И Вильгельм действительно открыл глаза и посмотрел на меня. Осмысленно, даже что-то сказать попытался, но из открытого рта не вырвалось ни звука.
А я чувствовала себя, как кувшин, из которого льётся и льётся вода, и скоро совсем ничего не останется. Мы с Вильгельмом смотрели друг на друга, и всё вокруг нас сияло розовым и золотым.
- Надо же, - услышала я как будто издалека голос Каламита. - Он и правда отдал его тебе, Виктория. - Он рассмеялся, кажется, горько. Это было неважно, так неважно в тот момент. Я умирала вместе с Вильгельмом.
А Каламит продолжил:
- Только так его тоже не спасти.
- Что?! - воскликнул Витька.
Каламит улыбался. Я слышала эту улыбку в его голосе, и говорил он довольно:
- Я обманул вас, Витториус, да. Неужели вы думали, что я отдам вам такого мага, как этот принц? Что я позволю ему жить? Кто знает, что ещё он наколдует?
- Но... - потерянно прошептал Витька.
- Вы зря пришли ко мне, Витториус. Странно, что вы это не понимали. Вильгельм уже любит Викторию, поэтому его заклинание на него не подействует. А когда принц умрёт, Виктория достанется мне. Вы же не думаете, что сможете так легко отсюда уйти?
- У вас армия за порогом, - бросил Витька, но голос его дрожал. - И другие маги.
- С заклинанием любви, - Каламит усмехнулся, - мне ли их бояться?
Я вцепилась в руку Вильгельма и до крови закусила губу. Ну не может же всё так кончиться!
И, не отпуская взгляд принца, я наклонилась к нему и прошептала:
- Да, ты несносный, презрительный эгоист, но живи, пожалуйста, слышишь! Живи! Я...
“Люблю тебя"
Это не было сказано (я сама в это не верила, но какая-то часть меня, надрываясь, кричала эти слова) - я просто наклонилась и (по наитию, и потому, что иначе было неправильно, даже невозможно) поцеловала его.
Его губы, сначала жёсткие, потрескавшиеся, холодные, не отвечали. А потом звон у меня в голове достиг наивысшей точки и... что-то сломалось. Треснуло прямо у меня в голове. Перед глазами заплясали разноцветные искры, я вздрогнула, дёрнулась - и тёплые руки обхватили меня, не дали отстраниться, а горячие и теперь такие податливые губы ответили.
- Я же говорил, что ты меня полюбишь, - еле слышно прошептал Вильгельм, когда всё-таки отпустил меня.
Я изумлённо смотрела на него. Помню, по лицу словно сами собой текли слёзы, а губы дрожали - как и вся я.
- Что? - поражённо выдохнул Каламит.
- Неужели вы думали, что я отдам вам такое могущественное заклинание, -передразнивая Каламита, откликнулся Витька. - Эти двое любят друг друга, а настоящее всегда сильнее наколдованного. Магии здесь не место - заклинание разрушено, - голос его звучал устало.
А! Так вот что треснуло? Надеюсь, это правда, а не мой бред.
- Разрушено? - повторил Каламит, и я поняла: сейчас что-то будет. Скорее всего, буря.
Вильгельм сжал мои руки, повернулся к магам... И, закатив глаза, снова опустился на пол. У меня же опять зазвенело в ушах, а перед глазами неожиданно потемнело. Я ещё видела движущиеся силуэты, кажется, Витьки и Каламита, и мне казалось, будто они исполняют странный танец - теней среди ало-чёрного, яркого, нестерпимо. Бросаются друг на друга, сплетаются и отстраняются, а потом сходятся снова.
Наконец звон слился в один долгий звук, и перед глазами окончательно потемнело. Последним исчезло разочарование: “Что? И всё? Но мы же победили?”
Не до того вдруг стало.
Глава 18. Домой!
Конечно, не до того: я очнулась в тёмной комнатушке, похожей на камеру а-ля классик: каменный пол с гниющей соломой, узенькое окошко под потолком, массивная дверь, естественно, закрытая. И густой, мрачный сумрак, в котором я с трудом различала свои руки. И кто-то шубуршился в гулкой тишине, не то крысы, не то насекомые. Ни с теми, ни другими знакомиться не хотелось - я дёрнулась, попыталась поджать под себя ноги, но они оказались связаны. По ощущениям, от колен. Да что там, я и руками пошевелить не могла, а когда попыталась, шубуршение прервало лязганье железа. Цепи, прекрасно!
Ну... ну, блин! К гадалке не ходи, Витька продул Каламиту, Вильгельм снова в беде, а заодно и я. Без заклинания фиг я кому нужна, значит, Каламит меня точно убьёт. Чудесно!
Ладно, за что боролась, на то и напоролась. Вик, ты же знала, что так почти наверняка и случится. Чему ты удивляешься?
Страшно, однако, не было, зато досадно - ужас! Знала, да, но я так старалась, чтобы выручить этого несносного кота, чтобы всё было хорошо, и... это результат? Цепи и темница?
Но так же не бывает! Несправедливо! Ведь Каламит - злодей, и добро должно его победить. В лице меня, конечно. Ну ладно, можно Витьки. Хотя какое из Витьки добро?
Из меня, впрочем, тоже. Посмотри, Вик правде в глаза: добро у каждого своё получилось. Вряд ли Каламит от хорошей ли жизни всем этим занимается. Не казался он мне человеком, который наслаждается жестокостью и убийствами. Или я просто плохо его знала? Как Стивен он был мне знаком, но где заканчивалась игра, и начинался он настоящий?
Те же вопросы были у меня и к Витьке - когда он говорит правду, а когда играет? Уговаривал остаться в Валенсии, а сам, оказывается, знал, что заклинание Вильгельма «сломается». О чём бы он с Каламитом без меня договаривался? И что бы делал, реши я и правда отсидеться? Но нет, он же хорошо меня знает, наверняка просчитал, что я отправлюсь на переговоры вместе с ним. Значит, всё это был просто спектакль, а я кукла? От наставника, Кукловода манипуляции научился, или он таким всегда был, просто я не замечала? И Вильгельма Витька мне отдал, а потом забыл - не специально ли? А когда неприятности начались, вернулся и разыграл целое представление с тем порталом, дескать, он ничего не знал. А правда ли не знал?
Мне не хотелось об этом думать. Совсем - Витька просто балбес, что с него возьмёшь?
Где он сейчас, кстати?
"Тута, - раздалось у меня в ушах, хотя я была уверена, тишину камеры ничего, кроме деловитого шубуршения не нарушало. - Не бойся, Вик, это мыслеречь”.
Так вот на что это она похожа! Ею Вильгельм, когда был котом, со Стивеном общался.
"Вик, ну ты как?” - тем временем поинтересовался Витька.
Цвету и пахну!
"Чудесно”, - подумала я в ответ.
"Хорошо, - откликнулся Витька. - Слушай, я не смог тебя забрать: портал был рассчитан на двоих, я Вильку вытащил, а тебя... ну....”
Балбес и гад.
“То есть, тебе удалось сбежать?”
"И мне, и Вильке. Мы сейчас в Валенсии, и... короче, войны не будет. Во-первых, от нас слиняли маги. А ещё валенсийцы больше не уверены, что хотят воевать, потому что их принцу больше ничего не угрожает, и конфликт вроде как... исчерпан".
