Холодно! Надо активнее двигаться, но что-то неприятно ноет в боку, и шевелить руками больновато…
Однако ничего не попишешь… не стану двигаться – пойду ко дну или попросту замерзну. А после этого опять-таки на дно… не хочу!
Черт и ничего плавучего с собою нет, понадеялся, блин, на бочку, лопух… Не из чего даже примитивный поплавок соорудить.
Булькнув, уходит куда-то вглубь пистолет, следом отправляются туда же и магазины. Всё легче будет. Что бы ещё выбросить? Нож и «серебряный лист»? Не вариант… по обычаям, которые тут чтут свято, офицер со своим оружием не может расстаться. И тем более не может выбросить его сам. Даже чтобы оно не попало в руки противнику – свои же не поймут. И под оружием в данном случае имеется в виду именно холодное, на огнестрел таковые требования не распространяются.
Сколько прошло времени с момента выхода на связь?
Минут двадцать?
А ноги уже немеют… отчего? Не от холода же?
Двигайся! Шевели руками и ногами!
Больно… ещё и в спине, по которой вскользь прошли пули ещё на блокпосту, что-то крутит. От холода, наверное… Но надо двигаться…
Гребок, ещё один. А куда я плыву? Ещё уплыву куда-нибудь не туда. А не туда – это куда? Ни компаса, да и вообще ничего, что помогло бы мне ориентироваться, у меня нет.
Да и не было, никто же не предполагал, что мы будем вот так уходить. Все варианты отхода предусматривали нашу эвакуацию с суши.
Хороший вопрос – а как?!
С моря не подойти, локаторы кораблей засекут любой, даже и небольшой, корабль. Наши трофейные суда ни разу не приспособлены для открытого боестолкновения. Отбиться от какого-нибудь катера, даже и от двух – это им по силам. Но ведь те сразу же выйдут в эфир… И тогда покислеет уже нам.
Но наши рядом.
На чём же?
Забрали ли ребят с берега? Судя по тому, что никаких вопросов по их поводу нам не задавали, то их уже эвакуировали.
То есть задание выполнено?
Похоже, что да… И рисковать всем, разыскивая нас в море… ну, не знаю…
Сколько прошло времени?
Минут… а черт его знает… минут двадцать я тут точно уже бултыхаюсь… То есть всего сорок… Рано включать маяк.
Шевелись! Замерзнешь!
Гребок, ещё один.
– Ты уходишь…
– Увы, но что я могу поделать? Приказ…
Лея?
Какого чёрта… откуда она здесь?
Но я только что чувствовал её руку! Она меня трогала!
Мираж? Нет, на море это как-то иначе называется.
Черт, и водки нет. Так выпил и хоть немного согрелся бы.
Шум в ушах – возвращается корабль? Чего он тут потерял-то? Лодку, наверное, давно уже засекли и догнали. И не обнаружив в ней никого… А что тогда? Повернут назад? А в какую, интересно знать, точку? Где именно её покинули пассажиры?
То-то же!
Вы этого не знаете!
А кто знает?
Группа эвакуации знает, они взяли пеленг. А только ли они?
Ну… наши радиостанции вроде бы противник пока ещё не засекал… но ведь вечно так не будет же?
Кстати…
А где передатчик?
Ощупываю себя руками, тотчас же глотаю воды.
Нет… да и толку-то с него, в воде же он работать не станет. Под дождём – да, но дождь и полчаса в морской воде – это несколько разные вещи!
Полчаса?
Да ну, на фиг… я тут гораздо дольше уже бултыхаюсь!
В голове мелькнула мысль: а если они уже приходили? А я мигалку не включил…
Вот меня и не подобрали!
Ощупываю карманы – есть маяк! Замерзшие пальцы уже плохо слушаются, засовываю их в рот, чтобы хоть как-то согреть. Нет худа без добра – левой рукой и ногами пришлось работать очень даже активно, чтобы не уйти под воду с головой. Чуток взбодрился.
А куда маяк присобачить?
Так-то я его на бочку хотел присандалить, но её нет.
Ладно, прикрепляю пластиковую коробочку к воротнику. Голова-то – она почти всегда над водой… авось засекут.
Нажатие кнопки – коробочка вибрирует.
Есть отклик! Стало быть, работает!
А увидят ли его почти на уровне воды? Волны, мать их… И темнота эта…
Впрочем, днём корабль нас засёк бы вообще без проблем.
Гребок, ещё один…
Снова шум… рычание какое-то? Да ну, на фиг… А вот ветер усилился, и очень, волны прямо-таки с головою захлёстывают. Греби, мать твою! Греби!
– Его подняли из воды буквально в последнюю секунду. – Начальник разведки покачал головой. – Двое из экипажа вертолёта спрыгнули в воду и подвязали капитана к сброшенному фалу лебёдки. Он находился в полубессознательном состоянии и не реагировал на окрики. Пытался куда-то уплыть и даже в вертолёте ещё пробовал это делать. Сделали укол, только после этого затих…
– Как он? – поджал губы кап-раз Иванов.
– Плох. Пулевое ранение в спину – пуля прошла по касательной, но рана обширная, контузия – в воду бросали гранаты. Потерял много крови, сильное переохлаждение.
– Что медики говорят?
– Случай тяжёлый, но вытянут. Здесь и местный-то медблок вполне достойный имелся, а уж как наши врачи туда ещё и своего добра понатащили… Тут другое, Олег Михайлович…
Каперанг вопросительно приподнял бровь.
– Ларин отдал спасательный буй пленному водителю – тот совсем не умел плавать. Его вместе с ещё одним членом разведывательно-диверсионной группы подняли на борт раньше. И они оба видели, в каком состоянии подняли из воды их командира. А тут… Видите ли, история Данта вообще не знает ни одного случая, чтобы офицер рискнул своей жизнью, спасая матроса. Обратных примеров – пруд пруди, а чтобы вот так…
– Мы – не вайны! У нас всё по-другому обстоит.
– Но подобный случай – первый! Мало того, что Ларин – офицер, так он к тому же глава клана! А это для хорнов что-то и вовсе запредельное! Чтобы такой человек рисковал жизнью, спасая даже и не своего соклановца… а просто рядового хорна… Да ещё и пленного!
Командир «Грома» побарабанил пальцами по столу.
– Хм… Если это грамотно обыграть…
– Сейчас в госпитале круглосуточно дежурят около тридцати молодых девушек из клана «Летящих по ветру».
– Кто распорядился? – удивился каперанг.
– Никто – они пришли сами и предложили свою помощь. Начмед только обрадовался!
– Ну… это можно только приветствовать…
– Ага! – усмехнулся разведчик. – И две из них тотчас же оккупировали постель Ларина. По их мнению, естественное тепло женского тела – это лучшее, что поможет в подобном случае. Так человек, долго пробывший в холодной воде, быстрее восстановит свои силы.
