— Мораль не заблуждение, — всхлипнула девушка.
— А-а, вот в чем дело. Гремучая смесь из морали, вины и наслаждения. — Лео нежно обхватил ладонью грудь Кэтрин, и по телу ее пробежала дрожь. — Отвергать удовольствие не признак высокой морали, в жажде наслаждения нет греха. — На губах Лео показалась улыбка. — Что вам нужно — так это провести со мной несколько долгих ночей, предаваясь любви. Вот что навсегда избавит вас от угрызений совести. А если это не поможет, то по крайней мере сделает меня счастливым. — Его рука скользнула меж бедер Кэтрин, коснулась золотистых завитков. Ее живот дрогнул, напрягся. Пальцы Лео медленно двинулись дальше.
— Что вы делаете? — выдохнула Кэтрин.
— Помогаю вам избавиться от чувства вины. Нет, не благодарите, мне это вовсе не трудно. — Смеющиеся губы Лео прижались к ее губам. Тела их прильнули друг к другу в темноте. — Как вы называете это, милая?
— Что?
— Это сладкое местечко… вот здесь.
Нежные прикосновения Лео отдавались волнами дрожи в теле Кэтрин. Язык ее не слушался.
— Я не знаю.
— Тогда как вы говорите о нем?
— Никак!
Лео тихонько рассмеялся.
— Я знаю несколько милых словечек, но французы, что неудивительно, придумали самое прелестное. Le chat.
— Кошка? — изумленно переспросила Кэтрин.
— Да. Этим словом называют грациозного зверька и самую нежную часть женского тела. Киска. Кисонька. Мягкий пушок… нет, вам нечего стесняться. Попросите меня приласкать вас.
На мгновение у Кэтрин перехватило дыхание.
— Милорд, — слабо запротестовала она.
— Попросите, и я исполню вашу просьбу, — пообещал Лео. Его рука двинулась к колену Кэтрин и принялась чертить круги на гладкой коже. Девушка едва сдержала стон. — Попросите, — послышался вкрадчивый шепот.
— Пожалуйста.
Жаркие мягкие губы Лео прижались к ее бедру, пробивающаяся на подбородке щетина царапнула кожу.
— Что «пожалуйста»?
«Ах, негодник». Кэтрин выгнула спину, закрыв лицо ладонями, хотя в комнате царила кромешная тьма. Сквозь заслон из пальцев голос ее прозвучал приглушенно.
— Пожалуйста, погладьте меня там.
Пальцы Лео так легко коснулись ее лона, что вначале Кэтрин ничего не почувствовала.
— Вот так?
— Да, ода… — Бедра Кэтрин качнулись вверх, навстречу ласкающим пальцам Лео. Тело ее затрепетало.
— Что мне еще сделать? — Лео сдвинулся ниже на постели. Его горячее прерывистое дыхание обожгло кожу Кэтрин.
— Займемся любовью.
— Нет, вам будет больно. — В голосе Лео звучало легкое сожаление.
— Лео! — простонала Кэтрин.
— Хотите, я поцелую вас? Там? — Кончик пальца Лео описал сладостный круг.
Кэтрин в темноте изумленно округлила глаза. Предложение Лео поразило ее и взволновало.
— Нет. Не знаю. — Она облизнула пересохшие губы. Руки Лео мягко развели ее бедра, и по телу Кэтрин прокатилась волна жара. — Да.
— Так попросите меня как следует.
— Попросить вас… О нет. Я не могу.
Лео чуть отодвинулся, сложив руки на груди.
— Значит, будем спать?
Кэтрин обхватила ладонями его лицо.
— Нет.
Но Лео был неумолим:
— Вы знаете, как следует просить.
Сгорая от стыда, Кэтрин не могла выдавить из себя ни слова. Она лишь жалобно застонала.
А Лео, бессовестный негодяй, весело рассмеялся, уткнувшись лицом ей в живот.
— Я рада, что вас это забавляет, — яростно прошипела Кэтрин.
— О да, — заверил ее Лео, давясь от смеха. — Ох, Маркс, нам с вами предстоит долгий путь.
— Забудьте, — сердито выпалила Кэтрин и попыталась отвернуться, но Лео удержал ее, обняв за бедра.
— Не упрямьтесь, — шепнул он. — Давайте же, скажите. Ради меня.
После долгого молчания Кэтрин смущенно кашлянула и заставила себя произнести:
— Поцелуйте меня.
— Где?
— Там внизу, — дрожащим голосом пролепетала Кэтрин. — Поцелуйте мою киску. Пожалуйста.
Лео буквально заурчал от удовольствия.
— Ах, какая испорченная девочка. — Склонив голову, он приник губами к ее влажной плоти, и обжигающая огненная волна захлестнула Кэтрин. — Вы этого хотели? — донесся до нее шепот Лео.
— Еще, еще! — вскрикнула она, задыхаясь, чувствуя, как тело отзывается трепетом на касания его языка. Ладони Лео обхватили ее бедра, словно чашу, полную сладкого нектара. У Кэтрин вырвался глухой стон, казалось, под кожей ее разлился жидкий огонь. На мгновение губы Лео замерли, словно желая продлить наслаждение, но в следующий миг дразнящее движение его языка заставило Кэтрин забыть обо всем.
Вскоре она почувствовала, как кожу холодит влажный, пахнущий дождем воздух, вливающийся в комнату из приоткрытого окна. Решив, что неутоленное желание не даст Лео уснуть, она смущенно придвинулась к нему. Но он лишь нежно обнял ее, укрыв одеялом. Пережитое блаженство наполнило тело Кэтрин приятной усталостью. Глаза ее слипались.
— Спите, — прошептал Лео. — А если вам снова привидится кошмар… я прогоню его поцелуями.
Глава 20
После дождливой ночи утро было сырым и туманным. Лео разбудили звуки, доносившиеся с каретного двора, — шум голосов, смех и цокот лошадиных подков. Из коридора слышался приглушенный топот — постояльцы спускались в зал трактира на завтрак.
В любовных свиданиях Лео больше всего ценил сладостные минуты предвкушения близости. Утро после бурно проведенной ночи всегда тяготило его. При пробуждении он тотчас начинал думать о том, как бы поскорее уйти, не оскорбив даму.
Однако это утро было иным, не похожим на остальные. Открыв глаза, Лео обнаружил, что лежит в постели рядом с Кэтрин Маркс, и его пронзило щемящее чувство радости. Ни о чем другом он и не мечтал. Девушка все еще крепко спала, небрежно раскинувшись на своей стороне кровати. Рука ее покоилась на подушке ладонью вверх. Нежные пальцы чуть сжались, как лепестки орхидеи. В лучах утреннего солнца, спящая, со спутанными волосами и розовыми щеками, Кэтрин была прелестна.
Лео задержал восхищенный взгляд на ее лице. Он никогда прежде не рассказывал так много о себе ни одной женщине, но с Кэтрин все было иначе. Лео знал: она не из тех, кто делится чужими секретами. Как и он сам. В этом они были друг другу под стать. Что бы ни случилось в будущем, дни вражды для них миновали. Кэтрин и Лео слишком много знали друг о друге.
К сожалению, относительно помолвки они так и не пришли к соглашению. Лео понимал: Кэт в отличие от него вовсе не убеждена, что их брачный союз — удачная мысль. Вдобавок у Гарри Ратледжа наверняка имелось на этот счет собственное мнение, а до сих пор Лео не особенно нравились его воззрения. Гарри мог, чего доброго, решить, что Кэтрин действительно лучше отправиться в путешествие по Европе.
