Мы вздрогнули одновременно и резко повернулись на голос. Из тени дерева на свет фонаря выступил Ирэш. Дайт поднялся и тут же сместился, чтобы прикрыть меня от Ирэша.
— Ты ее не получишь.
Похоже, Ирэш уже какое-то время там стоял, наблюдал за нами. Может быть, хотел услышать, что я отвечу на предложение.
— Неужели? И кто же мне помешает? Ты? — демон-дракон насмешливо приподнял бровь.
— Мне напомнить правила? — Кажется, Дайт совсем не боялся его. — Ни один демон не имеет права поставить метку на члена нашей семьи. Даже император. Если Лайла принимает мое предложение, она становится неприкосновенной.
— Значит, ты действительно в это веришь? Забавно, — Ирэш усмехнулся, и эта усмешка не предвещала ничего хорошего.
— Если ты нарушишь правила, об этом узнают все. Уж я об этом позабочусь, можешь не сомневаться, — произнес Дайт твердо. Все это время он закрывал меня собой, и я отчетливо ощущала исходящее от него напряжение.
— Позаботишься так же, как позаботился о движении сопротивления?
Я затаила дыхание. Что он имеет в виду? Я не зря подозревала?
— Не понимаю, о чем ты, — Дайт сохранял спокойствие.
— Надо же, — хмыкнул Ирэш. — Если ты понятия не имеешь, о чем я говорю, значит, из тебя получится никчемный высокий лорд. Но, полагаю, ты все же знаешь о сопротивлении. — Демон-дракон прищурился, в его голосе появилось предостережение. — И если вы, привилегированный род высоких лордов, не разберетесь с сопротивлением, я вполне могу задуматься, сохранить за вами привилегии и статус, или стоит назначить на вашу должность кого-нибудь другого.
— Не беспокойтесь, Ваше Величество. Мы разберемся с сопротивлением. Разберемся как полагается. — В улыбке Дайта мне почудился вызов. Снова закрались подозрения, не причастен ли он к сопротивлению. А может быть, вся его семья? Или, как минимум, отец с братом? — А сейчас предлагаю дать слово Лайле. Пусть выберет. Ведь мы же, как настоящие мужчины, не будем давить, верно?
Дайт повернулся ко мне. Заглянул в глаза.
— Ты согласна выйти за меня?
Горло сдавило. Но я все же произнесла:
— Не могу…
— Почему?! — Кажется, такого ответа Дайт не ожидал. Он был уверен, что уж теперь я точно соглашусь.
— Потому что на Лайле метка собственности.
Я ощутила прикосновение посторонней магии — это Ирэш магически дотронулся до ауры. Он знал, где и что искать. Он попросту выдернул метку на поверхность. Дайт пошатнулся, во все глаза глядя на меня.
— Лайла… ты… у тебя… — Кажется, теперь голоса лишился Дайт.
— Да. Прости. Я не могла сказать. — У меня в горле застрял ком. Говорила с трудом.
Зачем Ирэш это сделал? Знал ведь, что все равно не смогу ответить на предложение «да»! Но зачем нужно было именно так?.. Так унизительно, так безнадежно…
— Но как… Ирэш? — Дайт присмотрелся к метке, мотнул головой. — Нет, не Ирэш. Не Ирэш. — И тут на его губах внезапно заиграла улыбка. Он повернулся к императору. — Это ведь не твоя метка.
— Не моя, — спокойно согласился Ирэш.
— Тогда что ты здесь делаешь? Ты тоже никаких прав на Лайлу не имеешь.
— Я уж как-нибудь разберусь с хозяином метки. А вот тебе тянуть руки к чужому не рекомендую.
— Я не позволю.
— Все. Хватит. Я слишком много времени потратил на пустые разговоры.
Ирэш шагнул в нашу сторону. Дайт загородил меня, призывая магию.
— Не надо, — шепнула я. А в мыслях кричала: «Не выдавай себя, не призывай магию демонов!»
Но Дайт ее все же призвал. Магию демонов. Потому что прекрасно понимал, что человеческой с демоном не справиться никак.
Ирэша окутал красный дымок. Он даже разрушать щит Дайта не стал. Просто исчез на том месте, где только что стоял, появился рядом со мной и, обхватив за талию, прижал к себе.
— Лайла, нет! — воскликнул Дайт, хватая меня за руку.
Но это Ирэшу не помешало. Красный дымок окутал только нас двоих. Сад исчез, растворился в красной пелене, земля ушла из-под ног. А спустя мгновение мы с Ирэшем оказались далеко-далеко и от Дайта, и от сада, и от замка высокого лорда. От человеческих земель тоже, полагаю, далеко.
Глава 5
Жадный, захватывающий поцелуй — это первое, что я ощутила после перемещения. Красный дымок еще до конца не рассеялся, перед глазами не прояснилось, а горячие, настойчивые губы уже завладели моими. Ладони обожгли кожу сквозь тонкую ткань. Сначала обхватили талию, как будто пытались сжать или, скорее, удержать, увериться в моей материальности, а потом скользнули вверх не менее настойчиво и жадно. Добравшись до обнаженных плеч и лопаток, разгоряченные пальцы принялись массировать кожу. Но когда Ирэш заставил мои губы приоткрыться, чтобы скользнуть языком внутрь, я все же опомнилась. Взяв себя в руки, попыталась его оттолкнуть.
— Нет, Ирэш, отпусти меня! Что ты творишь!
Он пришел в себя не сразу. Но все же отпустил. Заметил, что я отбиваюсь, а не таю в его объятиях.
— Тебе что-то еще непонятно? Нужно объяснить?
— Уж потрудитесь, пожалуйста, — я снова перешла на «вы». Поправила волосы, чтобы хоть немного прикрыться ими под этим горящим, каким-то лихорадочным взглядом.
— Ты будешь моей. Я так решил.
Меня пробило на нервный смех.
— Вы так решили? А спросить никого не забыли? Меня, например? Или хозяина метки?
— С хозяином метки, конечно, будут проблемы. Но я попытаюсь их решить.
— Попытаетесь? Серьезно?
Честно говоря, происходящее никак не укладывалось у меня в голове. Ирэш несет какой-то бред. Попытается он!
Демон-дракон помрачнел.
— Все не так просто, как кажется, Лайла. Если бы все было просто, я бы уже решил проблему. Но с этим демоном могут возникнуть трудности. Я не знаю, смогу ли с ним договориться.
— Тогда зачем?
— Затем, что я хочу тебя! — рыкнул Ирэш и снова попытался заключить меня в объятия, но я увернулась.
В длинном платье, кстати говоря, да еще на сломанных каблуках это было сложно. Нога подломилась. Я взмахнула руками и едва не упала. Но Ирэш, вмиг оказавшись рядом со мной, придержал за талию.
— Что там у тебя? — он бесцеремонно задернул юбку, оголяя ноги до колен.
— Ничего.
Я сбросила туфли на пол. И чуть не взвыла, потому что ногу, как выяснилось, все же подвернула.
— Одни проблемы с тобой, — проворчал Ирэш, подхватывая меня на руки.
Я оценила интерьер и вообще обратила на него внимание, только когда Ирэш усадил меня на кровать. Комната оказалась незнакомой, может быть, его собственной, потому что во всей обстановке чувствовалась некоторая мрачность и сдержанность. Но в том, что это спальня, сомнений не осталось — широченная кровать, на которой можно хоть пляски устраивать, ясно свидетельствовала о назначении комнаты.
