Скелеты приблизились на несколько шагов.
– Пишите, что вам сказано, или умрёте, – сказал мистер Боунз. И указал на Мэтью. – Первым будет он.
Мэтью расправил плечи.
– Попробуйте меня убить!
– Мэтью, нет! – воскликнула Эйва! Она сцепила руки за спиной, до боли стиснула их, боясь, что не выдержит и невольно схватится за перо.
Рука мистера Боунза легла ей на плечо. Его прикосновение было холодным как лёд.
– Лучше бы ты делала, что я говорю. Всё равно ты уже причинила столько зла, что хуже некуда. Если бы не ты, твой брат был бы свободен и счастлив, жил бы, как хотел. Если бы не ты, Хоуэлл сохранил бы свою магию, но ты её украла. Сколько ещё жизней ты успела разрушить?
Эйва попыталась отвести от него взгляд, но не смогла. Она словно бы падала в глубокую чёрную яму, и не за что было зацепиться. Мистер Боунз говорил правду. Неудивительно, что люди с самого начала относились к ней подозрительно, шептались за её спиной. Они всегда знали, что с ней что-то не так.
– А ты, – мистер Боунз перевёл взгляд на Хоуэлла, – ты хочешь остаться здесь навеки? Провести всю оставшуюся жизнь на «Растущей Луне», делая самую чёрную и однообразную работу, пока все твои мысли и надежды не обратятся в пыль от смертельной тоски?
Хоуэлл сжал кулаки, так что костяшки пальцев побелели и стали цветом как костяные писчие перья. На кончике одного пера появилась капля красных, как кровь, чернил.
– Я – кости, – прошептал мистер Боунз, стоя между двумя хранителями. – Я – страх, живущий в ваших костях. Я – всё то, чего вы боитесь и желаете скрыть. Порой вы можете меня спрятать, но избавиться от меня невозможно. Я – главные ваши кошмары, обретшие плоть, и меня не остановить. Никто не поможет вам. Мальчишка, пиши, что я говорю, или оставайся здесь навеки, заживо погребённым. Девчонка, пиши, что я говорю, или твой брат умрёт.
В груди Эйвы поднималась волна плача. Если она напишет то, что приказывает мистер Боунз, она разрушит жизни всех людей своего мира. Если не напишет – убьёт этим Мэтью. Рука её словно сама собой потянулась к перу.
Но тут от дальней стены послышался новый голос.
– Извините, мистер Боунз, – учтиво сказал он, – но вы ошибаетесь.
Глава 37
Помните, я однажды вам уже предлагала перестать читать и срочно звать на помощь? Вот сейчас – самый лучший момент для этого. Думаю, оба наши мира вот-вот изменятся.
Та Самая Книга
Эйва резко развернулась – и от изумления замерла как вкопанная. Чарльз! Это он смотрел на неё из зеркала над камином. Она сперва подумала, что это очередной обман мистера Боунза, но в следующий миг мальчик в зеркале подмигнул ей и усмехнулся – такой знакомой усмешкой, что она сразу поверила в его реальность. Тени, которые уже почти поглотили её разум, тут же отступили, и она осознала, что снова способна ясно мыслить. И сбросила руку мистера Боунза со своего плеча.
– Чарльз! Что ты здесь делаешь? – крикнула она.
Мальчик откинул волосы со лба.
– Мы тут решили обыскать «Убывающую Луну» и нашли на втором этаже зеркало – в комнате, полной всякого хлама. И я подумал – в конце концов, среди нас целых три заклинателя, может, нам попробовать запустить это зеркало? – Он взмахнул руками в широком жесте. – Ну и вот – та-даммм!
Мистер Боунз издал странный звук – словно хрустнул суставами пальцев.
Чарльз сумел запустить в работу магическое зеркало? Да не какое попало, а тайное зеркало самого лорда Скиннера? Эйва даже представить не смела, к чему это может привести.
