Но потом все пошло вкривь и вкось.
Элен начала думать о ночном крике и о свертке с зубом и ржавым гвоздем. Это нарушило ее сосредоточенность.
Гвозди гнулись, а доски подпрыгивали. В реальной жизни все шло не так гладко, как на бумаге. Элен разнервничалась из-за отрезной дисковой пилы, с помощью которой они ровняли края каркасных балок. Каждый раз, когда она видела, как полотно пилы врезается в дерево, она вспоминала о ночном крике.
Они даже поссорились, когда Элен стала делать лишком короткие отрезы.
– Кажется, ты сказал девяносто и пять восьмых дюйма, – сказала она.
– Да, – сказал Нат, снова сверившись с планом. – Это высота всех вертикальных брусьев.
– Ну вот, я отмерила и отрезала. – Она пользовалась измерительной лентой и металлической кромкой и плотницким карандашом проводила аккуратную линию. – Точно так же, как и все предыдущие.
– Наверное, ты неправильно отмерила, – предположил Нат.
– Думаешь, я не умею пользоваться измерительной лентой? – рявкнула Элен.
– Нет, милая, я просто…
– Тогда отрезай сам, – сказала она, хотя и не собиралась этого говорить. Это было не похоже на нее. Она находилась на грани и была слишком ершистой. Все из-за бессонницы и жутких криков. Из-за гвоздя и зуба, которые Нат стал называть «нашим странным подарком».
– Эй! – Нат подошел ближе и помассировал ее плечи. – Давай скажем, что на сегодня достаточно. Мы можем немного прогуляться. Потом я съезжу в городок и привезу пиццу и бутылку вина. Что скажешь?
Она согласилась, извинившись за стервозное поведение. Потом они отложили инструменты и отправились на болото. Это была пятиминутная прогулка через лес по пологому склону. Воздух был свежим и сладостным, тропа устлана плотным слоем сосновых иголок. Это и впрямь было замечательно. По пути Элен обратила внимание на нежные овальные цветы розового оттенка в форме колокольчиков.
– Что это?
– Венерины башмачки, – сказал Нат. – Они принадлежат к семейству орхидей. Но, должен сказать, когда я гляжу на них, то думаю не о дамских туфлях.
Элен с улыбкой наклонилась над цветком. Он выглядел возмутительно сексуальным.
– Я провел некоторые исследования, и выходит так, что наше Брекенриджское болото не является настоящим болотом, – сказал Нат. – Это топь: заболоченная сырая местность, питаемая подземными ключами.
– Топь, – эхом откликнулась Элен.
– Да. Большинство болот имеют дождевую подпитку. Там очень мало кислорода. С другой стороны, в топях существуют ручьи и подземные воды, которые дают больше кислорода, больше питательных веществ.
Они подошли к краю болота, окруженного кедрами, соснами и березами. Земля была похожа на толстый ковер губчатого мха, плавающего в воде. Там были заросли осоки, низких кустов и густой травы, путавшейся под ногами. Элен и Нат быстро промочили ноги; это было все равно что ходить по огромной губке.
Все вокруг этого места было новым, восхитительным и полным скрытого волшебства.
– Это как другая планета, – прошептала Элен, прислонившись к Нату, который обнял ее сзади.
Он показал ей насекомоядные растения с красными цветочными сердечками и нижними листьями в форме кувшинчиков.
– Они плотоядные, – сказал он. – Насекомые падают в кувшинчики и тонут там, а потом растения переваривают их.
– Почему они не могут выбраться наружу?
– Они попадают в ловушку. Бортики липкие и зубчатые снаружи. Когда увязаешь внутри, нелегко выбраться оттуда.
Элен поежилась.
В центре болота находился глубокий пруд с темной водой. На поверхности плавали кувшинки, вокруг летали стрекозы.
– Интересно, насколько он глубокий, – задумчиво сказала Элен.
– Он может быть очень глубоким, если питается от источника, – чувствуешь, какая холодная здесь вода?
Они дошли до другой стороны болота и обнаружили кучи плитняка на твердой земле у края.
– Наверное, старинная стена, – предположил Нат.
Элен прошлась вокруг и осмотрелась.
– Нет. Посмотри, вот четыре стороны. – Она отступила назад для перспективы. – Это старый фундамент. Когда-то здесь был дом, Нат! Небольшой дом. – Она вернулась к фундаменту и испытала слабую дрожь, когда встала там, где должна была находиться парадная дверь.
– Странное место для дома, так близко от болота. – Нат нахмурился, как обычно бывало, когда что-то смущало его и не укладывалось в рациональном уме.
Элен наклонилась, подняла камень и задумалась о том, кто положил его давным-давно и что с ним случилось. Камень казался почти живым, наполненным историческими возможностями. Оставалось гадать, что еще она могла найти с помощью небольших раскопок – стекло, керамику, кусочки металла, следы людей, которые когда-то жили здесь.
– Готова поспорить, что существуют архивные записи, которые помогут узнать, кто и когда жил здесь, – взволнованно сказала она. Возможно, это имеет какое-то отношение к призраку, о котором упоминал риелтор в день продажи. Это зрелище укрепило ее решимость заняться историей края, – той историей, которая теперь имела непосредственное отношение к владельцам и хранителям земли. – На этой неделе я покопаюсь в архиве и библиотеке; посмотрим, что мы сможем выяснить.
– Звучит неплохо, – пробормотал Нат. Он сидел на корточках у одного из насекомоядных растений и заглядывал в его зев.
Элен мягко положила камень на землю и повернула голову, заметив намек на движение.
– Ты это видел? – спросила она.
– Что? – Нат поднял голову.
Элен указала на противоположный край болота.
– Вон та громадная птица.
Нат проследил за указующим перстом и расплылся в улыбке.
– Вот это да! Большая голубая цапля!
Это была высокая и длинноногая птица с гибкой шеей, но вовсе не голубая, а светло-коричневая.
Цапля повернулась и уставилась на них желтыми глазами.
«Чужаки, – говорил ее взгляд. – Что вы здесь делаете?»
– Она смотрит на нас, – сказала Элен.
– Как ты узнала, что это самка? – спросил Нат.
– Просто знаю, и все, – ответила она.
Нат достал свой телефон и начал фотографировать.
– Как жалко, что я не взял фотоаппарат! – сказал он. – Когда мы вернемся, я найду его. У большинства птиц существует разница в расцветке между самцами и самками.
Птица устала от наблюдения и улетела, хлопая огромными крыльями и подогнув длинные ноги к туловищу. Элен и Нат уже собрались уходить, и тут Элен что-то заметила.
– Что это? – спросил Нат, когда она наклонилась к земле.
