела его лицо.
Мэг закричала во все горло.
Ее резко разбудил шум. Она дрожала. Ночная рубашка промокла от пота. Дыхание было поверхностным и частым. Она поднялась на локоть, протянула руку, включила лампу. Свет загорелся, прогнав тени. И тут она услышала скрежет тормозов…
Не крик.
Скрежет тормозов.
Сверху, на дороге.
Она сидела в кровати, крепко обхватив руками колени, и покачивалась, пытаясь успокоить дыхание. Каждый раз, когда ей снился этот кошмар, она видела немного больше. И на этот раз она увидела его. Лицо.
Лицо Джеффа Саттона.
Чушь. Этому верить нельзя. Мэг знала, как обманчивы бывают воспоминания. Она смотрела Джеффу в глаза тогда, под столом, перед внезапным воспоминанием. И, видимо, перенесла это в собственную память. Ее расследование, догадки, переживания сформировались в ночной кошмар.
