Охранники, без признаков жизни, лежали на полу подвала; входная же дверь, словно издеваясь, стояла нараспашку. Роуэн отсутствовал уже несколько часов.
– Не-е-ет! – кричал Годдард. – Это невозможно! Как ему удалось бежать?
Он словно помешался – и это было великолепное зрелище!
– Меня не спрашивайте, это не мой дом, – сказала Рэнд. – Может, тут есть потайная дверь, о которой мы не знали?
– Брамс! – повернулся Годдард к человеку, с самым испуганным видом выползшему в кухню из своей комнаты. – Ты же сказал, что подвал надежен!
Брамс окинул потрясенным взглядом поверженную охрану.
– Так и есть! То есть так и было! – ответил он в смятении. – Чтобы убежать, обязательно нужен ключ.
– И где же ключ? – спросила Рэнд как можно более безразличным тоном.
– Он зде…
Брамс осекся, потому что ключа на его обычном месте не было.
– Он был здесь, – поправил он себя. – Я сам его повесил здесь вчера вечером, когда проверял нашего пленника.
– Наверняка Дэмиш украл у Брамса ключ, а Брамс даже не заметил, – предположила Рэнд.
Годдард свирепо вперился взглядом в Брамса. Тот затрепетал.
– Молчит. Вот вам и ответ, – проговорила Рэнд.
Годдард был страшен. Его яростный взгляд, похоже, уничтожил весь свет и все тепло, что были в помещении. Эйн, хорошо знавшая, что означает этот взгляд, сделала шаг назад. Годдард двинулся на Брамса.
Тот поднял руки вперед, пытаясь защититься.
– Роберт, прошу вас. Будьте разумны, – пролепетал он.
– Я покажу тебе, как быть разумным!
Из складок мантии Годдард выхватил кинжал и, вонзив его в сердце Брамса, прежде чем вытащить, провернул. Брамс рухнул на пол, не издав ни звука.
Рэнд была потрясена, но не испугана. То, что произошло, было ей на руку.
– Поздравляю, – сказала она. – Вы только что нарушили седьмую заповедь.
Годдард постепенно успокаивался и приходил в себя.
– Это чертово тело, – проговорил он. – Такое импульсивное!
Но Рэнд понимала, что убийство Брамса – это дело головы Годдарда, а не его сердца.
Годдард принялся расхаживать по кухне, составляя план действий.
– Итак, сообщаем охране сообщества, что Дэмиш убил своих стражей, а потом и Брамса.
Рэнд в сомнении покачала головой:
– Не уверена, что это благоразумный поступок. В день расследования вы хотите сообщить Совету, что тайно привезли на остров разыскиваемого опасного преступника, да еще и дали тому сбежать?
Годдард едва не зарычал, поняв, что его план не безупречен.
– Сделаем так, – сказала Рэнд. – Спрячем пока тела в подвале и после расследования избавимся от них. Если они не попадут в восстановительный центр, никто никогда не узнает, что с ними произошло. А это значит, что никто, кроме нас, не узнает, что Роуэн Дэмиш был здесь.
– Я сказал об этом Ксенократу, – воскликнул Годдард.
Рэнд пожала плечами:
– Ну и что? Вы блефовали. Играли с ним в кошки-мышки. Он ничего не сможет вам противопоставить.
Годдард взвесил все «за» и «против» и, наконец, согласился на вариант Рэнд.
– Ты права, Эйн, – сказал он. – У нас есть более важные дела, чем несколько трупов.
– И забудьте о Дэмише, – сказала она. – Нам он не помеха.
– Да, ты права. Спасибо, Эйн.
Неожиданно свет замерцал, и Годдард улыбнулся.
– Видишь? – обратился он к Рэнд. – Все начинает работать. Это будет славный день!
И ушел, оставив Рэнд возиться с телами, что она и сделала, перетащив убитых в подвал и замыв кровь в тех местах, где они лежали.
В тот момент, когда Рэнд предложила Роуэну убить охранников, она понимала, что их никогда не восстановят. Они умрут навсегда – потому что знали, что именно она была последней, кто навестил Роуэна в его комнате. Что до Брамса, то на его счет она вообще не испытывала сомнений: если и был на Земле жнец, достойный смерти, то это был именно Брамс.
Она поквиталась с Годдардом, о чем тот даже не подозревал. Более того, теперь она контролировала ситуацию. Годдард позволил Рэнд принимать решения, и оттого значительная часть его силы и власти перешла к ней. Мир открывался для Досточтимого Жнеца Эйн Рэнд своей лучшей стороной и обещал вскоре стать еще лучше.
Рэнд бессовестно льстила Роуэну, когда говорила, что тот без труда покинет остров. Он был умен, находчив – это верно! Но он не был волшебником, а потому без посторонней помощи вряд ли смог бы уехать со Стои. Да, собственно, Рэнд было все равно, поймают Роуэна или нет – лишь бы его не поймал Годдард.
Стоя плавала в океане в полном одиночестве. Ближайшей к ней землей были Бермуды, находившиеся от плавучего острова на расстоянии в тысячу миль. Все самолеты, надводные и подводные суда, расположенные на острове, принадлежали тому или иному жнецу. Даже на рассвете взлетная полоса и марина со стоящими в ней яхтами и катерами бурлили активной жизнью, и повсюду проникал взор недреманного ока служб безопасности сообщества жнецов. Режим охраны здесь был гораздо строже, чем даже на конклавах, и никто не пересекал границ острова без тщательной проверки документов. В других частях света «Гипероблако» прекрасно знало, кто и где находится, а потому требования к внешней безопасности были минимальны. Сюда «Гипероблако» не смело заглядывать, зато в ходу были традиционные, древние способы охраны.
Роуэн мог попытаться – воспользоваться первой возможностью и сбежать, но что-то внутри советовало ему не делать этого.
Ты должен оставить Стою до начала расследования.
Слова Жнеца Рэнд засели в его голове. Слова, которые она произнесла с такой настойчивостью.
– Если Годдард проиграет, все будет только хуже.
Что она знала такого, чего не знал он? Если на горизонте сегодняшнего дня формируется нечто темное, ему нельзя уезжать. Он обязан найти Ситру и предупредить ее об опасности.
Поэтому, вместо того чтобы спасаться с острова, он повернул в его самые густонаселенные части. Он отыщет Ситру и расскажет ей, что у Годдарда есть тайный план. Потом, после расследования, Ситра поможет ему убраться с острова – может быть, даже под носом у Жнеца Кюри, хотя Роуэн и подозревал, что Госпожа Смерть не стала бы выдавать его Верховным Жнецам, как это планировал сделать Годдард. Конечно, она может просто вышвырнуть его из самолета, но это все-таки лучше, чем предстать перед судом сообщества жнецов.
На рассвете Анастасия без сна лежала на роскошной постели своего номера гостиницы. Постель была создана для того, чтобы обеспечить гостю отличный сон, но, как и Жнецу Рэнд, Жнецу Анастасии не спалось. Она думала о предстоящем расследовании. Она сделала запрос, она инициировала расследование, а это означало, что ей придется отстаивать свою позицию перед Всемирным Советом Верховных Жнецов. Жнец Сервантес и Жнец Кюри отлично подготовили ее. Хотя Анастасия не любила публичных выступлений, но когда она говорила призвав на помощь логику и убежденность, то была по-настоящему хороша. Если она убедит Совет в своей правоте, в историю она войдет как жнец, предотвративший возвращение Годдарда.
