– Конечно, Олли, – ответила Рили. – Только назови дату и время. – Она повернулась к Элен: – Так что привело вас сюда? Ищете что-то особенное для дома?
– Вообще-то да. Мне очень нравится раковина из мыльного камня, которая стоит вон там.
– Да, это настоящая красавица. Давайте отметим ее как проданную, а потом я попрошу двоих ребят погрузить ее в вашу машину.
– Кроме того, я ищу брус для подстропильной балки. Что-нибудь старое, ручной работы. Желательно четырехдюймового сечения, длиной шесть футов.
– Посмотрим, что у нас есть, – сказала Рили и повела их в заднюю часть огромного склада.
– Олив сказала, что вы эксперт по местной истории, – заметила Элен.
Рили пожала плечами:
– Ну, я не стала бы так говорить. Я не эксперт, но определенно заинтересованный любитель.
– Я сказала Элен, что ты можешь пригласить ее в историческое общество, чтобы она могла проводить исследования, – вставила Олив.
– Я была бы очень рада, – сказала Элен. – В сущности, у меня есть телефон женщины по имени Мэри-Энн, и я оставила ей голосовое сообщение, но она так и не перезвонила.
– Да, они с мужем сейчас находятся в Северной Каролине, где живет их дочь со своей семьей. Скоро у нее должен появиться очередной внук, и они с мужем уехали туда, чтобы поддержать дочь во время родов. Но боюсь, что историческое общество, так или иначе, остается временно закрытым. Там прорвало водопроводную трубу, и вода причинила некоторый ущерб. Теперь придется перестилать пол. Массу вещей пришлось спешно паковать в пластиковые коробки и баулы. Сейчас там полный беспорядок, но я извещу вас, как только мы будем готовы к открытию.
– Это будет здорово, – сказала Элен. – Надеюсь, материалы не сильно повреждены.
– Нет, – ответила Рили. – К счастью, все удалось убрать вовремя. Пострадал только пол. Настил нужно снять и заменить, и остается еще вопрос о состоянии чернового пола.
Они подошли к раковинам, и Рили достала табличку со словом «ПРОДАНО», набранным заглавными буквами, и прикрепила ее к раковине. У Олив глаза полезли на лоб, когда она увидела цену: 799 долларов. Это была большая и глубокая двойная раковина, вырезанная из крупных блоков серебристо-серого камня.
– Она местного происхождения, – пояснила Рили. – По моему мнению, камень добывали здесь, в Вермонте.
– В самом деле? – Элен выглядела очень заинтересованной.
– Эта раковина из старого фермерского дома на Каунти-роуд. Супружеская пара купила его в прошлом году и сразу начала реконструкцию на современный манер.
Элен покачала головой:
– Не могу поверить, что кому-то захотелось отдать такую вещь.
– Я вас понимаю. Должно быть, они установили новенькую блестящую раковину из нержавейки, под стать другому кухонному оборудованию. А теперь давайте поищем подходящую балку.
Рили отвела их на другую сторону склада, где были сложены или расставлены крупные балки. Все они имели белые этикетки и желтые меловые пометки.
– Восхитительное место, – сказала Элен. – И не могу выразить, как я благодарна за предложение вступить в историческое общество.
Она стала рассматривать этикетки на балках.
– Вы хотите найти в архиве что-то конкретное?
– Все, что относится к нашему земельному участку. Но в основном я надеялась что-то выяснить о Хетти Брекенридж.
– Увы, сохранилось немногое. Есть несколько картин. Может быть, еще договор о земельной собственности с ее именем. Если есть что-то, о чем я не знаю, мы можем поискать вместе.
– Вы знаете, что с ней произошло? – спросила Элен, отвернувшись от балок и глядя на Рили. – Я не смогла получить внятный ответ у местных жителей.
– Само собой, – сказала Рили. – Это ужасная история, и жителям Хартсборо тут нечем гордиться.
– Ужасная? – повторила Олив. – Потрясающе! Расскажи нам.
Олив никогда не слышала подлинную историю о том, что случилось с Хетти. Она спрашивала маму, но та отвечала, что никто точно не знает. Олив даже в голову не приходило, что она могла бы обратиться к Рили. Разумеется, Рили должна была знать, что произошло на самом деле, и более того – Олив могла рассчитывать, что услышит неприкрытую и беспристрастную правду.
Рили прислонилась к высокому деревянному штабелю, отвела упавшие на глаза голубые локоны и начала:
– Ну, во-первых, люди считали ее ведьмой; это всем известно. Они думали, будто она может предвидеть разные бедствия. Ее предсказания часто оказывались правдивыми, и это пугало людей. Они считали, что она не просто может заглядывать в будущее, но и каким-то образом изменяет его. Что события происходили потому, что так говорила Хетти.
Олив попробовала представить такой род власти над людьми: заставлять их верить в то, что ты способен видеть будущее и даже предопределять его.
– Однажды она предупредила всех, что старое здание школы сгорит дотла. Когда это случилось, погибло трое детей. Дочь Хетти осталась в живых, в тот день она просто не ходила в школу, что только усилило подозрения против Хетти. Ее обвинили в пожаре, как и во всех остальных дурных вещах, которые она предсказывала. Как и сейчас, в то время люди боялись того, чего они не понимали. Им было нужно кого-то обвинить, и лучше всего – конкретного человека.
– Ну, разве не интересно, как мало изменяются человеческие нравы? – заметила Элен.
– Да, да, – нетерпеливо сказала Олив. – Так что случилось с Хетти?
– Они повесили ее.
Элен тихо ахнула:
– В самом деле?
Рили кивнула:
– После пожара в школе полгорода собралось на болоте. Погибли дети, и горожане окончательно разъярились. Они объявили Хетти ведьмой и повесили ее на старой белой сосне, стоявшей на краю болота.
– В каком году это произошло? – спросила Элен.
– В тысяча девятьсот двадцать четвертом году.
– Ничего себе! – Элен присвистнула. – Никогда не слышала, чтобы в двадцатом веке людей вешали за колдовство. Большинство судов и казней происходило в пуританские времена.
– Думаю, они поклялись молчать об этом. Жители Хартсборо не слишком гордились своим поступком.
– Где ее похоронили? – спросила Элен.
– Никто точно не знает, – ответила Рили. – Хотя говорят, что ее притащили к центру болота и утопили с привязанными камнями. Что она до сих пор лежит там, но ее призрак выходит наружу.
– Значит, она в болоте? – спросила Олив.
– Может быть.
– А дерево, на котором ее повесили, – что с ним случилось? – Олив пыталась понять, о каком дереве идет речь. На окраине болота не было больших белых сосен.
– Вскоре после этого его срубили и распилили, – ответила Рили. – Некоторые бруски были использованы при постройке новой школы на месте пожара.
