— Обида порождает злобу, злоба порождает ненависть, из ненависти рождается война, — едва слышно изрек полководец, глядя на причудливо расположенные камни. — Эти истины никогда не меняются. Интересно, решится ли сегодня ночью обиженный хромоножка напасть на меня, созреет ли он? О-о-о, как бы я этого хотел… Повелитель Тарис так черств, запретил мне трогать своих детишек-шурдов просто ради веселья. Но если один из них нападет на меня, это ведь будет совсем не моя вина, верно? И ведь тогда я смогу немножечко позабавиться, да? Давай, хромоножка, злись, злись еще сильнее! Начни меня ненавидеть всем своим сердцем, что я так хочу вырвать из твоей груди! Злись же!
Отступление восьмое
— Отче! Отче! Отец Флатис! Поешьте хоть немного! — призыв остался без ответа, седой священник с измученным лицом лишь плотнее прикрыл глаза.
Собравшиеся вокруг отца Флатиса, лежащего на одеяле поверх елового лапника, монахи тревожно переглянулись. Послушник Миргас осторожно приподнял голову старика и приложил к его губам глиняную кружку, наполненную горячим бульоном:
— Хотя бы глоток, отче, — повторил он свою попытку. — Хотя бы глоток!
— По… — едва слышно выдохнул священник, не в силах унять дрожь, сотрясающую все его тело. — Под… кова… Надо… продолжать путь.
— Вы еще слишком слабы! — воспротивился Миргас, остальные одобряюще загудели.
— Выступаем… прямо сейчас! — несмотря на одолевшую старика болезнь, синий стальной блеск его глаз ничуть не потускнел. — Сейчас!
И на этот раз никто не рискнул возразить лежащему на земле смертельно уставшему старику.
— Вы слышали святого отца, — окрепшим голосом произнес Миргас. — Нам надо продолжать путь. К Подкове, туда, где расположено поселение. Готовьтесь же, братья, к дороге!
Глава девятая
Враг идущий по нашим следам
Меня будто стегнули раскаленным прутом. Вскрикнув, я проснулся, поняв, что уже стою на ногах и дрожу всем телом. Снующие над головой щупальца, словно обезумев, стегали воздух, с треском бились о камень стены, под которой я ненадолго прикорнул.
— Ты! — прорычал я, ткнув стальной перчаткой в сгибающегося под тяжелой ношей дров человека, еще недавно бывшего лихим пиратом и волей судьбы ставшего жителем нашего поселения.
— Слушаю, капитан!
Не обратив внимания на морской термин, я хрипло велел:
— Найти Рикара! Срочно!
— Что-то случи…
— Немедленно! — прошипел я, витающие у меня за спиной щупальца рванулись к бывшему пирату и яростно задрожали, не сумев достать жертву.
— Слушаюсь! — побелевший мужчина выронил дрова и стремглав метнулся к входу в пристройку.
— Я буду на стене! — крикнул я ему вслед и торопливо зашагал к лестнице.
Не знаю, насколько сильно меня изменила темная магия некромантии, но в последнее время я ощущал многое из того, что ранее было мне недоступно. Назвать это предчувствием? Нет. Это что-то другое, доставшееся мне от щупалец и бесчисленного количества моих жертв. Последняя стычка с нежитью дала мне немало гнездившейся в костяных пауках и киртрассе жизненной энергии, после чего я изменился еще немного — и внешне, и, наверняка, внутренне тоже. И сейчас я отчетливо ощущал чье-то темное и одновременно родственное мне присутствие совсем недалеко от нашего поселения. Возможно, тот, кто источает ощущаемые мною флюиды мрака, уже вошел в ущелье и вот-вот окажется у самой стены.
Первый брошенный в ущелье взгляд не показал ничего тревожного. Все так же тихо и пусто. Но ошибиться я не мог — я по-прежнему чувствовал чье-то присутствие неподалеку.
— Господин Корис! — ко мне подбежал один из стражей. — Случилось что?
— Случилось, — ответил я. — Враг рядом. Готовьтесь к бою.
— Создатель Милостивый! — воин хотел было осенить себя священным знаком, но я вовремя остановил его.
— Убить меня хочешь? — рыкнул я, не желая ощущать укол острой боли из-за священной молитвы или жестов. — Продолжай нести стражу, воин!
— Господи-и-ин! — зычный крик донесся снизу, во двор вылетел Рикар с топором в руках. Следом за здоровяком выбежал глава гномов Койн, едва поспевая за куда более длинноногим Рикаром.
Размашисто взмахнув рукой, я показал свое местонахождение и направился к платформе подъемника, ведущего на вершину Подковы. Осмотрю все с самой верхней точки. Надо обнаружить место, где сейчас находится враг. А в том, что он есть, я был уверен.
Враг снова у нашего порога. И возможно, уже этой ночью, под покровом темноты, на нас обрушится яростная атака шурдов. Проклятье! Что ж вам стоило прийти чуть пораньше, когда могучие сгархи еще не погрузились в сон? Разбудить зверей, может, и удастся, но в этом вялом медлительном состоянии драться они не смогут.
И поэтому мне придется рассчитывать только на силы людей и гномов. К этому добавится крупица силы Создателя благодаря Стефию, а я постараюсь пролить целое море мрака на всех, кто осмелился пожелать нам смерти.
Едва только скрипящая под моим весом платформа поравнялась с вершиной Подковы, я ринулся вперед, словно обезумевший бык. В несколько шагов оказался у самого края обрыва и жадно всмотрелся в лежащее внизу ущелье.
Пусто…
С такой высоты мне открывался куда больший вид на змеящееся ущелье, но я по-прежнему не видел ничего представляющего опасность. Да что там опасность — вовсе не было ничего шевелящегося. Но не мог же я обмануться? Не могло же мне почудиться? К тому же я до сих пор ощущал всей своей сутью тяжелое присутствие чего-то крайне знакомого и темного.
Сорвав с головы шлем, я прикрыл глаза и застыл на месте, старательно прислушиваясь, но при этом игнорируя обычные шумы, такие как шум ветра и далекие крики птиц, обрадовавшихся теплу. Я простоял так не больше минуты, но так ничего и не услышал, зато внезапно обнаружил, что мой взгляд словно бы сам собой отклоняется от ущелья и тянется совсем в другую сторону. Туда, где заканчивалась вершина гранитной скалы и начиналась пропасть. Я не стал игнорировать инстинкт и двинулся в подсказанном направлении, осторожно переставляя ноги по мокрому камню. Здесь гномы еще не успели приложить свои руки, и гранит остался нетронутым — изгрызенным каменным монолитом, испещренным трещинами и буграми. Меня до того сжигало чувство нетерпения, что я умудрился дважды упасть, прежде чем добрался до места, откуда мог обозреть фланг Подковы с внешней стороны. Шарить взглядом не пришлось — мой взор будто приковало к крохотным пятнышкам внизу, крайне медленно продвигающимся вдоль нависшей над ними гранитной скалы. А чуть позади них, на расстоянии в четверть лиги, двигался кто-то еще, идя точно по следу первой группы. А вот и враг, почувствовав которого я выпал из сна и преисполнился тревоги. Меня не обмануло предчувствие, или же внезапно появившееся чутье.
Несколько минут я напряженно сверлил взглядом крохотных букашек у себя под ногами. Они будто прилепились к Подкове, шли к ней вплотную, изредка замирая, а затем снова приходя в движение. Они будто принюхивались к холодному камню, облизывали и ощупывали его. Какие-то проклятые твари ощупывали мой дом! И уж точно не из чувства восхищения — они искали слабину! Искали проход!
