- Что вы, Виктория, он же мужчина.
- Да? - вырвалось у меня. Витька был Витька, сорви голова, вечный бандит, как его мама называла. Как мужчину я его никогда не рассматривала. - Ну да. И что?
- Нельзя разговаривать с незнакомым мужчиной, тем более, первой задать ему вопрос. Что вы, Виктория, это как будто... предлагать себя. Это... - Она не закончила и покачала головой.
Какой же всё-таки чудной тут мир!
-А с женщиной разговаривать можно?
- Конечно. Разве мы сейчас не беседуем? - Оливия улыбалась и казалась расслабленной. Меня она точно не боялась (впрочем, чего меня бояться?) и разговор как будто не был ей не приятен. Хорошо.
- А если с мужчиной нельзя разговаривать, то что с ним можно делать?
Оливия рассмеялась, словно я спросила, сколько будет дважды два.
- Угождать ему, конечно!
Действительно, и как я сама не догадалась?
- Молча?
- Если он не захочет иного...
- Любому мужчине? - Должна же я знать, женщины здесь на правах служанок или... Или. Хм, а как же та дама, которая беседовала с Вильгельмом сегодня, когда я подошла? И другие... Я спросила у Оливии, и та рассмеялась.
- Ох, Виктория, это же двор. У нас довольно... распущенные нравы. К тому же, он принц. Ему можно предлагать себя, ведь у принца может быть и жена, и официальная любовница, в этом нет ничего неправильного или стыдного.
Мда, и Вильгельм ещё удивляется, почему я не хочу здесь оставаться. Интересно, а Оливия - официальная любовница Раймонда? Конечно, я не стала бы это спрашивать, неприлично... Наверное. Ничему уже не удивлюсь в этом сумасшедшем мире.
Но она сама сказала:
- Принц Раймонд - мой жених.
-О, - только и смогла выдавить я. - Круто... В смысле, поздравляю.
Оливия грустно улыбнулась.
- Он вам не нравится? - вырвалось у меня. Это, пожалуй, тоже было не слишком тактично.
Оливия подняла брови и рассмеялась. Под смехом пряталось смущение, но тут уж я ничего спрашивать не стала.
Спросила Оливия:
- А вам нравится младший принц?
Я вздохнула.
- Нет, поэтому я совсем не хочу становиться его... кем бы то ни было. - И тут же, пресекая её возражения, добавила: - Простите, для вас это наверняка дико звучит, но у меня в любимцах другой тип мужчин. Без... - Я изобразила фирменный взгляд младшего принца, - этого.
Оливия рассмеялась, на этот раз, кажется, искренне.
- Милая Виктория, вы очаровательно непосредственны!
Наверное, это был комплимент, поэтому я улыбнулась и поблагодарила.
- И вас некому... заставить, - поколебавшись, сказала девушка. - Когда отец говорит мне, что я выйду замуж за наследника, я ему не перечу. Я его дочь, его слово для меня закон. В вашем мире, кажется, всё по-другому.
Я попыталась представить, как папа говорит мне выйти замуж за незнакомого или неприятного мне парня. Попыталась и не смогла.
- Да, совершенно. Но... вам же, а не отцу потом с ним жить! Если он вам не нравится, вы будете несчастны.
- Вовсе нет. Его Высочество наследный принц очень заботлив, - возразила Оливия, но её голос звучал совсем не радостно.
- Этого мало, - пробормотала я.
Оливия услышала и снова грустно улыбнулась.
- Надо было родиться мальчиком, - продолжила я.
Оливия рассмеялась.
- Что вы! Если девочек не станет, кто же будет заботиться о мужчинах?
- А то они одичают, - хмыкнула я. - Действительно.
Мы немного помолчали. Сад у меня рассматривать не получалось: я пыталась уложить в голове местный патриархат. Мда, хорошо, что дома не так... А если бы было так, я ведь и не знала бы, что бывает по-другому, и считала бы этот порядок правильным. Как Оливия считает. И как было в одном сериале про феминистку с этим, актёром-красавчиком, который Шерлока играл... Мда, что-то меня не туда унесло.
- А чем они сейчас занимаются, в виноградном павильоне? Женщины, я поняла, музыку слушают, а мужчины?
Оливия улыбнулась.
- Наверное, обсуждает важные государственные дела. Не нам об этом задумываться...
Я обернулась, бросила взгляд на Стивена и повысила голос:
- Правда обсуждают?
Просто на моей памяти, когда мужчины после праздничного обеда остаются наедине, они обычно пьют как не в себя, даже если должны бизнес делать. А уж если женщин прогнали! Что-то такое я наблюдала (подглядывала) на паре папиных корпоративов.
Стивен поймал мой взгляд, пожал плечами.
- Конечно. Очень важные дела вместе с десятком полуголых танцовщиц.
Оливия изумлённо выдохнула. А я неверяще хмыкнула.
- Ты это только сейчас придумал?
- Нет, я видел, как их туда заводили, - не моргнув глазом ответил наёмник.
Я рассмеялась.
- Стиптиз, значит.
- Что? - удивилась Оливия.
- Танцы с раздеванием. Тогда не пойдём подглядывать, это неинтересно.
Оливия ахнула.
- А вы собирались?
- Почему бы и нет? Ну да ладно. А здесь есть где-нибудь беседка, а то солнце печёт ужас просто. Боже, и эти туфли!..
Беседку мы нашли - посреди лужайки с яркой и мягкой, как ворс ковра, травой. Я тут же скинула туфли, вызвав у принцессы ещё один вздох удивления.
- Виктория, что вы! А если кто-то увидит? Это же неприлично!
Я рассматривала до крови натёртый мизинец и думала, что вот это как раз неприлично - заставлять бедную девушку ходить в этом орудии пытки. Так и до испанского сапожка недалеко!
- Эх, не придумали у вас лодочки без каблуков...
- Лодки? - удивилась Оливия. - О нет, у нас есть...
- Нет, я про туфли без каблука...
Разговор очень быстро свернул на девчоночьи темы - шмотки и моду. Я огорошила бедную Оливию описанием наших нарядов (до ужаса неприличных по её мнению!), она меня - тем же, но по моим меркам местные платья были просто неудобными. Забавно мы, наверное, выглядели со стороны: зефирная барышня и потрёпанная, уставшая, неприличная я.
Думаю, поэтому Вильгельм засмотрелся, когда пришёл меня забирать. Прошло наверняка больше часа - солнце уже начало клониться к горизонту. О да, куда больше часа. Бедный Стивен, наверное, со скуки умер, слушая нашу девчоночью болтовню. Это как же человеку нужны единороги... Надо поинтересоваться, кстати, зачем. Странно, что мне раньше это в голову не пришло, хм.
Вильгельма мы заметили не сразу: Оливия взахлёб рассказывала какую-то смешную историю, которая приключилась с одной её знакомой леди из-за цвета нижней юбки платья. Не знаю, как кавалер этой бедняжки рассмотрел тот самый цвет, но почему-то обиделся, и я слушала очень внимательно, пытаясь по лицу Оливии угадать, где нужно смеяться, потому что соль шутки не понимала. Но тут Оливия вдруг осеклась, побледнела и, подхватив подол, попыталась вскочить. Если бы я не подала ей руку, она бы точно упала - вот уж у кого этих нижних юбок было три или даже четыре, не меньше.
