Не правда ли, знакомая риторика? Современные русские националисты слышат ее от оппонентов чуть ли не ежедневно.
Кто-то может возразить, что это частное мнение Трубецкого, а не евразийства как целого. Но, во-первых, что такое евразийство без Трубецкого, наиглавнейшего (наряду с Савицким) его теоретика? А во-вторых, в программных коллективных документах движения мы видим, в сущности, те же тезисы, только в более мягких формулировках и с утешительными для русских, но весьма туманными оговорками.
Вот, например, как трактуется национальный вопрос в тексте-манифесте «Евразийство (Формулировка 1927 г.)»:
«1. В национальном вопросе Евразийцы стоят на основе осуществления братства народов в пределах России-Евразии. Средством для осуществления такого братства Евразийцы признают нынешний федеративный строй СССР при обязательном устранении коммунистического гнета, который тяготеет ныне на этом строе, препятствуя полному выявлению национальных своеобразий отдельных народов России-Евразии. Коммунизм не соответствует духу этих народов. Закрепляя в поставленных конституцией СССР и административной практикой пределах возможности политического и языкового самоопределения этих народов, евразийцы считают необходимым обеспечить этим народам свободу духовного самоопределения также на религиозной и лично-хозяйственной основе.
2. В частности, евразийцы считают необходимым распространить права автономии на народы и своеобразные и в бытовом и историческом отношении группы (качество), до сих пор не получившие таких прав. При этом должны быть охранены права национальных и бытовых меньшинств. Надлежит подчеркнуть, что начала федерации и автономии Евразийцы отстаивают в советском, а не европейском их понимании».
А что по русскому вопросу?
«4. Необходимо существующий в настоящее время в СССР строй, проникнутый началами интернационализма и коммунизма, преобразовать в наднациональный строй на национальной основе. Обязательным условием такого перерождения является предоставление русскому народу возможностей государственно-оформленного национального самосознания и строительства национального государства, возможностей, которых он фактически лишен в настоящее время.
5. Однако национальным самоопределением не ограничивается роль русского народа в строительстве России-Евразии. Именно русская культура, пополняемая элементами культур других народов Евразии, должна стать базою наднациональной (евразийской) культуры, которая служила бы потребностям всех народов России-Евразии, не стесняя их национальных своеобразий. Евразийцы ставят своей задачей положительные мероприятия, содействующие развитию русской культуры в ее наднациональных функциях и чуждые в то же время какого бы то ни было оттенка ограничения и стеснения других национальных культур»
[684].
Вроде бы и русским обещана государственность, но тщетно искать в евразийских писаниях, в какой форме и в каких пределах должно существовать русское национальное государство в рамках «федеративного строя СССР», пусть и избавленного от «коммунистического гнета». Это остается евразийской тайной. Притом что права всех «националов» описаны четко и ясно и, главное, уже юридически закреплены в конституции СССР, которую в данном вопросе антикоммунисты-евразийцы менять не собирались.
Ну а будущее русской культуры (которую евразийцы намеревались радикально избавить от наследия культуры императорской России как «подражательной»)
[685], «пополненной» великими достижениями татарского, башкирского, чукотского и т. д. гения, в качестве «базы» евразийской культуры вызывает, конечно, сугубый оптимизм.
В своем сочинении «Наследие Чингисхана. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока» (1925) Трубецкой с упоением мазохиста рисует образ чаемой им евразийской нации, где не остается никакого намека на славяно-европейскую русскость, всецело растворяемую в азиатчине: «…Россия подлинная, Россия историческая, древняя, не выдуманная славянская или варяжско-славянская, а настоящая русско-туранская Россия-Евразия, преемница великого наследия Чингисхана. Заговорили на своих признанных теперь официальными языках разные туранские народы: татары, киргизы, башкиры, чуваши, якуты, буряты, монголы, – стали участвовать наравне с русскими в общегосударственном строительстве; и на самих русских физиономиях, раньше казавшихся чисто славянскими, теперь замечаешь что-то тоже туранское; в самом русском языке зазвучали какие-то новые звукосочетания, тоже “варварские” тоже туранские. Словно по всей России опять, как семьсот лет тому назад, запахло жженым кизяком, конским потом, верблюжьей шерстью – туранским кочевьем. И встает над Россией тень великого Чингисхана, объединителя Евразии…»
[686]
Если отбросить историко-романтические декорации, звучит более чем злободневно, чтобы это ощутить, достаточно прогуляться вечером по московскому Гольянову…
Так что «классическое» евразийство вполне адекватно национальной политике современной РФ, проникнутой неизбывной ностальгией лидеров последней по понятию «советский народ», коему «евразийская нация» вполне конгениальна, особенно в том, что касается объектно-инструментальной роли русских в государстве, созданном их потом и кровью.
Да и отрицание основ демократии во имя авторитарной идеократии, на котором замешена евразийская политическая философия, весьма гармонично сочетается с основами миросозерцания эрэфовских ордынцев.
* * *
Но «избирательное сродство» евразийства и ордынства – не единственная причина, побудившая меня отречься от «евразийского соблазна».
Чем больше я всерьез занимался русской историей, чем больше изучал классику европейской мысли, чем больше я просто взрослел, набираясь жизненного опыта, тем больше я понимал, насколько евразийство далеко как от подлинной научности, так и от эмпирической действительности, что оно основано на сплошных подтасовках, будучи «идеологией» в худшем смысле слова, «умственным вывертом», говоря словами И.А. Ильина.
Это свойственно почти всем евразийским писаниям с самого зарождения течения – с первого манифеста Трубецкого «Европа и человечество» (1920), где на полном серьезе доказывается, что культура готтентотов ничуть не ниже европейской.
А мазохистское сладострастие в живописании прелестей монгольского ига у Трубецкого и Савицкого! А совершенно антинаучная идея Трубецкого о некоем «туранском психологическом типе», в который легко и просто укладываются угро-финны, самоеды, тюрки, монголы, маньчжуры и… русские!
