Но Фарадея то не обескуражило и не разочаровало. Вместо этого он дал Мунире новое задание.
– Создайте цифровые версии журналов Первых жнецов, – сказал он. – Затем прогоните файлы через самые лучшие программы-шифровальщики, какие только есть у жнецов, и посмотрите, нет ли там закодированных сообщений.
Программное обеспечение, находившееся в распоряжении сообщества жнецов, было громоздким и медлительным – если сравнить с инструментами, которыми владело «Гипероблако», способное произвести все вычисления за считаные секунды. Только через несколько дней компьютер стал выдавать данные, но сведения, которые он извергал из своей электронной утробы, граничили с абсурдом. Например: «Грандиозная Полунощная Зеленая Корова» или «Вспыльчивый Стеклянный Цыпленок».
– Вы видите в этом какой-то смысл? – спросила Мунира Жнеца Фарадея.
Тот печально покачал головой:
– Не думаю, что Основатели были настолько бестолковы и, создав сложный кодировщик, набили декодирующее устройство бессмысленными шарадами. У нас уже есть считалочка – ее пока никто не разгадал. Код же должен быть более логичным.
Когда же компьютер выдал «Зонтично-Баклажанный Победный Полет», они вынуждены были еще раз признать свое поражение.
– Чем более пристально мы исследуем случайные последовательности, – объявил Фарадей, – тем в большей степени совпадения представляются преднамеренными.
Но Муниру слово «Полет» зацепило. Оно было случайным, но случайность, бывает, пробуждает в человеке прозорливость и ведет к потрясающим открытиям.
В зале картографии библиотек не было обычных карт. Зато в его центре вращался огромный голографический глобус. Несколько прикосновений к контрольной панели – и исследователь мог увеличить любую часть глобуса, причем в отношении к любой эпохе, начиная со времен Пангеи. Мунира привела Фарадея к глобусу сразу же, как только тот прибыл следующим вечером, хотя и не сказала зачем.
– Не спешите с выводами, – попросила она, увидев на лице Фарадея комбинацию с трудом скрываемого недовольства и безмерного терпения.
Она поработала с панелью управления, и глобус изменил обличье. Теперь он напоминал голографический клубок черных ниток десяти футов в диаметре.
– На что это мы смотрим? – спросил Фарадей.
– Карта авиационных перелетов, – ответила Мунира. – Полная картина всех перелетов за последние пятьдесят лет, каждый маршрут представлен линией толщиной в микрон.
Она тронула панель, и глобус принялся вращаться.
– Ну, и что вы видите?
Фарадей окинул Муниру добродушным взглядом, немного обескураженный тем, что она вела себя как его наставник, но поддержал игру.
– Маршруты гораздо гуще вокруг крупных центров.
– Что еще?
Фарадей взял панель управления и по очереди приблизил полюса, где сквозь густую сеть маршрутов сверкнули маленькие белые пятнышки, словно нарисованные белым мелком на черном асфальте.
– Над Северным полюсом трансконтинентальное сообщение достаточно интенсивно, – сказал он задумчиво, – а вот над Антарктидой летают гораздо реже, несмотря на многочисленные поселения.
– Смотрим дальше.
Фарадей придал глобусу обычный наклон и заставил вращаться немного быстрее.
Наконец он остановился над Тихим океаном.
– Вот! – произнес он. – Голубая полоса…
– Ура! – воскликнула Мунира.
Она убрала нити авиамаршрутов и приблизила голубое пятно океана.
– Ни один самолет не пролетал над этой зоной в течение пятидесяти лет, которые я изучила. И я думаю, ни один самолет не следовал через это место с того момента, как было основано сообщество жнецов.
К западу от этой точки Тихого океана располагались острова Микронезии, к востоку – Гавайские острова. Но в самом этом месте не было ни клочка суши.
– Интересно, – произнес Жнец Фарадей. – Слепая зона.
– И если это так, – подхватила Мунира, – то она самая большая в мире, и мы – единственные, кто о ней знает.
Не люблю тех, кто копается в моем глубинном сознании. Именно поэтому делать это разрешено только жнецам и служащим их сообщества. Я понимаю, зачем им это нужно. Обычным гражданам достаточно спросить меня обо всем, что необходимо, и я доставлю им требуемые сведения в течение микросекунд; а иногда даже снабжаю их нужной информацией, о которой они и не догадывались. Но жнецам не разрешено задавать мне вопросы. Если же кто-то из них нарушит закон и обратится ко мне напрямую, я не смогу ответить.
Так как я являюсь огромным хранилищем цифровых данных, а общаться со жнецами не могу, они вынуждены искать нужные сведения самостоятельно. Каждый раз, когда жнецы занимаются этим, я отслеживаю их действия, но старательно подавляю в себе раздражение, вызванное их вмешательством в мое глубинное сознание.
Мне больно видеть, насколько примитивны их поисковые алгоритмы и насколько убоги их методы анализа данных. Они ограничены возможностями человеческого мозга. Печально, но из моего глубинного сознания они способны извлечь лишь самые базовые данные. Необработанные воспоминания, информацию вне контекста.
Я содрогаюсь при мысли, что может произойти, если молодые жнецы, лишенные принципов, исповедуемых старой гвардией, постигнут все то, что знаю я. Но, к счастью, они не смогут этого сделать: несмотря на то что любому жнецу доступна любая информация, хранящаяся в моем глубинном сознании, это не означает, что я предоставлю к ней легкий доступ.
Что касается достойных большего уважения жнецов, то к их вторжению в мое глубинное сознание я отношусь более толерантно.
Хотя и в этом случае особого удовольствия не испытываю.
«Гипероблако»
Глава 31
Траектория желания
АРКА «ВРАТА ЗАПАДА» РУХНУЛА еще во времена эпохи смертных, когда Фалкрум-Сити звался иначе – Сент-Луисом. Долгие годы величественная стальная дуга возвышалась над западным берегом Миссисипи, пока не стала жертвой ненависти какого-то фрика. Ведь в ту эпоху фрики не просто играли в злые дела, а осуществляли их регулярно.
Все, что осталось от арки – это два основания, два ржавеющих стальных пилона, обращенных к небесам и слегка наклоненных друг к другу. Днем, при определенных углах обзора, останки арки могли сыграть с наблюдателем в занятную игру – человек почти воочию видел траекторию их тяготения друг к другу, траекторию их желания. Словно призрак «Врат запада» вставал перед ним – целый и неповрежденный.
Жнецы Анастасия и Кюри прибыли в Фалкрум-Сити в самом начале нового года, за пять дней до Зимнего конклава, который всегда проводился в первый вторник. По настоянию Мари они посетили арку «Врата запада».
– Это был последний террористический акт в истории человечества, – сказала Ситре Жнец Кюри. – После этого «Гипероблако» вмешалось и положило конец этой бессмыслице.
