Виолончелисту, как Жнец Анастасия прекрасно знала, было сто сорок три года, и он вырастил несколько поколений детей. Иногда ее жертвы пытались добиться иммунитета для всех своих многочисленных потомков, и Жнец Анастасия вынуждена была им отказывать. Но почему бы не сделать исключение? В конце концов, это не выходит за рамки ее полномочий.
– Я дам Кармен иммунитет, но она должна пообещать, что не станет хвастать этим, – сказала она.
Мистер Хоуган облегченно вздохнул. Да, его обман висел на нем тяжким грузом – но был ли это обман, если Жнец Анастасия знала все наперед, а он к тому же все ей сам рассказал? Теперь он мог покинуть этот мир с чистой совестью.
Наконец мистер Хоуган элегантнейшим жестом поднял бокал, одновременно изучая то, как преломляется свет в наполняющей его жидкости. Жнец Анастасия даже представила, как на его внутреннем мысленном табло по одной цифре, тикая, убывает количество оставшихся ему секунд.
– Я хочу поблагодарить вас, ваша честь, за те несколько недель, что вы предоставили мне для подготовки. Это был поистине королевский подарок.
Это было то, что жнецы, в массе своей, были неспособны понять. Сконцентрированные на акте убийства, они даже не задумывались о том, что это значит – умирать.
Виолончелист поднял бокал и пригубил. Облизнул губы, оценивая напиток.
– Вкус мягкий, – сказал он. – Ваше здоровье!
И, одним глотком осушив бокал, резко придвинул его к крупье, который инстинктивно отшатнулся.
– Я бы удвоил ставку! – произнес мистер Хоуган.
– Но это баккара, сэр, – дрогнувшим голосом отозвался крупье. – Ставки можно удваивать при игре в «очко».
– Проклятие! – покачал головой виолончелист, потом осел в своем кресле и умер.
Ситра пощупала его пульс. Она знала, что ничего не найдет, но порядок есть порядок. Нужно было проинструктировать крупье: бокал, поднос и шейкер должны быть немедленно сложены в герметичные пакеты и уничтожены.
– Если кто-нибудь, по неосторожности соприкоснувшись с ними, умрет, – сказала она, – его восстановление и оплату морального ущерба по закону должно будет обеспечивать сообщество жнецов.
Затем она сдвинула свои выигранные фишки на ту сторону стола, за которой сидел умерший.
– Прошу вас лично, – сказала она крупье, – передать мой выигрыш семье мистера Хоугана.
– Конечно, ваша честь, – отозвался крупье, посмотрев на кольцо Жнеца Анастасии, словно она могла предложить ему иммунитет. Но она отодвинулась от крупье.
– Могу я быть уверена, что вы так и сделаете? – только и спросила Ситра.
– Да, ваша честь.
Удовлетворенная ответом, Жнец Анастасия отправилась к лифтам, чтобы наверху, в номере 1242, наделить годичным иммунитетом многочисленных членов семьи умершего мистера Хоугана. При этом она никакого внимания не обратила на собравшихся в казино людей, которые из последних сил старались не смотреть в ее сторону.
Я постоянно имею дело с теми из людей, кого природа и общество наделили способностью изменить мир. Мне не удается предсказать, как это могло бы произойти; я лишь знаю, что это в их силах.
С того момента, как Ситра Терранова стала учеником жнеца, вероятность того, что благодаря ей мир изменится, возросла многократно. Что именно она сделает, еще неясно, и возможные результаты ее усилий скрыты от меня за плотной пеленой тумана. Ее решения и поступки могут привести к тому, что человечество либо достигнет небывалых высот в своем развитии, либо упадет в глубочайшую пропасть регресса – в зависимости от того, правильные ли шаги она предпримет или же совершит ошибки.
Я буду направлять ее, но, поскольку она жнец, вмешаться в ее действия я не в состоянии. Мой удел – лишь наблюдать за ее взлетами или падениями. Какое разочарование – знать, что ты наделен такой силой и не можешь ее использовать, когда это необходимо.
«Гипероблако»
Глава 5
Необходимая тьма
ИЗ КАЗИНО СИТРА УЕХАЛА на авто-такси. Машина, чья электроника была подсоединена к сети, сама прокладывала себе маршрут, но в тот момент, когда Ситра устроилась внутри, индикатор, показывающий наличие связи с «Гипероблаком», мигнул и погас. По сигналу от ее кольца машина поняла, что в машине находится жнец.
Такси приветствовало Ситру синтетическим голосом, в котором не было и следа присутствия искусственного интеллекта.
– Пункт назначения? – бездушно спросила машина.
– Юг, – ответила Ситра и вдруг вспомнила: когда она путешествовала по югу Мерики, пытаясь скрыться от преследования Чильаргентинских жнецов, то на такой же вопрос авто-такси дала такой же краткий ответ: «Север». Как же давно это было!
– Юг не может быть пунктом назначения, – проверещала машина.
– Просто езжай вперед, – сказала Ситра. – Пункт я определю позже.
Автомобиль отъехал от тротуара и больше к ней не обращался.
Ситра уже начинала ненавидеть эти подобострастно-послушные авто-такси. Странно, что она иначе к ним относилась в период своего ученичества. Ситру Терранова никогда не посещало страстное желание научиться водить – такое, что теперь регулярно наваливалось на Жнеца Анастасию. Не исключено, что именно груз ответственности за чужие жизни, который лежал на ее плечах, да еще необходимость постоянно самой принимать решения мешали ей удовлетвориться ролью пассивного пассажира. А может быть, это бунтовал в ней дух Жнеца Кюри, частицу которого она впитала за месяцы своего ученичества. Та просто обожала водить яркие спортивные авто – единственное послабление, которое она себе позволяла, послабление, вступавшее в конфликт с суровым имиджем жнеца. Жнец Кюри принялась учить Жнеца Анастасию вождению – с тем же железным терпением, с которым она учила Ситру заниматься жатвой.
Ситра решила, что вождение гораздо сложнее жатвы.
– Это просто другой набор навыков, Анастасия, – сказала ей Жнец Кюри во время первого урока. Жнец Кюри всегда использовала имя, которое Ситра носила как жнец. Ситра, с другой стороны, чувствовала себя страшно неловко, произнося первое имя своей наставницы: «Мари», применительно к «Госпоже Смерть» оно звучало слишком панибратски.
– Искусством вождения нельзя овладеть в совершенстве, – говорила Ситре Жнец Кюри, – потому что каждый новый маршрут отличается от тех, которыми мы уже ехали. Но, достигнув достаточно высокого уровня мастерства, ты получаешь известную награду. Суть ее – определенная свобода действий.
Ситра не знала, удастся ли ей достичь хоть какого-то уровня. Вокруг было так много вещей, которые нужно одновременно удерживать в зоне внимания! Зеркала, педали, руль, легкий поворот которого мог запросто отправить тебя вместе с машиной в пропасть. Хуже всего то, что спортивные машины Жнеца Кюри, принадлежавшие еще эпохе смертных, не связаны с сетью. Это означало то, что они никак не помогут водителю избежать ошибок.