– Ну, в одиночку я бы не справился, – признал Чарльз. – Но за дело взялась миссис Футер и заставила всех поработать – да, она снова в человеческом облике. И да, здесь собралась добрая половина города.
Из-за спины мальчика замахало множество рук. Эйва помахала в ответ и не смогла удержать улыбку. Столько народа, и все хотят ей помочь!
Она почувствовала, что Та Самая Книга на столе зашевелилась, и бросила на неё взгляд. На странице буква за буквой появлялось одно-единственное слово.
Тут страница снова побелела.
Конечно же. Всё было связано. Эйву связывали с Мэтью узы крови, с Хоуэллом – магия, с Чарльзом – дружба. Эти связи были такими же прочными и реальными, как связь лорда Скиннера и мистера Боунза через магическое зеркало.
Глаза мистера Боунза сверкнули.
– Пиши, – приказал он. – Пиши, что я говорю, и я отдам тебе всё, что принадлежало лорду Скиннеру. Его богатство, его власть. Ты сможешь исправить всё причинённое тобой зло. Тебе больше никогда не придётся бояться.
Интересно, лорду Скиннеру он тоже обещал что-то подобное давным-давно? Взгляд Эйвы метнулся к дрожащему жирному старику – и на миг она увидела его мальчиком, одиноким и испуганным. Он надеялся избавиться от своих страхов, а вместо этого они обрели плоть и стали им управлять.
«Лучше, когда нашими поступками руководит доброта, а не страх». Чьи это были слова – преподобного Стоува? Эйва заставила себя рассмеяться. Да, она едва могла дышать от ужаса, но понимала, что должна смеяться, потому что страх существует, только если ему есть чем кормиться. Как скелет не может существовать без тела, а отражение – без зеркала.
– Чарльз, – позвала Эйва. – Разбей это зеркало.
Глаза мальчика округлились от изумления.
– Что? Но ведь тогда вы застрянете там навсегда!
– Не застрянем. Просто поверь мне.
– Остановите их, – проскрежетал мистер Боунз – и скелеты бросились вперёд.
Отражение Чарльза вдруг исчезло. Зеркало затуманилось, а потом стало серым и безжизненным. Мистер Боунз пошатнулся, но удержался на ногах. Наверное, Чарльз разбил зеркало по свою сторону, но пока существовало парное ему, связь между мирами не могла окончательно разорваться.
Эйва быстро огляделась, ища глазами что-нибудь тяжёлое, чтобы швырнуть его в зеркало, но тут у неё на запястье сомкнулись пальцы скелета.
– Помогите! – крикнула девочка, вырываясь.
Люнетт наконец зашевелилась, освобождаясь от чар, и вскочила на ноги. Мэтью попытался оттащить скелета от своей сестры, но тот легко отшвырнул его прочь, и юноша упал спиной на стол, кривясь от боли.
Мистер Боунз силой вставил перо в свободную руку Эйвы.
– Пиши. Или твой брат умрёт.
Эйва зажмурилась, чтобы не видеть происходящего. Она услышала крик Мэтью, услышала треск ломаемой мебели – наверное, стула. Ледяная рука схватила её за горло и сильно сжала. Эйва забилась, борясь за глоток воздуха.
Послышался громкий хруст.
Сперва Эйве показалось, что это хрустят её сломанные шейные позвонки. Но тут хватка на её горле разжалась, и она снова жадно вдохнула. Она открыла наконец глаза – и прямо над собой увидела костяное лицо скелета, так близко, что его череп едва не касался её кожи. Девочка втянула в лёгкие побольше воздуха, готовясь завизжать изо всех сил – но в этот миг череп начал разрушаться изнутри. Из глазниц посыпалась белая сухая пыль, нижняя челюсть отвисла и отвалилась. Костяные руки разжались, и хотя отдельные фаланги пальцев ещё пытались цепляться за её одежду, через секунду они тоже отпали и осыпались на пол.
