– Да, возможно, им в самом деле придется покинуть границы нового мира: Древних не проведешь, – вконец упавшим голосом произнесла Иола.
И у меня привычно защемило в груди от этой мысли. Хотя… да, так, наверное, будет лучше. Не ждать же, пока Иван во что-то влипнет.
Мы прошли еще квартал, когда вдруг Иола свернула в сторону со словами:
– Подожди меня пару минут.
– Куда ты?
– Хочу купить подарок для Энерира, бедняга столько пережил вчера. И какой-нибудь тортик к чаю, не все же Шакракумору нас угощать. Надеюсь, деньги еще не отменили.
Я кивком признал разумность этой идеи и остался стоять, закинув лицо и наслаждаясь жарким прикосновением солнечных лучей. Но распахнул глаза, когда, как мне показалось, набежало облачко.
Это оказалось не облако: над моей головой, придирчиво меня изучая с разных ракурсов, парил биорд-почтальон. Такие сейчас дежурили на каждом перекрестке, доставляя корреспонденцию.
– Ты А-лек-сей? – спросил он по-русски, тщательно и с удовольствием выговаривая слова. – Ат-лант?
– Вроде того. То есть да, все верно, – поправился я, увидев обескураженное лицо письмоносца.
– Тебе послание от подруги. – Он уронил в мои руки свернутый в четыре раза листок, ухитрился поклониться в полете – и был таков.
Недоумевая, я поскорее развернул лист и вчитался в торопливую бисерную россыпь букв:
Алеша, твоя сестра покинула дом родителей и направилась по шоссе в сторону Санкт-Петербурга. Какое-то время я следовала за ней, но затем она перешла на скорость Соединившихся. Бридж. 08.05.
Сердце зайцем заскакало в груди: я сразу понял, что Кира отправилась в то странное – и страшное – место. И нельзя было упускать такой шанс. Я едва не бросился в магазин за Иолой, но потом подумал о другом: ребята будут волноваться, если мы в скором времени не объявимся в Черных Пещерах, ведь мы им обещали. Да и стоит ли тащить с собой Иолу? Одному мне легче будет все разведать и, надеюсь, не попасться Кире на глаза. Тут как раз и Иоланта появилась на ступеньках магазина с тортом и еще какой-то коробкой в руках.
– Слушай, планы слегка поменялись, – сказал я как можно равнодушнее. – Иди вниз сама, ладно?
– Не поняла, – нахмурилась Иола. – Это как они могли так быстро поменяться? С чего бы?
– Получил послание… от Марка. – Я показал ей уголок зажатого в кулаке листа. – Ему нужна моя помощь.
– Что-то случилось?!
– Да перестань, что теперь может случиться! Просто иногда нужен срочный совет друга, ты в курсе? Однополого друга.
– Покажи письмо! – потребовала девочка, сбегая по ступенькам.
– Еще чего! Иола, постарайся быть хоть немного деликатней!
– Что-то я тебе не верю, – пробормотала Иола, прожигая меня взглядом. – Что за проблемы могут быть у Марка? С Галей у него все норм, мы с ней недавно болтали…
– По-твоему, проблемы у парней бывают только из-за девчонок?
Иоланта нетерпеливо махнула рукой – видимо, ей надоело со мной препираться.
– Ладно! Уверена, что ты врешь, но раз не хочешь, чтобы пошла с тобой – навязываться не стану. Увидимся… не знаю где.
Развернулась и быстро зашагала прочь, спина напряжена до предела – обиделась. Но мне сейчас было совсем не до ее переживаний.
Через пару минут я уже несся во весь опор по трассе, повторяя наш недавний путь с Иолой. Закрывая глаза, я отчетливо видел внутренним взором все ориентиры, по которым смогу отыскать камень, запечатывающий спуск. Одновременно я не переставал перебирать возможные варианты развития событий. А вдруг избежать лобовой встречи с сестрой не удастся? Впрочем, теперь подобная перспектива меня не так ужасала. Постараюсь все объяснить Кире, может, не сразу, но она поймет, что так уж сложилось. Не отказываться же мне из-за случившегося от родителей и сестры, верно?
К тому же, если теперь у Киры есть другая пара, возможно, смерть Игоря для нее уже не такая жуткая трагедия. Интересно, нравился ли он ей помимо того, что они были неразрывно связаны? Понимала ли Кира, что в свои девятнадцать или двадцать лет Печерский был законченным садистом и убийцей?
Тут наступило время сворачивать с трассы в лес. Пробежав через чащу, я выскочил прямиком на круглую полянку не больше пары метров в диаметре, в центре которой лежал маскировочный валун. Сейчас он был небрежно отвален, словно Кира с разбегу врезала по нему ногой. Это у нас семейное, видимо. Я склонился над чернотой колодца, прислушался и сиганул вниз.
Через мгновение ступни коснулись утрамбованной почвы, и я вслепую понесся по пустынному проходу. Не прошло и пяти минут бега, как туннель закончился. Этот выход, в отличие от первого, был тщательно закупорен каменной затычкой. Я отвалил ее, сощурился от яркого сияния неба, шагнув наружу, а затем на всякий случай вернул валун на место: раз Кира так поступила, значит, в этом был смысл. Поморгал, привыкая, огляделся и понял: тут все стало еще хуже, чем в наше первое посещение.
Залитые золотым светом улицы пустовали, я не встретил никого из Древних, даже пройдя половину поселения. Дома словно ощетинились, и, приглядевшись, я понял, что так и было: заборы нарастили кольями, и те торчали во все стороны, напоминая противотанковые ежи. Подобным же образом защитили и двери с окнами, а колючей проволоки в кустах стало столько, что уже и зелени не было видно. Но, кажется, некоторым домам это не помогло: они стояли тихие, пустые, тоскливо зияли прорехами дверей.
Пока я шел, то непрерывно ощущал на себе чьи-то настороженные взгляды, казалось, слежка велась со всех сторон. За некоторыми окнами я ловил силуэты прилипших к стеклу обитателей.
Мой путь лежал к дому знакомого флэмма, ведь именно он общался с Кирой, ждал ее появления. Вот его дом уже показался в конце вымершей улицы. И в этот момент до меня донесся отчаянный вопль:
– На помощь! Спасите!
Огромными скачками я рванул вперед, потому что это был голос Киры. Перелетел через забор, мимоходом отметив выбитые дверь и окна, и ворвался в дом. Моя сестра барахталась на полу, тщетно пытаясь вырваться из лап невероятного чудовища. Некто в лохмотьях, с неестественно белой кожей и почти двухметровыми конечностями, расплюснутыми на концах в огромных размеров клешни, на долю секунды обернулся ко мне и издал грозный клекот. Я увидел бесформенное лицо с остро выпирающими костями, до предела натянувшими кожу, подбородок, костылем торчавший до середины груди, глубоко сидящие кляксы глаз. Лишь только длинные свалявшиеся кудри подсказали мне, что прежде чудище было флэммом и, скорее всего, хозяином этого дома.
Больше не проявляя ко мне интереса, чудовище вновь занялось Кирой и одним ударом клешни располосовало ее плечо. В следующий миг я запрыгнул к нему на спину, обхватил за горло и попытался отшвырнуть прочь от сестры. Удалось, но с трудом: монстр был уж точно не слабее меня. Мы прокатились по комнате, врезались в стену – и тут ему удалось подмять меня под себя, взгромоздиться всей массой мне на грудь. Я услышал, как затрещали мои кости.
