Ввиду большой загруженности (работы идут в три смены) и неблагоприятных погодных условий прошу вашего разрешения на корректировку планов постройки…
– А своими словами что вы можете мне сказать? – положил документ на стол каперанг. – Читать-то я хорошо умею…
Кап-два Хальзин вздохнул.
– Если быть откровенным, то нами прикрыты лишь основные направления. Фарватер – тот да, мы контролируем полностью. И ни одно судно беспрепятственно в гавань не войдёт. По нему практически в любой момент могут отработать сразу из десятка стволов как минимум. Тут, правда, надо сказать доброе слово и минёрам: они успели установить и подключить семь минных банок, так что прорыв противнику встанет очень дорого… Это даже без учёта работы артиллерии!
– С гаванью понятно, – кивнул командир «Грома». – Но, судя по вашему вздоху, тут далеко не всё так радужно. Я прав?
– Да, товарищ капитан первого ранга. Десантноопасные направления артиллерией прикрыты слабо. Таковых у нас насчитывается аж восемнадцать – а обеспечить требуемую плотность огня мы можем лишь на пяти.
– А в других местах?
– Необходимо смотреть правде в глаза – до берега они дойдут. Не без потерь, но десантные партии выбросить смогут. Слишком велика протяжённость береговой линии…
– То есть в воду мы их не скинем. Так?
– Так. Любая береговая оборона будет сметена огнём корабельных орудий. И противопоставить нам им нечего, – хрустнул пальцами инженер. – Люди Балка и так уже с ног валятся… но выше головы не прыгнешь! Даже и то, что мы успели тут построить – и это уже выше всяких ожиданий. Да, у нас много рабочих рук – более ста тысяч только непосредственно занятых на строительстве укреплений. Всевозможные шахтные работы практически остановлены, мы лишь поддерживаем рудники в более-менее приличном состоянии. Но количество рабочих, увы, не главное…
– Мм-да… – побарабанил пальцами по столу каперанг. – Умеете вы обрадовать… У кого какие мнения?
Флагарт прокашлялся:
– Разрешите мне, товарищ капитан первого ранга?
– Да, Игорь Иванович, прошу.
Федотов поднялся со своего места и подошёл к карте.
– В сложившейся ситуации меня радует только одно – общую систему управления огнем мы всё-таки запустили. Наведение и корректировку артогня теперь возможно осуществлять с двух стационарных постов или двух мобильных. Те могут быть развёрнуты в течение часа, как только автомашины дойдут до выбранной точки. Три радиолокатора кругового обзора. Основной и два резервных.
Указка кавторанга поочерёдно останавливалась в нужных точках на карте.
– Оптоэлектронные станции наведения – здесь и вот тут. Основная задача – дублирование показаний радиолокаторов, но вполне возможно управление огнём только при их помощи. Закончено составление координатной сетки, она увязана с системой наведения. Установлены и включены в общую информационную сеть наблюдательные пункты – их двенадцать. Строим ещё пять. В результате этих мероприятий визуально непросматриваемых мест вокруг островов практически нет. Таким образом, на суше и в прилегающей десятимильной зоне не осталось ни одной точки, по которой одновременно не смогли бы вести огонь как минимум из двух орудий сразу. По мере вступления в строй новых батарей они будут включены в боевой расчёт. Таким образом, плотность огня может быть доведена и до трёх орудий по любой выбранной цели.
– Ваше мнение, Игорь Иванович, выдержим?
– Атаку двух-трех кораблей уровня пресловутой «Наковальни» отобьём. С большими потерями для противника. Вполне вероятно, что один корабль сможем утопить. Но вот эскадра хотя бы и в десяток вымпелов – и нам будет трудно. На берег они, скорее всего, десант сбросят…
– А «Гром» в своих расчетах вы учитываете?
– Крейсер включён в боевой расчёт. Но вот этот козырь… – покачал головою флагманский артиллерист, – я бы предпочёл на стол пока не выкладывать…
Тут двух мнений и быть не могло.
Пока с берега стреляют орудия привычной системы, всё происходящее с трудом, но как-то ещё можно объяснить взбрыкиваниями отдельного капитана или группы таковых. Но если оттуда полетят разрывные снаряды земного происхождения…
24
Эта встреча произошла в рамках ежегодной конференции министров обороны стран Европы. Вполне обычное, где-то даже и рутинное мероприятие.
Никто и ничего уже давно от этих и им подобных событий не ожидал. Ну, сядут кружком… произнесут обязательные речи о всеобщем стремлении к миру… и всё пойдёт по привычной колее.
Был, правда, и тут некий нюанс…
Те самые «черные корабли». Хотя обсуждение данного явления и не было прямо анонсировано, но какие-то телодвижения в этом вопросе всё же предполагались. И охочая до сенсаций пресса с нетерпением ожидала выступления российского министра.
Но…
Он вообще выступать не стал.
С безучастным видом сидел за столом, иногда делая пометки в своём блокноте.
И всё…
– А вы чего, собственно говоря, господа, ожидаете? – пожал плечами один из сопровождавших его генералов. – Нашу точку зрения озвучил ещё представитель России при ООН. Да и министр иностранных дел впоследствии тоже высказывался на эту тему. Всё это не вызвало почти никакой реакции заинтересованных лиц в ваших странах. И что теперь?
– Но одно дело – дипломаты! – возразил корреспондент. – А здесь люди военные! Привыкшие мыслить и оперировать конкретными понятиями, а не абстрактными рассуждениями!
– И что с того? – усмехнулся генерал. – Нам что, больше всех надо, что ли? Мы страна континентальная, до нас они не доплывут… Пробовали уж, и чем закончилось?
– Но ведь есть и Северный морской путь!
– По которому и не все земные-то корабли рискнут пройти без нашего согласия! – хмыкнул военный. – Что-то никто пока не видел ледоколов рядом с «черными кораблями»…
– Это – пока!
– Ну, вот когда увидим, тогда и подумаем на эту тему…
Так что никакой ожидаемой активности по данному вопросу так и не получилось… А ведь факты уже невозможно было далее скрывать! Подтверждённые потери составили более двух десятков только военных кораблей, не считая куда более значительного количества прочих судов.
И первыми не выдержали англичане.
Их в принципе можно было понять: именно британский военно-морской флот понёс самые тяжелые потери от действий незваных гостей.
Речь сэра Джеймса Горлоу была крайне эмоциональной, прочувственной и хорошо продуманной. Понятно, что первыми выступать британцы не собирались – данное выступление планировалось как ответное. В качестве «вынужденного» ответа на чьё-то необдуманное или несвоевременное высказывание.
Но… никто п е р в ы м данную тему не затронул – пришлось брать слово самому. Речь, разумеется, никто и не подумал переписывать (а зачем? всегда же прокатывало…), отчего она (особенно во вступительной части) выглядела несколько странно. Непонятно было, а кому, собственно, возражает министр.
