Его губы медленно ласкали ее, пока Розали не затопила волна наслаждения, и в каком-то болезненном экстазе она прошептала его имя. Рэнд не отрывался от ее тела, пока не затих последний сладострастный вздох.
Лицо ее было влажным, прозрачная кожа светилась нежным алым светом. Рэнд поцеловал ее, все еще продолжая ощущать сладкий мускусный привкус. Розали ответила без колебаний, наклонив голову так, чтобы губы их как можно плотнее сомкнулись в поцелуе.
Наконец тела их соединились. Мгновение Рэнд был тих и неподвижен. Невозможно было описать и объяснить это чувство обладания ею, каждый раз ощущения были новые и неповторимые. Эмоции смешались, переплелись с ощущением радости от физической близости, и даже он со всем своим опытом не помнил ничего подобного этому.
Он двигался без остановки, резко, жадно, глядя ей в глаза, которые вспыхивали сапфировым светом, пока ее тело не задрожало от острого наслаждения.
И вот наконец они расслабились, все еще лаская друг друга. Приподнявшись на локте, Рэнд заглянул в ее глаза.
– Ради такой встречи стоило уехать, – хриплым голосом произнес он.
Они помолчали.
– Рэнд… Как теперь все будет между нами? – спросила вдруг Розали.
Рэнд губами разгладил ее нахмурившиеся было брови и нежно поцеловал в висок.
– Мы уже говорили с тобой об этом, но.., не очень успешно, как ты, наверное, помнишь. У нас разный взгляд на наши с тобой отношения. Нам, очевидно, не мало торопиться.
– Но, Рэнд, рано или поздно мы должны будем…
– Скорее всего поздно… Прежде чем принять какое-либо решение, нам многое придется обсудить.
– Я.., да, я согласна.
Она уже на собственном опыте знала, как неожиданно может измениться жизнь, перевернув все вокруг с ног на голову. И только одно ей было известно точно – никогда больше не вернется она к той своей прежней жизни.., и была откровенно рада этому.
– Но у нас с тобой еще есть неотложные проблемы, – заметила она.
– Что же это может быть? – улыбаясь спросил Рэнд.
Розали указала на измятую одежду.
– Как мы появимся в замке в таком виде?
Рэнд улыбнулся и откинул с лица волосы.
– Очень просто: мы проберемся тайно, любовь моя, – ответил он.
Глава 12
Вся моя прежняя жизнь
Уже не моя теперь.
Прошли, пролетели те дни,
Как быстрокрылые сны,
Чьи образы живы лишь в памяти…
Джон Вильмонт, граф Рочестер
Сдержав слово, Рэнд провел Розали в замок так осторожно, что никто не увидел их по дороге. На пороге комнаты он поцеловал ее, прежде чем проститься.
Опасаясь, что по ее счастливому виду окружающие немедленно догадаются о случившемся, Розали была необычно тиха за обедом. Всего несколько раз осмелилась она поднять глаза, боясь встретиться взглядом с Рэндом.
Противный! Он не пришел к ней следующей ночью.
Целых два часа Розали ждала и уже раздумывала, не пойти ли самой к нему, но осторожность одержала верх, и она, погасив свечи, легла спать.
Проснувшись, утром она обнаружила на подушке желтую розу, с которой были аккуратно срезаны шипы.
Поднеся нежный бутон к лицу, она вдохнула его аромат и мысленно перенеслась в напоенный благоуханием сад, где произошло их последнее свидание.
В таком сонно-мечтательном настроении Розали пребывала почти весь день.
* * *
– Это здесь, – прошептала Мирель, украдкой продвигаясь по коридору.
Розали потянула на себя золоченую ручку двери, но она не поддавалась.
– Ты права, – разочарованно сказала она. – Закрыто.
Но почему эта портретная галерея заперта?
– А вы думаете, это галерея?
– Да, наверное, ведь комнаты по обеим ее сторонам полны картин и бюстов предков д'Анжу. – Розали с подозрением посмотрела на дверь. Это была единственная комната в замке, где они с Мирель еще не побывали.
Встретившись с ней взглядом, Розали поняла, что бурная фантазия Мирель подталкивает ее на поиски разгадки тайны закрытой двери.
– Вероятно, там было совершено убийство, – прошептала она, и Розали засмеялась.
– Нет, скорее всего комнату заперли просто случайно.
– Может быть, нам попросить ключ у мадам Альвин?
Розали покачала головой.
– А вдруг ее закрыли специально, тогда у нее найдется причина отказать нам. И если нас потом застанут здесь, как мы все объясним?
Посмотрев друг на друга, они улыбнулись, предчувствуя нечто необычное.
– Мадемуазель, нет ли у вас…
– Тебе нужна шпилька? Ею ты сможешь открыть замок, да?
– Может быть… Но надо прежде убедиться, что поблизости никого нет.
Мирель проворно повернула тонкую острую шпильку…
– О, да у тебя тоже масса талантов, Мира, – удивленно заметила Розали, и девушка улыбнулась.
– Жив, я рядом с Гильомом, многому научишься, чтобы не пропасть с голоду. Он показал мне, как это делается.
Мирель впервые говорила сама о своей прошлой жизни. Наклонив голову, Розали с интересом смотрела на нес.
Она не знала, что ей довелось пережить, но было ясно, что жизнь закалила ее.
Как же смогла она остаться такой милой и неиспорченной? Что тому причиной – сильная воля или нежная забота Гильома, оберегавшего сестру от грязи и пошлости жизни?
После нескольких усилий замок вдруг тихонько щелкнул, и Мирель с торжеством посмотрела на Розали. Открыв дверь, они не задумываясь быстро скользнули внутрь.
Да, это действительно была портретная галерея со множеством развешанных по стенам картин, которые смотрели на них глазами одетых в старинные наряды незнакомцев.
Один портрет висел отдельно от других. Он помещался между двух роскошно обрамленных зеркал.
Подойдя к окну, Розали отдернула штору, чтобы лучше рассмотреть его.
– Элен Маргарэт д'Анжу, – прочитала Мирель табличку, подойдя ближе.
Теперь Розали знала, почему была закрыта эта комната. Какие чувства, какие переживания были заперты здесь вместе с живописным образом этой женщины?
– Какая красивая! – сказала Мирель. – Кто это?
– Его мать, – просто ответила Розали. – И не так уж она красива. Мира.
Может быть, ее чувство к Рэнду мешало ей беспристрастно воспринимать портрет, Элен д'Анжу была действительно необыкновенно хороша.
