Кэтрин летела вперед, и Лео, поспевая за ней, вдруг поймал себя на мысли, что все последнее время ему мучительно не хватало споров с ней, ее общества.
Выскользнув во двор, Кэтрин побежала вдоль дома и вскоре достигла огорода. В воздухе разливался пряный аромат согретых солнцем трав.
— Маркс, — проворчал Лео, начиная терять терпение, — я могу долго гоняться за вами по грядкам с петрушкой, если вам так хочется, но с тем же успехом мы могли бы остановиться и все обсудить прямо сейчас. Резко повернувшись, Кэтрин смерила Лео колючим взглядом, щеки ее пылали, словно алые флаги.
— Нам нечего обсуждать. За последний месяц вы и словом со мной не перемолвились, а теперь позволяете себе оскорбительные замечания в мой адрес…
— Я не хотел вас обидеть. Я лишь сказал…
— Вы жалкий тупица, я вовсе не тощая! Выходит, вы даже за человека меня не считаете, если смеете обращаться со мной с таким пренебрежением? Вы самый…
— Простите меня. — Кэтрин умолкла, тяжело дыша. — Мне не следовало говорить с вами в подобном тоне, — угрюмо признал Лео. — Я не просто вижу в вас человека, меня беспокоит ваше здоровье. Меня привел бы в ярость любой, кто дурно с вами обошелся бы, но так уж случилось, что этот «кто-то» вы сами. Вы совсем не заботитесь о себе.
— Вы тоже. — Лео открыл было рот, чтобы возразить, но не нашелся с ответом и промолчал, сжав губы. — Каждый день вы изнуряете себя работой, — продолжала Кэтрин. — Вы потеряли в весе не меньше семи фунтов.
— На новых фермах нужно наладить системы орошения. Я один способен справиться с этой работой.
— Но вам не обязательно самому копать канавы и ворочать камни.
— Нет, обязательно.
— Почему?
Лео смерил Кэтрин испытующим взглядом, раздумывая, сказать ли ей правду, и решил быть откровенным:
— Потому что работать до изнеможения — единственный способ удержаться от того, чтобы не явиться к вам ночью и не попытаться вас соблазнить.
Глаза Кэтрин изумленно округлились. Она беззвучно открыла и закрыла рот, так же как Лео чуть раньше.
Ее растерянное лицо казалось до того забавным, что Лео невольно улыбнулся, хотя в нем уже закипал гнев. К чему отрицать, больше всего на свете ему хотелось разговаривать с ней, просто быть рядом. Это вздорное, сварливое, упрямое, восхитительное создание… ничуть не похожее на его бывших любовниц, занимало все его мысли. Хотя временами, как сейчас, например, соблазна в ней было не больше, чем в диком ежике.
Но эта несносная особа бросала ему вызов, предлагая сразиться на равных, на что не осмеливалась ни одна женщина до нее. И Лео жаждал заполучить ее вопреки всем доводам рассудка.
— Вам не удалось бы соблазнить меня, — раздраженно возразила Кэтрин.
Они замерли, взгляды их скрестились.
— Вы станете отрицать, что нас тянет друг к другу? — чужим, хриплым голосом произнес Лео. По телу Кэтрин пробежала дрожь, но в следующее мгновение девушка решительно вздернула подбородок.
— Я не верю, что физическое ощущение способно подчинить себе рассудок, — отчеканила Кэтрин. — Человеком управляет разум.
Лео не смог сдержать усмешку.
— Господи, Маркс, вы явно никогда не занимались любовью, иначе вы знали бы, что человеком управляет отнюдь не разум, а совсем другая часть тела. На самом деле в подобных обстоятельствах мозги вовсе отказывают.
— Охотно верю, что с мужчинами так и происходит.
— Женский разум столь же примитивен, как и мужской, особенно когда дело касается физического влечения.
— Не сомневаюсь, вам нравится так думать.
— Хотите, чтобы я вам это доказал?
Нежный рот Кэтрин недоверчиво скривился. Затем, словно не в силах удержаться от искушения, она спросила:
— Как?
Взяв девушку под руку, Лео повел ее в более уединенную часть огорода, за перголу, увитую огненно-красной фасолью. Они остановились возле стеклянной оранжереи, где искусные руки садовника заставляли цвести даже самые капризные растения. Здесь все зеленело и благоухало круглый год независимо от погоды.
Лео огляделся, желая убедиться, что их с Кэтрин никто не видит.
— Давайте-ка испытаем ваш совершенный разум. Сначала я поцелую вас. А сразу после задам простой вопрос. Если ответите правильно, я признаю себя побежденным.
Кэтрин, нахмурившись, отвернулась.
— Это нелепо, — сказала она, ни к кому не обращаясь.
— Конечно, вы имеете право отказаться, — предупредил Лео. — Тогда я буду считать, что вы сдались.
Кэтрин повернулась к Лео и прищурилась, воинственно сложив руки на груди.
— Один поцелуй?
Лео поднял руки вверх, словно показывая, что ему нечего скрывать. Его взгляд не отрывался от лица Кэтрин.
— Один поцелуй — один вопрос.
Кэтрин нерешительно застыла. Руки ее медленно опустились и повисли. В действительности Лео не ожидал, что она согласится принять вызов. Сердце его глухо заколотилось о ребра. Он шагнул к Кэтрин, чувствуя, как от волнения желудок стягивается в тугой узел.
— Можно? — Протянув руку, он снял с девушки очки. Она близоруко моргнула, но не возразила. Сложив очки, Лео убрал их в карман сюртука. Нежно обхватив ладонями лицо Кэтрин, он слегка запрокинул ей голову. По телу девушки пробежала нервная дрожь. «Хорошо», — с мрачным торжеством подумал Лео. — Вы готовы? — спросил он.
Кэтрин кивнула, чувствуя себя беспомощной птичкой в сетях птицелова. Губы ее дрожали.
Лео легко коснулся губами ее рта, прохладного и сладкого, словно чашечка цветка, полная росы. Его поцелуй, нежный, почти кроткий, стал настойчивее, губы девушки приоткрылись. Обняв Кэтрин, Лео властно прижал ее к себе. Ее тело, хрупкое, но женственно-округлое, изящное, гибкое, как у кошки, затрепетало и безвольно обмякло в его руках. Язык Лео, будто пылающая головня, скользнул по ее губам, разжигая жаркое пламя, пока с губ Кэтрин не сорвался тихий дрожащий стон.
Подняв голову, Лео взглянул на зардевшееся лицо девушки. Очарованный ее серо-зелеными, подернутыми дымкой глазами, он не сразу вспомнил, о чем собирался спросить.
— Да, вопрос, — напомнил он себе вслух, тряхнув головой, чтобы прогнать наваждение. — Итак, у одного фермера было двенадцать овец. Все, кроме семи, погибли. Сколько овец осталось?
— Пять, — немедленно отозвалась Кэтрин.
— Семь. — При виде озадаченного лица девушки Лео весело улыбнулся.
Кэтрин сердито нахмурилась.
— Это хитрая уловка. Задайте мне другой вопрос.
— Мы так не договаривались.
— Еще вопрос, — потребовала девушка.
У Лео вырвался хрипловатый смешок.
