Беспокоило одно: безлесная пустошь тянулась насколько хватало глаз. Так ни костра не развести: обогреться да обсушиться после таких-то приключений, ни поохотиться толком. Блефиди, охотник не менее умелый, чем Лейви, хищно озирался в поисках хоть каких-то признаков дичи, но пока что вокруг не было ни души, даже самая маленькая мышь не пробегала в траве. После затишья на море, тут оказалось ветрено. Благо солнце ещё грело, наконец не закрытое непроглядной завесой тумана.
И каково же оказалось всеобщее облегчение, когда за вереницей лысых холмов показался наконец редкий лесок. Под его защитой стало гораздо приятнее идти. Скоро устроили и привал, отдохнуть после утренней встряски и подкрепиться. Рагна, будто видела всех первый раз, явно чувствовала себя не в своей тарелке. Словно, расставшись с морем, растеряла и обычную насмешливость с самоуверенностью вкупе. Асвейг, несмотря на все запреты Ингольва тоже держалась к ней поближе. Но сейчас уж деваться некуда: сам рыбачку с ними в путь позвал. Ну, не мог он задерживаться ради того, чтобы починить раскуроченную лодку. И уж тем более не мог бросить женщину одну, даже пообещав, что-то отправит к ней помощь, когда доведётся найти людское жильё. А там уж, как сложится, может и удастся оставить её на чьём-то попечении. Чтобы домой спровадили, очистили его совесть.
Оставалось одно: найти хоть какую-то лачугу, где жили бы люди. Но пока вся округа казалась совершенно дикой. Пришлось идти до самого вечера, теперь по сосновому лесу, который то становился гуще, то реже: и тогда деревья вольготно раскидывали в стороны толстые, густо покрытые хвоей ветви.
— Если никуда не попадём завтра, пойду на охоту, — вздохнул Змей, поглядывая на девушек. За них он, похоже, волновался больше всего.
Мужики, они что, многое вытерпят, далеко уйдут, им природой положено быть выносливее и сильнее. А вот женщины. Даже таким тренированным, как Мёрд, пришлось бы сложно на длинном пути, а что говорить об Асвейг? Она хоть и может толпу воинов убить взмахом руки, а сама ведь хрупкая, что травинка. Рагна — и та крепче неё выглядит.
— Пойдёшь, коли найдёшь здесь кого. Тишина, — вздохнул Ингольв, с трудом отводя взгляд от Асвейг. — Как будто с изнанки Мидгарда вылезли.
— Я помогу с охотой, — отозвался Эльдьярн, шагая чуть вперевалку.
Ромей только кивнул ему благодарно. После второго привала, более короткого, чем первый, великан предложил Асвейг нести и её мешок тоже. Но та отказалась, хоть и видно было: ноша, которую она не рассчитывала тащить на себе так долго, уже начинает оттягивать плечи. Эльдьярн попытался отобрать его силой, но девчонка вцепилась едва не зубами. И глазами так яростно засверкала, что даже Блефиди не выдержал:
— А ты мешок вместе с ней возьми. Так надёжнее будет.
Колдун насупился, отстав от девушки. Шли до самой ночи. Пришлось обогнуть несколько высоких холмов, продаться через бурелом и случайно выйти к обрыву, у подножия которого плескалось серое, в пенных хлопьях, море. Заночевали снова под сенью деревьев, где пахло смолой и свежестью хвои. Пока от Эльдьярна виделась только одна существенная польза: не приходилось маяться с разведением огня. Тот одним движением пальцев мог поджечь какие угодно сырые ветки. Все уставшие и прибитые тем, как прошёл новый день на твёрдой земле, расселись у огня. Вокруг развесили вещи, которые ещё не успели высохнуть к вечеру, поближе к огню расставили обувь.
— Дозор нести будем? — с явной неохотой спросил Эльдьярн. — Тут, кажется, ни единой живой души.
— За огнём следить надо, — тоже не слишком радуясь необходимости бодрствовать, проворчал Ингольв.
И ни от кого сегодня не было слышно обычной болтовни. И правда ведь, будто всё изменилось в один миг. Точнее, за один день, проведённый среди мёртвого, безмолвного тумана.
Колдун согласно кивнул, видно, и ожидая такого ответа. Ингольв остался в дозоре первым: несмотря на усталость, спать пока не хотелось. Остальные разлеглись вокруг костра. Девушки устроились под одним покрывалом. Эльдьярн, похохатывая, предложил Блефиди тоже погреть друг другу бока, но тот послал его в такую даль, куда не забежала бы самая бешеная собака. Отсмеявшись, и даже немного повеселев, все наконец затихли.
Ингольв задрал голову к неожиданно ясному небу. После Гокстадской непогоды и купания в море приходилось заново привыкать к тому, что сверху не сыпет дождь, одежда не намокает, не мешает идти, прилипая к коже. И звёзды, по которым любой опытный путник сумеет найти верную дорогу, светят в вышине, ярко мерцая. Задумавшись над тем, что ещё предстоит совершить, как часто рискнуть жизнью, он и не заметил, что уже пришла пора будить другого дозорного. А после, оставив зевающего Блефиди на своем месте, улёгся у огня и мгновенно уснул.
Утренние сборы под слегка рассеянным в облаках солнцем, были короткими. Прекрасно отдохнув, все пошли вперёд с новыми силами и надеждами уж сегодня-то точно найти какое жильё. И будто лишь этого ждала удача: в очередном перелеске они набрели на хорошо протоптанную дорожку. Выбрав то направление, какое подходило лучше всего, Ингольв пошёл по прибитой десятками, а то и сотнями ног земле, чувствуя необычайный прилив сил. Если есть тропа, значит, где-то есть и жильё. На охотничью она совсем не похожа: тут и телеги проезжали не раз и не два. За спиной радостно защебетали девушки, оживившись от осознания, что скоро хоть что-то станет понятно. Забасил Эльдьярн, поддевая то Ингольва, то Змея, словно в отсутствие Лейви это просто необходимо было кому-то делать.
И скоро все треволнения последних дней оказались вознаграждены. Лес поредел, дорога начала уходить в низину. Снова повеяло морем и солёным ветром. Ещё десяток шагов — и впереди показалось среди рыжих сосновых стволов небольшое, но с виду ухоженное поместье. А после стало видно, что вокруг него раскиданы ещё несколько одалей поменьше. Этакий херад, только не рассеянный на много миль, а сбитый плотно, точно город.
Спустившись с пригорка, путники направились к воротам, но ещё на подходе навстречу попались двое мужчин. Один рослый, в годах и сединах, другой — много моложе, едва перешагнувший тот возраст, когда разрешают отправляться в походы со старшими.
Они оба подозрительно но оглядели идущего впереди Ингольва, Змея, который держался за его правым плечом. Их лица становились всё жёстче и неприветливее. Но вот на глаза им попались девушки, которые уже любопытно выглядывали из-за мужских спин, и по губам старика скользнуло подобие облегчённой улыбки. Нет, бывают девы, что опаснее иных воинов, но вот Асвейг с Рагной точно не оставляли такого впечатления. Хотя бы поначалу.
— Оставаться вам целыми, — громко поздоровался Ингольв, откидывая край плаща и показывая, что не таит оружия, но и вынимать его не собирается.
— И вам оставаться целыми, добрые путники, — ответил старший.
Он остановился напротив и осмотрел всех ещё раз, вблизи. И тогда только окончательно успокоился.
— Мы, признаться, случайно причалили в ваших краях, случилось у нас бедствие в море и пришлось сойти на берег. Мы не знаем, где находимся и на чьей земле. Не подскажете, где нам довелось оказаться?
