Может потому, что рядом не было никого, чтобы повиснуть у него на плече и пожаловаться?
Каламит пришёл около полудня. Иллюзия в комнате к этому времени изменилась -превратилась в лес. Стены-деревья шелестели на ветру, душистом и умиротворяющем. Где-то в ветвях пели птицы, я слушала их, лёжа на кровати. Ничего не хотелось, даже шевелиться, а меньше всего думать. Да, я растоптала саму себя за эту ночь и утро, унизила, как могла. Но что ещё я могла сделать?
Я встала, только когда передо мной вдруг возник король Ночных земель, уродец с издевательской улыбкой. Он снова старался стоять так, чтобы я видела его человеческую половину и сначала только улыбался, но потом осмотрел меня и поинтересовался:
- Вика, милая, прислать тебе целителя?
Я покачала головой.
- Уверена? - Король взглянул на книгу, которую служанки положили на каминную полку. - Кухня тебя больше не прельщает?
Я пожала плечами. К тому моменту меня не прельщало уже ничего.
Каламит нахмурился, подошёл ближе и осторожно коснулся кончиками пальцев моего лба. Я вздрогнула. На руке у короля красовалась перчатка, чёрная, бархатная, с затейливой серебряной вышивкой. Её нити на мгновение вспыхнули у меня перед глазами, потом Каламит убрал руку и пробормотал:
- Что ж, может быть, так даже лучше. - И, повысив голос, добавил: - Я хочу пригласить тебя, моя госпожа, в соседнее дворцовое крыло. Его Высочество принц Валенсии очень тебя ждёт.
Я знала, что рано или поздно мне придётся встретиться с Вильгельмом, и всё равно вздрогнула, услышав его слова. Но потом кивнула и поднялась. Я же не хотела, чтобы меня тащили стражники или магия Каламита, а именно так бы и произошло, попробуй я упираться.
Каламит подал мне руку - человеческую, странно тёплую даже сквозь бархат перчатки и чёрного камзола. Одевались они с Вильгельмом почти одинаково, даже забавно...
Я тяжело сглотнула. Каламит, уведя меня из комнаты и теперь не обращая внимания на салюты стражников в коридоре и дальше, в пустых просторных залах, вдруг сказал:
- Первый раз всегда сложно, Вика. Ты справишься.
Я была нужна ему, поэтому он был так добр. Я это понимала, но мне так хотелось хоть чьей-то поддержки! Не стоило с ним говорить, знаю. Но я не выдержала:
- Предавать первый раз? Разве это бывает легко?
- Предавать? - удивился Каламит. - Разве ты принцу что-то обещала? Он полюбил тебя, и это его беда, но никак не твоя. Ты всё делаешь правильно.
Я покачала головой. Редкие придворные и слуги разбегались у нас с дороги, а потом смотрели из-за колонн и тусклых, словно пыльных гобеленов - в основном, на меня, очень удивлённо.
- Делать больно - разве это может быть правильно?
- Больно! - усмехнулся Каламит. - Вика, ты же неглупа, неужели ты ещё не поняла? Правильно то, что удобно тебе. Ты хочешь вернуться домой - ты делаешь ради этого всё, что требуется. Убить, предать, делать больно - оставь это мудрецам, пусть они разбираются, что правильно, а что нет. А мы люди приземлённые, нам нужен результат, не так ли? Поэтому для нас правильно то, что ведёт нас к цели. Поверь, твой принц это тоже понимает.
Я сглотнула горький комок в горле.
- Стивен?
Каламит удивлённо взглянул на меня. Мы шли по узкому коридору, и случайно встретившиеся слуги только что по стенам не распластались, пропуская нас. Деться им было некуда.
Было душно от факелов - иллюзия в моей комнате создавала солнечный свет, но в самом дворце по-прежнему царила ночь. Моему настроению она очень подходила.
- Ты же знаешь, что это не моё имя, - помолчав, сказал Каламит. - Я его придумал. Даже того наёмника звали иначе.
Я вспомнила тело настоящего Стивена и расплывающуюся под ним лужу крови. К горлу подкатила тошнота, я снова тяжело сглотнула, борясь с ней. Как же тяжело!
- Я не смогу солгать Вильгельму. Я просто не смогу, ты понимаешь?
К моему удивлению, Каламит усмехнулся.
- Понимаю, тебя я тоже изучил, Вика. Ты удивительно щепетильна. Но не бойся, лгать тебе не придётся.
Я вздохнула, и Каламит сжал мою руку.
- Ты всё делаешь правильно, - повторил он. - Верь мне.
Уж этой ошибки я больше не совершу, думала я. Никогда больше ему не поверю.
Но как мне вернуться домой без его помощи?
Дорога к Вильгельму оказалась длинной и удивительно, но мы шли не вниз, в подвал, в тюрьмы - ах да, они же все забиты, Каламит не стал бы размещать там важного пленника. Вильгельма поселили в покоях класса «люкс», как и меня, где иллюзии начинались ещё в коридоре. Морской берег, в основном, прибой, ветер, бьющиеся о камни волны далеко внизу - как будто из дворца мы вдруг перенеслись на утёс. Даже внезапно похолодало.
Дверь торчала прямо в воздухе над обрывом, там, где утёс заканчивался, и не удивила меня уже нисколько. Привыкаю... Каламит открыл её, кажется, магией. Вошёл первым, тихим приказом выгнал четверых стражников - они выстроились на утёсе и даже не смели ёжиться на промозглом влажном ветру. А Каламит кивнул мне и распахнул дверь шире.
Комната была очень похожа на мою - тоже иллюзия леса, тоже огромная кровать под балдахином, пузатый платяной шкаф, разве что вместо зеркала оказался письменный стол, пустой, тоскливо-чистый.
Бледный, но вполне живой Вильгельм стоял перед горящим камином. Сломленным принц не выглядел и наверняка прекрасно спал этой ночью - по крайней мере, мячик в цель на дереве-стене он бросал метко, и наше появление как будто не заметил. Только сказал насмешливо, не оборачиваюсь.
- Каламит, ты же знаешь: ты будешь последним, кому я откроюсь.
- Да-да, ты лучше умрёшь и унесёшь своё изобретение в могилу, - подхватил Каламит. А потом передразнил: - Принц, ты же знаешь, у меня найдутся прекрасные аргументы, и ты в конце концов сделаешь так, как я хочу.
Мячик ударился в мишень так сильно и отскочил так быстро, что Вильгельм еле успел его поймать.
- Тронешь её хоть пальцем!..
Каламит вздохнул и посторонился.
- Вика, расскажи, пожалуйста, Его Высочеству, я тебя хоть пальцем тронул?
Вильгельм стремительно обернулся. Я замерла, лишь два шага отойдя от порога, всё ещё чувствуя промозглый морской ветер с коридора.
Так мы и стояли: Вильгельм сжимал мячик, будто ненавидел его всем сердцем, и взволнованно смотрел на меня. Я же словно примёрзла к полу и не могла вымолвить ни слова.
Повисла жуткая, скованная тишина, которую нарушил Каламит.
- Я вас оставлю. Вика... без глупостей. Ты помнишь, мне будет неприятно делать тебе больно.
С этими словами он скрылся за дверью на утёс, которую тут же заперли. Хоть бы простыл, думала я. Или упал в море и свернул шею. Зла я ему тогда желала очень сильно, как никогда и никому в жизни.
