Туристы тихо переговаривались, делали селфи, кто-то снимал часовню на видеокамеру. Экскурсовод протараторил заученную речь, напоследок заверив слушателей, что могила Ксении Блаженной обладает эзотерическими свойствами и является одним из чудодейственных мест современного Петербурга.
Лариса изо всех сил старалась понять, какую подсказку дает ей Ксения. Славик явно скучал, переминаясь с ноги на ногу.
– Тут неподалеку похоронена актриса Анна Самохина, – сообщил он, склонившись к своей спутнице. – Моя мама ее обожала. Роскошный памятник, хотите взглянуть? Там почти всегда живые цветы.
– Самохина? Мне она тоже нравилась…
Лариса повернулась в сторону, куда показывал парень, и заметила мужчину в темных очках, который ходил между надгробий. Ее будто током ударило.
– Надо метров сто пройти… – бубнил Славик, но она его не слушала.
– Разве здесь еще хоронят?
– Если есть семейный участок, то, наверное, да. В любом случае нужно специальное разрешение.
Мужчина в очках оглянулся и скрылся в гуще зарослей. Лариса потеряла его из виду.
«Мне нужно за ним!» – подумала она. Славик продолжал рассказывать, кто еще из известных людей нашел последнее пристанище на Смоленском кладбище. Она беспокойно озиралась, пока парень не спросил:
– Вы кого-то ищете?
– Там был мужчина, который показался мне знакомым, – солгала Лариса. – Мы давно не виделись. Я хочу поговорить с ним.
– Вы уверены, что…
– Мне необходимо кое-что выяснить!
– Я думал, вас интересует Ксения Блаженная…
– Подожди меня здесь, – попросила Лариса. – Я скоро вернусь. Только никуда не уходи.
Молодой человек поправил на носу очки и недоверчиво покачал головой. Однако перечить не стал…
* * *
Ренат проснулся в дурном расположении духа. Из окон номера лился тусклый свет. Деревья в парке монотонно шумели, по небу плыли тучи. Нынешний день выдался таким же пасмурным, как и вчерашний.
– Дождя нет, и на том спасибо, – проворчал Ренат, шагая босиком в ванную.
Приведя себя в порядок, он понял, что Лариса куда-то ушла, не поставив его в известность. Ренат взглянул на часы и ужаснулся. Пора было обедать, а он еще не завтракал.
В голове крутились мысли о Варе. Как она провела эту одинокую ночь в гостинице? Не снились ли ей кошмары? Может, она плакала, вспоминая Краснова? И некому было утешить ее…
Ренат решил проведать девушку, пока Лариса в отлучке. Так будет лучше для всех. Ему не придется препираться, а ей – нервничать. Он не имеет права бросить Варю на произвол судьбы.
Уже в машине он вспомнил, что так и не успел поесть. По дороге попадались кафешки и пиццерии, но аппетита не было. Ренат подумал, что Варя тоже голодна и ей тоже кусок в горло не лезет.
Он зашел в супермаркет рядом с ее домом, накупил всяких деликатесов и только тогда сообразил, что за ним могут следить.
«Черт! Я не проверил…»
– Ваша сдача, – сказала кассирша, протягивая ему деньги вместе с чеком.
– Спасибо.
Он побросал продукты в пакет и, оглядываясь по сторонам, вышел из магазина. Вчерашняя Горгона не выходила у него из головы. Неужели каменное изваяние может обладать свойствами мифического чудовища?
«Так или иначе, на меня что-то влияет!»
Он чувствовал себя не в своей тарелке. Перед тем как войти в парадное, Ренат сидел в машине и наблюдал. Во дворе пенсионерка кормила котов остатками обеда. Из открытого окна доносились звуки фортепиано. Никого подозрительного он не заметил. Ничего необычного не бросилось ему в глаза.
Подождав минут пять, он надел бейсболку, пересек двор и скользнул в подъезд панельной высотки. Дребезжащий лифт доставил его на девятый этаж. Сердце выскакивало у Рената из груди, когда он нажал на кнопку звонка.
«Сейчас я увижу ее!»
На лестнице пахло куревом и застарелой пылью. За дверью раздались шаги Вари, и Ренат задохнулся от нетерпения. Она долго не открывала, рассматривая его в глазок. Наконец, щелкнул замок.
Варя была измучена, но все так же ослепительно прекрасна. Пушистые после мытья волосы обрамляли ее бледное лицо с нежным румянцем на скулах, губы вопросительно шевельнулись.
– Это я, Варя, – зачем-то пробормотал Ренат, словно она могла его не узнать. И тотчас по его спине побежали мурашки.
«За мной наблюдают, – констатировал он, закрывая за собой дверь. – Неужели я проморгал преследователя и привел его за собой?»
– Секунду… – он прильнул к глазку, ожидая, что кто-то проявит себя. Может, в соседней квартире живет любопытная бабулька или дедок, которым нечего делать и они развлекаются слежкой. – Вроде порядок.
– Тебя что-то насторожило? – испугалась Варя.
– Я всегда настороже, – отшутился Ренат, продолжая ощущать чужое присутствие. – Как прошла ночь?
– Мне было очень страшно!.. Я хотела тебе звонить, но передумала. Не в моих правилах надоедать другим. Тем более ничего не происходило… просто мои нервы разыгрались.
– Мы же договорились, что при малейшей опасности ты связываешься со мной.
– Опасности не было, – промолвила Варя, поправляя сползшую с плеча тунику. – Я не истеричка, чтобы тревожить людей по ночам из-за ерунды.
Ренат прошел в кухню и начал разбирать пакет, выкладывая продукты на стол.
– И в чем же состояла ерунда? – взволнованно осведомился он.
– В комнате как будто мелькала черная тень.
– Черная тень? – Ренату живо представился «черный вихрь», который едва не сбил его с ног. Распутин сказал, что то была Мадлена. Но можно ли ему верить?
– Вероятно, мне показалось… – Варя подняла свои глаза цвета морской волны, и Рената затопило умиление.
Ради этих глаз Краснов чуть не бросил семью, а Переваловы – злопамятны. И отец, и дочь.
– Ты голодна?
– Нет, – мотнула головой девушка и опустилась на стул. – Может, ты хочешь есть? Вон сколько еды накупил…
– Ты умеешь готовить?
– Конечно, – улыбнулась она, блеснув ровным рядом белых зубов. – Меня папа всему научил, что обязана делать женщина.
Ренат попросил ее приготовить яичницу с ветчиной, и Варя охотно взялась за дело.
– Позволь мне накормить тебя как следует. Одной яичницы будет мало. Ты пробовал салат из креветок под сливочным соусом?
– Из твоих рук с удовольствием попробую, – вырвалось у него.
В теле Рената разливался любовный жар: каждое движение Вари, ее запах с привкусом шоколада, голос, дыхание и взгляд – возбуждали его.
«Только этого не хватало! Она думает о Краснове, а тут я со своим непрошеным и даже оскорбительным влечением!»
