Стояла ночь. Такая тихая ночь, которая бывает лишь после большого праздника. В этой тишине урчание собак раздавалось далеко вокруг и казалось звуками пиршества каких-нибудь потусторонних тварей.
Но был один труп, который четвероногие падальщики не трогали. Ни одна собака не осмелилась даже приблизиться. Что-то такое почувствовали и мародёры, поэтому на теле уцелела одежда, а на ногах сапоги.
Этот человек умер не простой смертью. Из него выпила кровь нежить.
Воздух заискрился. Собаки прекратили трапезу и поджали хвосты.
Блеснула вспышка. Скуля, собаки бросились наутёк, а посреди пустыря встали в полный рост трое мужчин с посохами в руках и бородами на лицах. Один носил чёрную накидку, второй – белую, третий – серую.
Странник в серой накидке нахмурил брови, и непроницаемый для чужих взоров купол накрыл его и его товарищей. Тот, кто носил белую, с жалостью посмотрел на обглоданные тела и сжал сильнее посох – земля пустыря стала сама собой раздвигаться, готовясь принять покойников.
Мужчина в чёрной накидке, обладатель самой короткой бороды и без единого седого волоса, неодобрительно посмотрел на коллегу и пробормотал громким шёпотом всё, что думает о том, кто расходует драгоценную ману на похороны незнакомых людей.
Высказавшись, он подошёл к трупу Кукушонка, внимательно его осмотрел, покачал головой и засучил рукава. Если длиннобородым колдунам достаточно было для управления маной взгляда и лёгких движений, то молодому пришлось и махать посохом, словно мечом, и делать множество пассов руками, и громко распевать десятки заклятий.
Всё напрасно. Вокруг покойника искрился воздух, играли молнии, но главного не происходило.
Тем временем колдун в белом уже завершил акт милосердия – посреди пустыря возникли могильные холмики, – потом добавил напоследок небольшую магическую защиту от собак и мародёров, подошёл к молодому коллеге и скептически хмыкнул:
– И это и есть хвалёная некромантия Чёрной фракции? Неудивительно, что вы так немногочисленны. Кому охота провести жизнь с клеймом шарлатана.
– Нас мало, тебе прекрасно известно, из-за ваших преследований!
– Справедливых преследований.
– Чёрный маг не равно чернокнижник! Единицы из Чёрной фракции вставали на путь зла.
– Но из Белой – совсем ни одного.
В спор вынужден был вмешаться серый маг.
– Немедленно прекратить! Происходящее вообще не имеет никакого отношения к борьбе Тьмы и Света. Народ Теней не посланцы иных злых миров, а часть этого мира. Теневая чума – болезнь не магической природы!
– Тогда какого, простите, за неё вдруг взялись маги?! – возмутился мужчина в чёрном.
– Я уже тебе отвечал. У меня нет полномочий говорить. Придёт срок, вы всё узнаете.
– Да уж понятно, что если всё затеяли серые маги, речь пойдёт о деньгах, привилегиях, всяких ценностях… Из простого милосердия никогда не помогаете людям! – в гневе стукнул посохом о землю господин в белом. – Ну почему именно вы большинство во всех муниципалиях и всё решаете?
– Принцип любой демократии, – сплюнул чёрный маг. – Власть народа, а большинство в любом народе – это серая масса. Маги не исключение.
– Согласен. Почему бы у людей не заимствовать монархию, часто думаю, – присоединился к сетованиям белый маг.
Они, чёрный и белый маги, плохо переносили друг друга, но нелюбовь к начальнику экспедиции их сближала.
– Ну, так что людишки пообещали? Почему маги должны заниматься их проблемами? Клянусь первым уроком некромантии, мне совсем ничего не приходит в голову.
– Всё равно я вам не скажу, а пытаться взломать мои мысли чревато, – сохраняя хладнокровие, сказал серый маг. – Лучше займитесь делом. Почему не выходит поднять мертвеца?
Чёрный маг глубоко вздохнул. Чтобы спутники прочувствовали, насколько ничтожны их познания в некромантии, требовалось выдержать мелодраматическую паузу. Но у любых пауз есть неприятное свойство: ими любят пользоваться другие.
– Да потому что, кроме сопляков-недоучек, Чёрной фракции в Экспедицию предоставить некого.
Как только начальник дал понять, что его пронять бесполезно, белый и чёрный маги вернулись к своему конфликту.
– Слушай, белый, а можно я буду отвечать на вопросы, адресованные мне? Господин муниципальный советник, заткните ему рот! Моя молодость ни при чём. В Чёрной фракции отмечают по заслугам, а не по длине бороды. И, Силы Света, эта мерзопакостная привычка белых изображать умников там, где понимают не больше, чем горные тролли в математике. Это, представьте себе, некромантия, а не молниями бросаться, здесь думать надо. Перед вами не просто труп. Из него высосал с кровью всю жизнь тот, кто сам не жив.
Муниципальный советник с нашивкой руководящего состава Экспедиции – особой магической структуры, о которой люди мало что знают, несмотря на то что чаще всего именно с их представителями общаются, ни один маг не гостит так часто среди людей, как маги из Экспедиции, – покачал головой и пригладил бороду.
– Есть способ хоть как-то поднять мертвеца?
– Есть, но он не понравится нашему высокоморальному чистюле.
– Говори смело, я здесь начальник.
– Нет, я не стану. Это злое дело, а я поклялся, что ни разу не брошу тень подобного обвинения на Чёрную фракцию. Мы уже сыты по горло наветами белых!
– Я решаю здесь, что добро, а что зло.
Чёрный маг был прав. Белому магу способ не понравился. Серый маг успокоил его только тем, что в качестве посредника для перекачки жизни будет использован редкостный негодяй.
Через минуту на пустырь под непроницаемый купол был телепортирован из камеры для убийц городской тюрьмы татуированный пожилой мужчина. Он не успел даже удивиться, как чёрный маг взмахнул рукой, и горло стянула невидимая петля.
– Так Виселица – это его любимое заклинание, отсюда и прозвище. А я-то думал, намёк, сколько учителей со стыда повесилось, когда бездарь доучился до диплома.
Чёрный маг ничем не выдал, что слышал шёпот белого, и продолжал творить удушающее заклинание.
Когда муки заключённого закончились, опасливо озираясь на хмурого мужчину в белом, молодой колдун достал нож с серповидным лезвием.
Мало кто знал эту тропу из непосвящённых. А даже если бы и узнал, то не смог по ней пройти. Сотни ловушек, местоположение которых известно лишь ночной армии, надёжно хранили тайный путь в столицу.
Дети задремали прямо в телеге, профессор силился при свете луны разглядеть буквы какой-то книги, неугомонная Эрет ворковала о чём-то с одним из разбойников, тесно прижимаясь к нему, а Кай и Олэ ехали на мулах позади каравана и продолжали идеологические споры.
– …Да с чего ты взял, что мне тебя совсем не понять! Я вообще-то раньше был человеком.
