— Снова набрался! Ты же обещал…
— Просто отметили возвращение, — пробормотал Масловский. — Но я в порядке. — Он вышел, покачнулся и схватился за дверцу машины.
— Пошли домой. — Галина положила его руку себе на плечо.
— Машину надо закрыть, — пробормотал муж.
— Да на хрен мне нужна твоя машина?! На хрен ты мне такой нужен?! Пошли!
— Уйду сейчас, — пробормотал Масловский.
— Да ты никому не нужен! Пошли домой. — Она потащила его во двор.
* * *
— Ни хрена себе учительница начальных классов, — чуть слышно проговорил Турок.
— Дела семейные сейчас никого не волнуют, — усмехнулся Капитан. — О ней, кстати, говорят только хорошее. А он иногда срывается.
— А она его не боится, — отметил Турок.
— Да пусти ты! — Распахнулась входная дверь, и на крыльцо вывалился Масловский. Галина успела поймать мужа за руку и этим предотвратила его падение. Бандиты замерли.
— Пошли домой, — в очередной раз приказала Галина.
— Пошли, — покорно отозвался Александр.
— В честь чего праздник? — Жена встретила Виталия в дверях.
— Извини, — виновато пробормотал он, — поддержал компанию. Умываюсь — и спать. — Он шагнул вперед.
— Интересно, как ты дошел, — засмеялась она.
— Довезли.
— И все-таки что за праздник? — снова спросила Ольга.
— Отмечали возвращение в родные пенаты. — Виталий подошел к умывальнику.
— А здесь, как я понимаю, живет второй турист. — Капитан кивнул на длинный, на две семьи, дом.
— Похоже, так, — отозвался Турок.
— Завтра Алик будет говорить с Теленьковыми.
— А что у тебя за интерес к Масловскому? — спросил Турок.
— Его перевели в мою роту за восемь месяцев до дембеля. Ну и врезал он мне пару раз. Ответить я не мог, пьяный был. Но я Масловского запомнил. И тут нате вам, подарок ко дню рождения. Убирать их все равно будем. И я сам Масловскому горло перережу. Где Миха с тачкой? Срисуют нас и…
— Едет! — Турок кивнул на приблизившийся свет фар.
К ним подъехала «ауди» с белгородскими номерами.
Москва
— Отлично провел время. — Говарский поднял бокал с вином. — Оказывается, в отставке можно жить хорошо. А я думал, мне постоянно не будет хватать кабинета, общения с подчиненными, разработки операций и всего другого, из чего состоит наша работа. Я понял, что почти ничего не знаю о тех, кого мы защищаем порой ценой собственной жизни. Я прошу помянуть всех сотрудников нашего ведомства.
Сидевшие за столом пятеро мужчин и шесть женщин встали.
— Спрашивали о Говарском, — услышала в сотовом молодая женщина. — А вы кто?
— Алена. Кто спрашивал?
— Участковый вчера приезжал. Мы сумели его убедить, что Аркадий Адамович уехал два дня назад и что он был с нами. Поверил.
— Странно, — проговорил генерал-лейтенант ФСБ. — Зачем Остапов и Йосван зуда поехали? Как на них вышел Мускаев? Была информация о его гибели, но, оказывается, он жив. Почему Остапов убил подполковника Ростана? Что вез в Москву Голин? Черт возьми, почему мы узнаем об этом только сейчас?!
Ростов-на-Дону
— Да, — кивнул Голубев, — они приехали. Но, как говорил Ростан, их трое. По фамилиям он их не называл, но говорил, что двоих знает. Голин тоже писал о них. У него были свидетели. Но сейчас никого не осталось. Меня Ростин не посвящал, боялся, что меня убьют. Он себе Зорина простить не мог.
— Может, все-таки вспомнишь что-нибудь, — сказал офицер ФСБ. — Дело, кажется, связано с Чечней. Почему Мускаев убил Йосвана и Остапова и отрезал им уши? Ростин говорил, что именно с показаний Мускаева Голин и начал свое расследование. Надо было собранный материал…
— Он один раз попытался это сделать, — перебил Голубев, — и чуть было не угодил под суд. Чупов не довел дело до суда, потому что боялся разоблачения. Он наверняка знал и Остапова, и Йосвана.
— Мы проверяем его знакомства, — кивнул эфэсбэшник. — Работаем параллельно с прокуратурой. Чеченка, у которой жил Мускаев, говорила, что приходил какой-то мужчина, молодой, здоровый, в темных очках, и просил передать Мускаеву конверт. Что она и сделала. И еще, кто-то позвонил по ноль-два и сообщил об убийстве как раз тогда, когда Мускаев вошел в дом. Значит, его просто отдали, рассчитывая, что живым он не дастся. Мы опрашивали работающих на пляже продавцов, фотографов, лодочников. Никто убитых не узнал. И только в парке аттракционов контролер колеса обозрения припомнила, что видела этих двоих, — он кивнул на фотографии Йосвана и Остапова, — с третьим человеком. И тот, как она выразилась, был главным среди них. Но описать его она не смогла. Говорила об усиках и бородке. Я уверен, что это маскарад. К тому же контролер аттракциона «Кривое зеркало» тоже узнал обоих, но третий был в темных очках, и лица его он не запомнил. Скорее всего третий и навел Мускаева на Остапова и Йосвана. А вот как выяснить, кто это, не знаем. И Остапов, и Йосван были в девяносто шестом году в Чечне. Сейчас отрабатываем их сослуживцев, особенно тех, с кем они были близки. Но пока, увы. А у вас что?
— Да взяли пятерых, — ответил Голубев, — связанных с Королем и Соловьем. И из людей Чупова троих. Но это уже отдельное дело. Они ничего не знают о приезжих. По крайней мере все утверждают, что Чупов в последнее время выглядел испуганным и пытался о чем-то договориться с Ростиным. Но Ростин ничего об этом не сообщал. Просто был доволен, что сумел вытащить этих оборотней в Ростов и сможет записать разговор с ними. Документы Бурлаков скорее всего где-то спрятал.
— Мы разговаривали с тремя гаишниками, которые останавливали его. Один, тульский, сообщил, что видел на сиденье рядом с ним дипломат. Зато воронежский и ростовский уверенно заявляют, что дипломата не видели. Следовательно, он спрятал дипломат где-то в Тульской области. Но вот где именно?
— Помните Ласкину? Ее убили в тот же день, что и Ростина. Она постоянно о чем-то спрашивала Бурлакова. Сержант в тот день, когда умер Бурлаков, слышал, как она, выходя из палаты умершего Бурлакова, говорила: «Бе» — это родственник или что?»
— «Бе», — повторил эфэсбэшник. — Не много, но уже что-то. — Он закурил. — Делов-то — проверить все населенные пункты в Тульской области, которые начинаются на «бе». Родственников наверняка оборотни проверяли. Но как мне известно, у Бурлакова нет родственников, кроме Матвея Бурлакова. Хотя не исключено, что кто-то из дальней родни живет в Тульской губернии.
Москва
— Понятно, — хмуро проговорил по телефону Говарский. — Значит, ФСБ все-таки занялась этим делом. Хорошо, что не сразу. Надеюсь на тебя, Фролов. Ты ведь помнишь, что ты тоже принимал там участие. Не такое деятельное, но все же этого вполне хватит, чтобы ты оказался на нарах лет этак на десять.
