— Выше голову, мисс Мар. Реми больше нет, но, учитывая вашу потерю памяти, произойти может все что угодно. Пожалуйста, не стесняйтесь сообщить мне своевременно, если что-то пойдет не так. Договорились?
Она слабо улыбнулась и торопливо отерла слезы.
— Да, конечно. Простите меня, сэр. С моей стороны просто свинство так себя вести. Я постараюсь, чтобы дальше все было правильно.
Дарс сделал шаг назад — исключительно чтобы быть дальше от нее.
— Вот и умница. Хорошего дня… Луиза.
И активировал сигма-тоннель. Подальше отсюда. В ледяной душ. А потом отдать приказ обыскать корабль, на котором прилетел Реми.
Впрочем, до душевой он так и не добрался. Выходя из сигма-тоннеля в кабинете, Дарс уже слышал, как разрывается оповещатель.
Два шага к столу, нажать на кнопку.
Прямоугольник голограммы растянулся, являя Дарсу встревоженное лицо Веллса.
— Сэр…
— Что такое?
А в груди уже скребет нехорошее предчувствие. Просто так Веллс не будет тревожить, следовательно, произошло что-то неординарное.
— Сэр, пожар в космопорту на стоянке.
Дарс ругнулся сквозь зубы. Не нужно быть оракулом, чтобы предсказать дальнейшее развитие беседы.
— Возгорание, сэр. Корабль мистера Реми…
Захотелось запустить в голограмму чем-нибудь тяжелым. Дарс глубоко вдохнул. Выдохнул. Мелькнула совершенно неуместная мысль о том, что ему не хватает легкого аромата ванили и яблок, а еще, наверное, отпуска на какой-нибудь далекой планете. Подальше от Рамоса, от императора, от всего-всего-всего. Вслух же он совершенно спокойно поинтересовался:
— Что-нибудь уцелело? Я имею в виду, что-нибудь осталось от корабля Реми?
Браво подкрученные усы Веллса, казалось, опали.
— Нет, сэр. Корабль разнесло на куски. Взорвались топливные баки.
«И концы в воду», — проговорил про себя Дарс.
Кто-то был очень заинтересован в том, чтобы причина появления Луизы Вивьен Мар на Рамосе до поры до времени оставалась тайной.
— Выяснили, от чего произошло возгорание?
Веллс развел руками.
— Сэр, что тут выяснишь. На месте корабля воронка. Фрагменты разбросало в радиусе пятисот метров. Это вполне могла быть неисправность самого корабля, причем Реми мог прилететь сюда уже с ней. А так как это был его личный корабль, он не потрудился установить бортовые самописцы.
Кто-то очень рассчитывал на то, что Реми сдаст Луизу куда нужно и взорвется вместе с кораблем.
Дарс вздохнул.
Разом навалилась усталость. Он даже прикрыл на миг глаза и почти увидел себя на пляже с белым песком. И чтобы обязательно шезлонг и фруктовый коктейль со льдом.
Похоже, в сердце империи закручивалось интересное дело, и на текущий момент все нити оказались утеряны. Оставалась только девушка, по чьему-то злому умыслу потерявшая память.
— Хорошо, Веллс, — выдохнул Дарс, — попытайтесь опросить возможных свидетелей, вдруг что-нибудь всплывет.
«Не всплывет, — подумал он тут же, — с камнем на шее никто еще не всплывал».
Мысли крутились размеренно, как жернова доисторической мельницы.
Наверное, он правильно поступил, оставив Луизу в академии.
Там она одновременно была и на людях, и создавалась иллюзия ее полной свободы. Если за ней следили, то вряд ли что заподозрили: ну устроил мистер Эш в академию девушку, что из этого? Она согласилась молчать в обмен на учебу в престижной академии. Нет в этом ничего подозрительного.
Он устало опустился в кресло, потер глаза.
Наверное, Луизу нужно было просто убить.
И, возможно, он смог бы отдать приказ… до того, как первый раз услышал ее голос.
А потом убедил себя, что правильно будет именно так.
«Но сам-то ты понимаешь, что так — совершенно неправильно? Особенно для империи?»
Глава 6
ПЛАТЬЕ, КЛАЙВ И ПРЕКРАСНЫЙ ВЕЧЕР
«Выпить кофе», — подумала она.
Или чего-нибудь покрепче, но для студентки привилегированной академии неприлично надираться в хлам с самого утра.
Луиза, тщетно пытаясь унять дрожь в руках, поставила на стол кружку — белую, с золотым логотипом академии. Запустила руку в вазочку с засахаренными орехами и принялась их грызть, слепо глядя в окно.
— Зачем он приходил? — озвучила тот самый вопрос, который не давал покоя, будоражил мозг.
А еще эти брызги крови на белой рубашке. И воспоминания о Реми. М-да.
Луиза невольно передернула плечами и поняла, что щеки снова наливаются жаром.
Не нужно было ему видеть все это. А она чувствовала себя так, словно лежит, распластанная и совершенно нагая, на операционном столе, и перебирают ее по косточке, и каждая косточка — боль сродни вспышке сверхновой. И стыд, жгучий, заставляющий все ниже опускать голову. Она совсем не хотела, чтобы мистер Эш пропустил сквозь себя все то, что вытворял Реми.
Теперь он наверняка будет смотреть на нее как на грязную подстилку. А как иначе?
И от осознания сего печального факта Луизе хотелось уткнуться носом в подушку и плакать — громко, навзрыд, и чтобы слезы впитывались в пахнущую лавандой наволочку. Все бы отдала, лишь бы отмотать назад время. Тогда первое, что сделала бы, всадила нож в волосатую, вечно воняющую потом и томатным соусом грудь Реми. И ничего не было бы, ни-че-го.
Кофе приятно горчил.
Луиза сделала несколько торопливых глотков, вытерла набежавшие слезы. Хронограф на полке щелкнул, включая тихую мелодию. Время собираться на лекции.
Легонько прошелестела отворяемая дверь и на кухню, зевая и шлепая мягкими тапочками, вышла Элла.
— Привет, дорогая, — и потянулась к кофемашине. — Ты идешь на основы нейрокогниции?
Луиза пожала плечами.
— А почему мне не идти?
Элла не ответила. Сначала нацедила кофе, уселась за стол, закинув ногу на ногу. Она вся была длинная, нескладная и походила на богомола, только в белом кружевном халатике.
— Ты прости, что вмешиваюсь, — в блестящих глазах Эллы запрыгали чертики, — но вчера вечером я у тебя в комнате видела мистера Эша. Поэтому интересуюсь — ты здесь действительно для того, чтобы учиться?
Луиза глубоко вздохнула. Спокойствие, спокойствие, девочка. Иначе убьешь единственную вроде как подругу.
— И ты туда же! Мало того что ректор считает меня шлюхой и содержанкой, так теперь и ты того же мнения?
Элла ухмыльнулась.
— Ну я же мистера Эша не у себя в комнате нашла. Что у тебя с ним?
