Что-то кольнуло в сердце, и я передернул плечами. Опять… опять это чувство… вот уже второй день, с момента той памятной охоты и встречи с древней киртрассой это чувство меня не отпускало.
Чувство… или же смутное предчувствие. Именно поэтому я вновь запретил охотничьи вылазки и приказал удвоить количество часовых. Что-то не давало мне покоя. Что-то неотступно грызло изнутри. Заставляло подниматься на стену и вглядываться в тянущееся вдаль ущелье. Мой взгляд сам собой обращался в сторону далекой реки — в ту сторону, откуда бежали перепуганные звери. С сегодняшнего утра съедающее меня чувство необъяснимой тревоги стало еще острее…
Тяжело поднявшись, я угрюмо взглянул на серое небо и зашагал к лестнице. Постою, посмотрю на ущелье… что-то колет у меня в ледяном сердце, что-то не дает мне покоя…
Стоило мне вглядеться в мутный горизонт, как по моему телу прошла волна необъяснимой дрожи. Губы невольно плотно сжались. Я буквально преодолевал себя, заставлял себя молчать. Иначе немедленно прикажу готовить к выступлению отряд воинов, дабы возглавить его и выдвинуться в сторону реки, откуда исходило нечто грозное. Это не природный катаклизм. Это нечто другое. Но что?! Меня бесила неопределенность. Возможно, стоит устроить разведывательный рейд? Три сгарха, три наездника. Быстро все осмотреть, понять, где находится столь тревожащий меня источник непонятной силы, давящей на мои плечи тяжким грузом и заставляющей убегать животных. Темная некромантия? Почти наверняка. Только она могла вызвать такой ужас у всего живого в округе.
Зло выдохнув, я в ярости ударил ладонью по крышке стоящего рядом ящика. Проклятье!
Нет, придется выждать, пока завершатся самые необходимые приготовления. Чтобы ни находилось у реки, это далеко от нас. За много лиг. Мы надежно защищены, у нас есть годный план по обороне и отступлению. Мы предусмотрели практически каждый возможный исход событий. И поэтому мне надо просто ждать.
— Ач! — сорвалось у меня с губ, я словно ужаленный отпрыгнул от внезапно обжегшего меня деревянного ящика и затряс дико болящей рукой. Спящие до этого щупальца рывком взмыли в воздух, яростно стегая все вокруг.
От деревянной крышки ящика поднимался явственно видимый дрожащий горячий воздух, как от раскаленных под солнцем камней в жаркую летнюю пору. А мою руку жгло, будто я держал в руке пылающий уголь. Боль постепенно утихала, а я начинал понимать, что именно произошло.
— Что случилось, господин?! — встревоженно крикнул бегущий ко мне стражник.
— Все хорошо! — успокаивающе взмахнул я рукой. — Стой там!
Еще не хватало насадить часового на щупальца.
— Магия, — пояснил я, неприязненно косясь сначала на дымящийся ящик, а затем на топор в руках стражника. — А ну-ка вдарь что есть сил.
— Вдарить?
— По ящику! — рявкнул я, прижимая болящую руку к ледяному на ощупь камню стены. — Топором! Ну!
— Да, господин! — часовой, похоже, так и не понял сути моего приказа, но медлить не стал. Топор со свистом рассек воздух, с силой врезался в деревянную крышку ящика… и отскочил с глухим стуком. Насколько я видел, на крышке ящика не осталось даже царапины.
— Так и знал! — буркнул я. — Крепление, будь оно неладно.
— Н-на! — по непонятной для меня причине резко покрасневший стражник покосился на свой топор, затем на ящик, а потом с воплем нанес еще удар, вложив в него все свои силы. Ящик подпрыгнул от тяжкого удара, качнулся, и вновь остался целехоньким.
— Ой, позорище… — совсем еще молодой страж неверящим взором смотрел на обычный деревянный ящик. — Я же топором! И ни царапинки… ой, позор… Простите, господин!
— Успокойся! Это магия крепления. Хм… — я подул на почти переставшие болеть пальцы и велел: — Нанеси-ка еще ударов сорок-пятьдесят.
— А?
Непонятливость стражника меня начинала утомлять. Равно как и искреннее недоумение у него в глазах.
— Я говорю: врежь по ящику топором раз сорок-пятьдесят! — взревел я. — Будь так добр!
— Так ведь не рубится, господин Корис…
— О-о-о…
— Вот ты склирс тупорылый! — прокатился над стеной знакомый рев. — Тебе что сказали — руби! Вот и руби! Живо!
За спиной часового выросла громадная медвежья туша Рикара.
— Да!
Следующие несколько минут наполнились глухими звуками ударов. Острое лезвие топора било и било по тонкой деревянной крышке, но каждый раз бессильно отлетало. Где-то на двадцатом ударе звук удара изменился, послышался треск начавшего поддаваться дерева. Неплохо.
— Хватит! — приказал я взопревшему парню, убедившись, что проскочившая через мои ледяные пальцы магическая искра довольно сильно укрепила дерево.
— Неужто магия, господин? — Рикар довольно осклабился и протянул мне гигантский топор, памятный по путешествию на остров Гангрис. — Она самая, да?
— Она, — кивнул я. — И чего ты мне топор пихаешь?
— Так зачем на ящик силушку тратите, господин? Вот, на топорик мой лучше гляньте! Вострый!
— Ты опять за свое? Хотя… а ну-ка дай его сюда. Все одно заняться нечем.
С легкостью удерживая двуручный топор на весу, я внимательно осмотрел его, ощупал толстую рукоять, провел пальцами по блестящему лезвию.
— И мой топорик бы того… — с робкой надеждой тихонько произнес часовой, бочком-бочком придвигаясь ко мне поближе. — Что скажете, господин?
— А ну брысь, склирс желторотый! — тут же рявкнул здоровяк. — Куда поперек лезешь? Ты в ущелье смотри! А не на магию господина зарься! Брысь!
— Дядька Рикар! У вас доспех уже есть зачарованный! Не жадничайте!
— Все, сопляк! Ты меня вывел! Тебе удалось! Уйди по-хорошему, а то сейчас покажу тебе, как чужие вещи считать!..
Дальнейшую перебранку я уже не слушал, полностью уйдя в себя. Не прилагая ни малейших усилий, я как-то незаметно перешел на магический взор и увидел пляшущие во дворе два крохотных магических смерча. По-прежнему держа топор Рикара в руках, поспешил туда. Встал прямо посреди самого бойкого и толстого вихря, крепко сжал топор в руках и, закрыв глаза, попытался представить, как через мои руки в оружие перетекает магическая сила. Стоял так несколько минут, но ничего не произошло. Вообще. Топор оставался холодным, я не чувствовал всплеска магии. Что-то я делаю не так. Стоп… как вообще у меня раньше «нечаянно» получалось пользоваться своим магическим даром?
Впервые это случилось, когда я заболел и впал в простудную горячку. Именно тогда, когда был захвачен больными сновидениями и горячечным бредом, я невольно «укрепил» обычную глиняную кружку до прочности железа.
Во второй раз это произошло в разоренном шурдами поселении, когда я попытался оттолкнуть Рикара, спасая его от удара магическими ледяными дротиками. В тот момент я ухватился за его доспех, еще через секунду кожаный нагрудник принял на себя страшный удар ледяных дротиков и с легкостью отразил его.
