Конечно, она могла бы сделать это. Но это не входило в ее планы.
Он встретился с ней взглядом. Она ожидала увидеть выражение торжества, но вместо этого прочитала в глазах парня лишь отчаяние. Вот этого она никак не ожидала.
– Ми… ми… – парень пытался что-то выговорить распухшими губами.
– Ми? – переспросила Ситра.
– Ми… ми… Ло… ло…
– Чего же тут милого? – переспросила Ситра. – Мы с тобой не на свидании, мой друг.
Тогда умирающий схватил Ситру за складки мантии и потянул с такой неожиданной силой, что Ситра упала перед ним на колени.
– Ми… лову… – прохрипел он, после чего отпустил мантию Ситры и обмяк. Глаза его остались открытыми, но Ситра была достаточно хорошо знакома со смертью, чтобы понять, что произошло.
Даже здесь, в глубине лесов, медицинский дрон должен был появиться в считаные минуты. Они барражировали и над менее населенными местностями.
– Что за досада! – негромко ругалась Жнец Кюри. – Этот тип восстановится гораздо раньше, чем починят мою машину. И еще будет хвастаться, как он использовал для своего удовольствия двоих жнецов.
Но Ситра не могла отделаться от гнетущего чувства. Определить его природу и истоки она не могла. Может быть, все дело было в глазах этого парня? Или в том отчаянии, которое сквозило в его голосе? Ну не был он похож на обыкновенного дорожного самоубийцу!
Она задумалась, пытаясь понять, какое обстоятельство случившегося она упустила из виду. Осмотрелась. Вот оно! Тонкий провод, пересекающий дорогу в десяти футах от того места, где затормозила машина.
– Мари! Посмотрите!
Они подошли к проволоке, которая тянулась к деревьям, растущим по обе стороны дороги. И тогда до Ситры вполне дошло то, что хотел ей сказать самоубийца. Ми… лову…
Мина-ловушка!
Они проследили, куда уходит левый конец провода, и увидели за деревом детонатор, соединенный со взрывчаткой, количества которой было бы достаточно, чтобы вырыть кратер в сто футов шириной. У Ситры перехватило дыхание, и ей стоило усилий, чтобы восстановить его. Лицо Жнеца Кюри даже не дрогнуло.
– Садись в машину, Ситра.
Та не стала спорить. То, что Мари назвала ее Ситрой, а не Анастасией, выдало меру обеспокоенности Жнеца Кюри.
На этот раз за руль села старшая. Капот был помят, но стартер работал. Они подали назад, аккуратно объехав распростертое на дороге тело. Затем на них сверху упала тень. Ситра охнула, но потом поняла – это просто медицинский дрон, который прилетел за тем парнем. Дрон не обратил на жнецов никакого внимания и занялся своим делом.
На этой дороге был только один дом – их. И только двое людей должны были ехать сегодня по этой дороге – они. Поэтому не возникало даже вопросов: именно они были целями. Если бы они переехали провод, осталось бы слишком мало материала, из которого их можно было бы восстановить. Но их спас этот таинственный парень, да еще сама Ситра, которая пока так и не научилась водить машину.
– Мари, – начала Ситра, – как вы думаете, кто бы…
Жнец Кюри остановила ее, не дав закончить.
– Я не расположена искать ответы на вопросы в условиях недостаточной информации, – сказала она. – И я была бы тебе признательна, если бы и ты не занималась догадками.
Потом она смягчила тон:
– Мы доложим сообществу жнецов, пусть расследуют. Нужно будет добраться до сути.
Тем временем мягкие захваты медицинского дрона сомкнулись вокруг тела спасшего их парня, и дрон взмыл в небо.
Человечество должно было победить смерть – так же, как оно расщепило атом и научилось путешествовать по воздуху. Не я решило оживлять умерших, и тем более не я пришло к мысли притормозить генетические механизмы старения. Все решения по биологической части я оставляю биосуществам, то есть людям. Человечество избрало дорогу бессмертия, и моя работа состоит в том, чтобы способствовать осуществлению этого выбора, а потому я не могу не восстанавливать погибших – это было бы нарушением закона. Вот я и забираю их тела, доставляю до ближайших восстановительных центров и стараюсь вернуть в нормальное рабочее состояние максимально быстро.
Какой будет их жизнь после восстановления – решать им самим. Кто-то может подумать, что, пройдя через врата смерти и вернувшись, человек становится мудрее и по-новому оценивает перспективы своей жизни. Иногда так и получается, но, как правило, длится это недолго. В конце концов, человеческая мудрость оказалась столь же эфемерной, как и сама смерть.
«Гипероблако»
Глава 10
На время умереть
ДО ЭТОГО СЛУЧАЯ Грейсон еще не умирал. Другие дети, пока росли, успевали сделать это раз или два. В отличие от подростков эпохи смертных, они частенько сознательно шли на это, потому что последствия смерти стали принципиально другими. Смерть и тотальное уничтожение были вытеснены обязательным восстановлением и выговором от родителей. Но даже при этом Грейсона никогда не тянуло развлечься таким способом. Нет, свою долю порезов и синяков он получил, даже руку ломал; но на излечение этих повреждений в сумме ушло не больше одного дня. А вот расставание с жизнью было совершенно уникальным опытом, и Грейсон не собирался в ближайшее время этот опыт повторять. Он помнил все мгновения своего умирания, что делало его переживания еще более неприятными.
Острая боль от столкновения с машиной была почти подавлена уже тогда, когда он взлетел над крышей салона. Время застопорилось; кувыркаясь, он медленно пролетел над машиной и упал на асфальт. Здесь он вновь почувствовал боль, но через мгновение она ослабла, и с тому моменту, когда над ним склонилась Жнец Анастасия, визг его поврежденных нервных окончаний превратился в приглушенное бормотание. Противное, некомфортное ощущение. Его изломанное тело желало извиваться от боли, но боль была запрещена. Одурманенный опиатами, он успел подумать: как это грустно, когда телу отказывают в том, что ему более всего необходимо!
Утро, которое привело Грейсона к столкновению с «Поршем» Жнеца Кюри, сразу же не задалось. Он планировал взять авто-такси, доехать до дома, где живут жнецы, предупредить их об угрозе их жизни и отбыть восвояси. Дальше уж пусть сами разбираются, как им себя вести. Если ему повезет, о его поступке никто не узнает, и прежде всего – Интерфейс Управления. А в этом суть и состоит, верно? Все будут все убедительно отрицать. ИУ нельзя будет обвинить в нарушении закона, поскольку все, что Грейсон сделал, он сделал по своей воле. Тем более, он постарается совершить задуманное незаметно.
Конечно, от «Гипероблака» скрыться непросто. Оно отслеживает движение каждого авто-такси и знает, кто где находится в любой данный момент времени. Но при этом «Гипероблако» связало себя очень жесткими законами, защищающими право личной жизни, и оно не станет пользоваться информацией, которая нарушила бы это право. Забавно, но получалось, что законы, принятые «Гипероблаком», позволяли Грейсону эти же законы нарушать – при условии, что об этом никто не узнает.
