— Сгархами можно управлять, — напомнил я. — И, кроме как в Диких Землях, они нигде не водятся. Откуда нам знать, кто ими командовал во время войны? Если я натравлю своего пса на ребенка, кто виноват? Выполнивший мой приказ пес? Или я?
— Верно говоришь, друг Корис! — воспрял духом Койн, остальные гномы согласно загомонили. — Если и сгарх тут был, то не по своей воле он орудовал! По приказу!
— По принуждению, — добавил другой. — Пленили разум его! Не ведал он, что творит!
— Двигаемся дальше, — прекратил я внезапную беседу. — Не для того сюда пришли. Рикар, не забудь потом о телах позаботиться.
— Будет сделано, господин Корис, — донеслось сзади. Юношеский ломающийся голос…
Развернувшись, я взглянул поверх голов. В темноте коридора стоял Стефий, неотрывно глядящий на скорбные останки невинно убитых людей.
— Ты как здесь оказался? — рявкнул я.
— Помогал рыбу ловить в озере. Не успели закончить, как все гномы ровно оглашенные к пробитому проходу побежали. Да так радостно, будто там медом намазано, — несколько обескураженно поведал Стефий. — Почитай, половина всего поселения сюда сунулась! А вдруг нежить? Вы бы не поспели, больно далеко ушли. Вот и пошел следом.
— Хвалю, — прогудел я. — Койн!
— Что поделать, друг Корис, — смущенно развел руками глава гномов. — Такой уж у нас нрав беспокойный! Как увидим ход какой неизведанный, так ровно зуд на нас нападает!
— Зуд нападает, — зло пробурчал я. — Если кто из этих болезных поперед нас сунется, то на них я сам нападу! Стефий! Возвращайся!
— А как же останки?
— Если ты здесь проведешь погребальный ритуал, если прочтешь молитвы, то я по этому коридору назад уже не вернусь! Поэтому даже не думай до тех пор, пока я не закончу.
— Простите, господин, не подумал.
— Иди назад и скажи всем торопыгам, что сейчас по стенам колотят: если еще дальше сунутся, я им хвосты пообрываю!
— У гномов хвостов нет! — брякнул один из коротышек.
— Тогда уши! — рыкнул я, намеренно не касаясь такой святой части гномьего тела, как борода.
— Или еще что хуже! — подхватил Рикар. — Из промежности! С корнем! А Тикса сюда чтобы даже нос не казал! Как вспомню былое…
— Пошли, — велел я, невольно улыбнувшись.
В Твердыне Рикар много натерпелся из-за Тиксы. Да и все мы.
Коридор, наполненный костями, остался позади, но не успели мы пройти и двадцати шагов, как начали попадаться новые останки. Кости, кости, кости… приходилось смотреть под ноги, чтобы не дробить их тяжелыми металлическими сапогами. И все равно, несмотря на все усилия, то и дело под ногами слышался мерзкий хруст. Мы шли если не по некрополю, то по старому полю битвы. Хотя скорее по скотобойне, да простит меня Создатель, что сравниваю людей со скотом.
Но как иначе назвать эту дикость?
Здесь не было воинов. Только беззащитные деревенские жители, пытавшиеся укрыться от беды. Их просто вырезали, как животных. Безжалостно и беспричинно.
Будь проклят навеки виновный в этом злодеянии!
Впрочем… мне ли обвинять?
— Твари! — будто прочел мои мысли здоровяк. — Проклятые твари! Как можно?! Гляньте на череп, господин! У меня в ладони поместится! Совсем дитенок…
— А скольких детей шурдов убил я? — вопросом на вопрос ответил я, проводя ладонью по ставшему мокрым балахону. — Скольких детей гоблинов? Когда мы врывались в их гнездовища, я особо не разбирал, кого убиваю. Просто бил не глядя. А ведь дети шурдов пока ни в чем повинны не были. Но пали от моего меча.
— То шурды! Не дети Создателя! Мерзость, порожденная руками Тариса, чтоб ему в аду вечно коптиться!
— Да и гномов вроде не Создатель, а Отец Каменный породил. Во всяком случае, они так думают, — хмыкнул я. — Убьем и их?
— Э-э-э, — протянул внимательно прислушивающийся Койн.
— Хм… — замялся Рикар. — Их-то за что? Они наши!
— Вот и я о том же самом, Рикар, вот и я о том же самом. Все хотят жить. Никто не хочет умирать. И мир делится на наших и чужих. Койн, далеко ли нам еще?
— Мы у самого выхода, друг Корис.
— Прошли весь рудник и никого не встретили… — протянул светловолосый охотник. — И славно.
— А я бы кого-нибудь прибил, — признался я. — Хотел бы вырвать кишки твари, натворившей такое! Но кажется, что бы это ни было, оно либо ушло, либо умерло.
— Боковые штольни не оглядывали, господин, — напомнил здоровяк.
— Я не чувствую ничего живого. Не вижу магию, — ответил я, напряженно всматриваясь в темноту. Только крохотные искры жизненной энергии витали у пола и стен.
— И никаких новых следов, господин, — последовало дополнение от охотников. — Много лет тут ни зверь, ни человек не ходил.
— Что ж, оно и к лучшему, — отозвался я, с тревогой глядя на обильную капель, срывающуюся с меня. — Я таю. Надо поспешить.
— Господин тает! — всполошился здоровяк. — Снега сюда!
— Пока терпимо, — отмахнулся я. — Вперед!
Мы нашли причину столь многих смертей. У самого входа. По эту сторону завала. Наполовину придавленную чудовищно огромными валунами, сорвавшимися с потолка. Нашему взору была видна лишь передняя часть скелета. Здоровенного костяка с клыкастым вытянутым черепом. Похоже, в момент обвала зверь почувствовал опасность и, извернувшись, попытался уйти от падающих камней. Не успел совсем немного. На скальном полу глубокие и многочисленный царапины. Настоящие прорезы в твердом граните, оставленные не чем иным, как когтями. Даже заваленный и раздавленный, зверь еще жил какое-то время и старался вытащить себя из-под камней. Что за дикая живучесть!
— Сгарх, — нарушил я гробовое молчание. — Другого подобного зверя я не знаю.
— Не те клыки, — к моему удивлению возразил не гном, а молчавший до сих пор Литас. — Тело похоже. Но когти и клыки совсем другие, господин. Не сгарх это.
Гномы разом испустили вздох облегчения, заулыбались в бороды, что-то забормотали на своем языке. Ну, еще бы — любимых зверушек оправдали. Злобные наветы развеяны, можно радоваться.
— Уверен? — я не был столь доверчив.
У меня в поселении много сгархов. И если они иногда сходят с ума и творят подобное… оказаться с обезумевшими хищниками в закрытом поселении…
— Клыки большеваты.
— У сгархов тоже немаленькие. Как и когти.
— Я вам так скажу, господин: это не сгарх. Вы сюда взгляните!
Наклонившись, я заглянул внутрь черепа и удивленно присвистнул — в верхнем небе и на внутренней части нижней челюсти торчало неимоверное количество острейших клыков. Они покрывали все внутреннее пространство обеих челюстей.
