«В отсеках десять и одиннадцать наблюдается быстрая декомпрессия. Всем эвакуироваться в герметичные отсеки. Персонал, который не сумеет эвакуироваться…»
– Трок! – прокричал Мкен, спеша к шкафам. – Ты меня слышишь?
– Да, ваше высокопреосвященство! – раздался голос Трока в коммуникаторе.
– Тогда отключи это чертово оповещение! Оно мешает мне сосредоточиться!
– Немедленно, ваше высокопреосвященство!
Сделано это было не совсем уж «немедленно», но, когда Мкен снял ботинки, вой и закольцованное предупреждение смолкли. Он слышал стуки, скрипы из ангара.
Скорее!
Руки тряслись. Мкен натянул скафандр – тот был сконструирован для быстрого надевания. Он засунул в него конечности и туловище, помогали ему умные материалы, оснащенные направляющими центрами. Он оделся и вызвал Трока через коммуникатор:
– Трок! Каков статус корабля?
– Двигатели работают, но только на четверть мощности. «Живучесть» готова образовать портал гиперпространства, но на это уйдет какое-то время. Атаки с поверхности планеты не повторялись.
– Вероятно, они засекли нас во время взлета на рассвете – солнечный свет ухудшает действенность защитной маскировки. Нам повезло, что мы ушли.
– Хурагок работает на поврежденных энергетических линиях. Мы надеемся, что вскоре вернем полную мощность, ваше высокопреосвященство.
– Каков статус ангара?
– Подождите – я проверю… – Он произнес что-то неразборчивое на сангхейлийском диалекте. Вероятно, ругательство. Потом сказал: – Мы установили временную заглушку на пробоину, но ее сорвало! Там снова декомпрессия!
До Мкена донесся скрежещущий звук из соседнего отсека, и во рту у него стало сухо, как в пустыне. Держа шлем в руке, он бросился к двери, заглянул в соседний отсек через окно. Справа увидел дыру, оставленную снарядом в металлическом корпусе, – внутрь торчали рваные куски металла. Он увидел звезды, мелькавшие за дырой в перегородке; внутри отсека – он представлял собой небольшой ангар для десантного корабля – летали мусор, обломки металла, осколки; теперь они опять устремились к пролому в стене. Перевернутый десантный корабль тоже тащило к пролому, он разламывался на глазах Мкена, куски отлетали от него и устремлялись в хищный вакуум космоса.
Мкен надел шлем и повернулся, услышав звук открывающейся двери за спиной. Разве он ее не закрыл?
Дверь открылась, вошла Буренн и озадаченно осмотрелась:
– Мкен… пожалуйста… я…
– Уходите отсюда! Я собираюсь разгерметизировать это помещение.
– Я не могу. – Она моргнула, – казалось, она сейчас упадет в обморок и, словно в подтверждение этого, оперлась о косяк. – Млир оставил меня… дверь закрыта… заперта… мне не выйти.
– Тогда ждите меня там. Возвращайтесь в то помещение и закройте дверь.
– Я ее не открывала.
– Что?
– Она открылась сама – и я вошла…
– Трок! – прокричал Мкен, снова поворачиваясь к маленькому окну в герметичной двери.
В ангаре десантный корабль ударялся о стену пролома, он словно пытался прорваться в открытый космос – так женщина производит в мир отпрыска из чрева.
– Да, ваше высокопреосвященство? – раздался голос Трока.
– Почему двери открываются сами по себе?
– Это система жизнеобеспечения – повреждения запустили перезагрузку. Некоторые двери не герметизируются и открываются сами по себе, – похоже, корабельный компьютер решил, что нужно закрывать те двери, которые необходимы для спасения корабля! Хурагок пытается управлять системой, но…
– Пожалуйста!.. – Буренн зарыдала.
Мкен повернулся и увидел, как она осела на пол. И блокировала тем самым противоположную дверь, которая не закрылась бы, пока она там лежит. Если оставить ее здесь, то, когда он откроет дверь в ангар, воздух, устремляющийся в дыру, увлечет ее в вакуум космоса. А надевать на нее скафандр не было времени.
Мкен снова посмотрел в окно: в соседнем отсеке десантный корабль, разбитый на части, заблокировал пробоину… Но он видел, что корпус непрочно держится на стене. И что-то еще. Едва видимый в полуразбитом десантном корабле, голубел отблеск священного люминария.
Если он не перенесет Буренн в другое помещение, перед тем как открыть дверь, она умрет. Если он попытается ее перетащить, то почти наверняка потеряет люминарий.
Люминарий важнее. Но… Буренн спасла его жизнь на Джанджур-Куме. Спасла всю экспедицию. И разве не был биологический артефакт ее здорового генетического материала не менее важен, чем люминарий?
Да. Оставь ее! Спасай люминарий.
Но…
Призывая на помощь Предтеч, Мкен свирепо развернулся к Буренн, приблизился к ней со всей быстротой, на какую был способен в сковывающем движения скафандре. Он видел – она дышит, значит жива. Мкен протащил ее в соседнее помещение, подальше от кормы корабля, туда, где прежде сидели все женщины. Все они уже ушли в более безопасные помещения впереди, как и пугливый тупица Млир.
– Трок! Дверь в двенадцатый можно снова герметизировать?
– Хурагок работает над этим, ваше высокопреосвященство!
Мкен хотел кричать от ярости.
– Сделай это в первую очередь! Иначе мы потеряем люминарий!
Он надел шлем скафандра и вернулся в соседнее помещение и к двери в ангар. Он подошел как раз вовремя, чтобы увидеть, как проломленный корпус взорвался и обломки десантного корабля вывалились наружу – мощный поток неминуемо вынес десантный корабль в вакуум.
– Трок! Люминарий! Ты можешь его поймать? Обломки десантного корабля, люминарий, они должны находиться в том же гравитационном колодце! Мы можем… можем вернуться? Можем?
Наступила длительная трескучая пауза.
– Извините, ваше высокопреосвященство, – ответил наконец Трок. – Наши инструменты отслеживают все, что вылетело из трюма. Оно падает на Джанджур-Кум. И люминарий со всем остальным… его энергетическое поле хорошо видно. Он вошел в атмосферу планеты… мы его потеряли.
– Нет, Трок! Нет! Я этого не вынесу! Посмотри еще. Прошу тебя!
– Простите, ваше высокопреосвященство. Слишком поздно.
Глава 13
Убежище: неисследованный
мир-крепость Предтеч
Стратегический зал
850 г. до н. э.
Век Единения
Усса ‘Кселлус только-только проснулся, и его первая мысль была о том, что сегодня он должен дать согласие на казнь предателя ‘Кролона… а потом – уменьшить страхи среди тех людей, которые называли себя уссанистами. Необходимо, чтобы они сохраняли единство.
В спальню вошла Соолн, ее глаза тревожно светились.
