– А ты со своим оруженосцем на ножах, что ли? Даже не смотрите толком друг на друга…
Я задумался о том, как поскорее закрыть эту тему. Говорить про Карамыша совсем не хотелось, да и что бы я мог сказать? И тут что-то снизу ощутимо толкнуло меня сразу в обе ступни. Совершив с испугу гигантский прыжок, я в один миг оказался в паре метров от тропы, не устоял и свалился в траву.
Пока поднимался, Акила наблюдал за мной почти страдальческим взглядом, затем негромко спросил:
– Что, ноги уже не держат?
– Меня что-то толкнуло снизу! – выпалил я, заранее готовясь быть поднятым на смех.
Однако Акила как-то сразу подобрался, глянул себе под ноги, потом махнул рукой нашим оруженосцам, подзывая их поближе. Мы дождались ребят и продолжили путь.
– Слушай, а вдруг тут водится гигантский подземный червь? – ободренный его поведением, спросил я.
Акила пожал широкими плечами:
– Ага, «Дрожь земли» я тоже смотрел. А кто его знает, все может быть. Знаешь, я иногда думаю, что писатели и сценаристы ничего нового не придумали и все эти всякие-разные существа в самом деле жили, а может, и сейчас живут на земле. Как думаешь?
Я припомнил тех удивительных созданий, которыми так богат Нижний мир, и счел нужным согласиться:
– Похоже на то…
Больше я ничего не успел сказать, потому что в этот миг Сид, чей звонкий оживленный голос непрерывно тарахтел у меня за спиной, вдруг заорал так ужасно, что я оцепенел. А когда все же развернулся, то увидел, что мальчишка бьется, лежа на спине, при этом руки и ноги его не отрываются от земли, словно приросли к ней.
Акила ринулся на помощь к брату, с заметным усилием поднял его на руки, отбежал в сторону, крутя головой в поисках неведомой опасности. Пока я соображал, чем в такой ситуации могу помочь, новая подсечка свалила меня самого.
А потом словно десятки ледяных невидимых рук сдавили мои конечности, навалились на грудь и на живот. Боли не было – только ощущение невероятной тяжести, которая сдавливала сердце, плющила кости и внутренности. Несколько секунд спустя появилось чувство, будто мою голову кто-то всасывает в гигантскую соломинку. Первым почти пропал слух, затем и мой крик – а я орал на одной ноте непрерывно – вдруг зазвучал иначе, словно в вакууме.
Женька подскочил ко мне, засуетился бестолково, потом сам ли догадался или Акила крикнул, но ухватил меня за голени и поволок в сторону, сначала с трудом, взрыхляя каблуками землю, потом все быстрее. И это помогло: неведомые руки оставили меня в покое.
Медленно, словно оживший мертвец, я встал на ноги, ощупал себя с ног до головы, потом еще и еще раз. Поднял голову, поймал испуганные, ошеломленные взгляды Женьки и Акилы, стоявших рядом. Напарник все еще прижимал к себе трясущегося крупной дрожью брата.
– Что это с вами было? – срывающимся голосом спросил Акила, обращаясь сразу к нам обоим.
Но я еще не мог говорить, и рассказывать начал Сид. Вид при этом у него был по-детски обиженный, и он крепко обнимал старшего брата за шею. Его рассказ совпадал с тем, что пережил я: ощущение невидимых рук, чудовищное давление, ужас от того, что тебя словно засасывает в гигантскую воронку. Закончив, мальчишка окрепшим голосом попросил поставить его на землю, что Акила неохотно, но выполнил. И спросил, можем ли мы продолжать путь.
Я готов был идти, хотя ноги еще подкашивались, и я то и дело ощупывал голову, не изменила ли она свою форму. Задерживаться в этом месте мне совершенно не хотелось. Сид был со мной солидарен, и мы в темпе продолжили путь. Акила уже на ходу дал некоторые распоряжения:
– Идем за мной след в след, прислушиваемся, при малейшей вибрации или толчке снизу прыгаем в сторону. Игорь и Сид, если почувствуете, что с вами что-то не так, немедленно скажите об этом. А вообще старайтесь соблюдать тишину и ноги ставить аккуратнее: вдруг ЭТО слышит нас и ориентируется на звук. Метров через пятьсот будет новый форпост.
И энергично зашагал вперед. Сначала я ковылял следом на ватных ногах, но потом немного осмелел, догнал своего напарника и сказал ему в спину:
– Ты, кажется, говорил, что с Сидом ничего не может случиться? Тогда как же понимать…
– С ним ничего и не случилось, – последовал напористый ответ. – А во всякие истории и оруженосцы попадать могут. Но приоры точно позаботились, чтобы они – и мы – вышли из всех переделок живыми.
– А если от такого сердце остановится или крыша поедет?
Акила скосил на меня через плечо насмешливый взгляд:
– С сердцами и крышами у будущих членов Ордена все в порядке, уверяю! Иначе бы нас тут не было.
– Но все же, что это такое могло быть?
– Не представляю даже, – снизил тон парень и метнул тревожный взгляд назад: Сид больше не болтал, шагал молча, как на автомате. – Когда я поднимал его, казалось, будто тягаю двухсоткилограммовую штангу, едва оторвал от земли.
Меня посетило неприятное ощущение, что Женька Карамыш, возможно, спас мне жизнь. Даже думать о таком было противно.
Совсем скоро впереди показалась еще одна избушка на железной ножке. Сид тут же приободрился и помчался к ней с гиканьем, только пятки засверкали. Толкнул рукой с разбегу дверь и дернул за какой-то рычажок, чтобы выпала лестница.
Находиться в безопасности хоть пару минут было такое невозможное наслаждение, что лично мне было наплевать, какую часть снаряжения мы приобретали на этом пункте. Пока Акила разглядывал какие-то штуки, которые обнаружил на столе, я блаженно плюхнулся на стул и вытянул ноги. Сид рухнул на кровать лицом вниз, Женька понуро сгорбился рядом. В поле зрения я поймал бутылку с водой на узкой полоске подоконника под окном-иллюминатором, мигом схватил ее…
– Не пей!
Сердитый окрик Акилы едва не заставил меня уронить бутылку на пол, мелькнула мысль об очередной ловушке…
– Отдай вон им, – уже мягче добавил парень, указывая подбородком на наших притихших оруженосцев. – Нам нельзя, ты же помнишь.
Почему-то мне стало ужасно обидно, даже в уголках глаз защипало. Хотелось крикнуть, что я, между прочим, через настоящий кошмар прошел и вообще не подписывался на их идиотские правила. Но секунду спустя пересилил себя и кинул бутылку приподнявшемуся на локтях Сиду, который тут же открыл ее и жадно припал к горлышку.
– Ну, чего там? – спросил я, чтобы не думать о своей жажде.
– Не знаю, какие-то штуковины, – задумчиво отозвался Акила, вертя в руках что-то настолько странное, что я не удержался, слез со стула и тоже взял одну. Вещица эта больше всего напоминала нож для нарезки пиццы, только была в разы больше: ручка сантиметров семьдесят, двойная, металлические трубки расходятся, потом соединяются полукругом, так что удобно вешать на плечо, а диск диаметром около полуметра, с невероятно острыми сверкающими зубцами.
Пока я приглядывался, мой напарник нажал кнопку на ручке, и насадка бесшумно начала вращаться на такой запредельной скорости, что грозные зубцы слились в серебристый ореол. Я даже отпрянул – так жутко это смотрелось – и пробормотал:
