— Господин! Все прибыли, с ними и священник наш, отец Флатис. В беспамятстве он, то приходит в себя, то обратно горячка его одолевает. На волокуше притащили старика. Сильно болен. Но это дело поправимое, вот только жерди волокуши, там, где их касались руки отца Флатиса… жерди обуглены, господин! Почти пережжены! Я пока детишек на платформу усаживал, тихонько поспрошал их. Все, как один, твердят, что отец Флатис спасал их многажды, испепеляя врагов в волшебном огне и топя их в огненном озере, вырвавшемся из-под земли по его приказу! Господин, это магия! Боевая магия! Я-то уж насмотрелся по молодости, особенно когда у Стены служили, и видел, как огненные маги выжигают землю! Он огненный маг!
— Отец Флатис — боевой огненный маг, — повторил я, сразу вспомнив наши давние-давние разговоры, где священник упоминал о своем запечатанном магическом даре. Я не забыл ни единого слова. Старый священник не скрывал тот факт, что у него когда-то было огненное дарование, но именно что «было».
Это что же, наврала святая душа с три короба?
— Что делать будем, господин? — не унимался глава охотников.
— Ничего, — коротко ответил я. — Несите отца Флатиса в тепло. Шевелитесь.
— Но… господин!
— Шевелитесь! — рявкнул я. — И Рикару передай — пусть даже не думает сотворить чего! Живо, Литас! Пока мы с тобой тут лясы точим, Рикар, может, больному старику горло сейчас режет! Бегом!
— Да, господин! Но огненный маг… это страшно, господин! Понимаете?
— Бегом! — отчетливо повторил я, и Литас сорвался на бег, стремясь успеть на опустевшую и уже готовую подняться платформу подъемника.
Я прекрасно понял, что именно он хотел мне сказать.
Фанатичный отец Флатис оказался боевым магом. Повелителем огненной стихии, к которой солидным довеском служила сила Создателя. Смертельное сочетание. Для меня. Случись между нами схватка не на жизнь, а на смерть, мои шансы выжить ничтожны. И тут дело даже не в моей непереносимости жара. Я и почувствовать не успею ожог, ибо меня испепелит в пару секунд. А затем по моему обугленному телу ударит сила священников. Или наоборот.
Но вместе с появившимся холодком обреченности, в моей груди так же разгорелась и теплая искра надежды.
У нас появился боевой маг! И я отчетливо понимал, насколько резко повысились шансы на выживание пусть не у меня, но у моего поселения. Если все действительно так, если отец Флатис не самом деле огненный маг, то, как только мы поставим его на ноги, излечим от болезни и дадим немного отдохнуть… пусть тогда шурды идут на приступ! Пусть посылают своих тварей на штурм!
Но почему священник скрывал свой дар все это время? Или же он и правда был запечатан и вернулся во время путешествия святого отца? Не знаю. Если удастся с ним поговорить и при этом не умереть самому или не убить святого старца, я попытаюсь выяснить. Позже. Сначала самое главное — мои мысли неотрывно вращались вокруг разбитого неподалеку лагеря противника.
Приглушенный вскрик донесся от подъемника, доставившего следующих беглецов. И на этот раз там было несколько мужчин. Одного я узнал сразу. Седой старик с полуприкрытыми синими глазами держался за плечи поддерживающих его людей и не сводил взора с меня. Ну, здравствуй, святой отец Флатис. Давно не виделись.
Вслух я не произнес ни слова, бесстрастно рассматривая остальных. Те, кто поддерживал священника, были мне не знакомы: один — ничем не примечательный мужчина средних лет, другой — совсем молодой, но его волосы абсолютно седы, странно выглядят по сравнению со столь юным лицом. Именно он и вскрикнул, увидев стоящего на их пути мрачного воина, никак не могущего быть живым человеком. Он увидел меня и дернулся вперед, прикрывая отца Флатиса своим телом.
— Проходите вперед! — рявкнул явно не случайно спустившийся вместе с ними Рикар. Его никто не услышал, хотя обычно, когда здоровяк открывает рот и отдает приказ, мало кому удается его проигнорировать.
Атмосфера накалилась до предела. Мы стояли друг против друга, не замечая больше никого.
Я и отец Флатис.
Жаркий огонь и ледяной холод.
Свет и Тьма встретились на узкой стене лицом к лицу.
Мы молчали недолго, не больше пары минут, но каждая из них тянулась очень долго. Сейчас решалось многое. Болезненный взор пронзительно синих глаз скользил по моей фигуре, пристально изучая ее, всматриваясь в мое почти оттаявшее лицо, не боясь заглянуть в мои горящие глаза. Но странно — я не видел на лице отца Флатиса удивления. Не видел оторопи. Не замечал шока. Он был слишком спокоен, и это спокойствие никак нельзя было списать на силу его характера или же на безразличие к окружающему миру из-за подкосившей его болезни.
Отец Флатис знал.
Знал еще до того, как Рикар или кто-то другой передал ему пару слов о случившейся со мной беде.
— Добро пожаловать обратно, святой отец, — первым нарушил я гробовое молчание, растянув синеватые губы в улыбке.
— Ты много дел натворил в том прибрежном городке, Корис, — тихо ответил священник. — Но самой главной опасности не поддался. И я… кха-кха-кха… — старик зашелся в приступе жестокого кашля, всем телом повиснув на плечах спутников.
— Не тратьте силы, святой отец! — с тревогой воскликнул юноша с седыми волосами. — И… это же нежить! Создатель! Это нежить! Темная тварь! Западня! Молитесь, братья! Молитву очищения и ограждения! Взмолимся о…
Теперь и он прервался, застыв в неподвижности и скосив глаза на застывшее у его шеи острое лезвие огромного двуручного топора.
— Слушай внимательно, жалкий кусок склирсова помета! — прошипел Рикар, усиливая нажим на топор. — Если еще раз ты, или кто-либо из вашей кодлы, посмеете вякнуть, то очутитесь на погребальном костре так быстро, что даже глазом моргнуть не успеете! Поверь, я слов на ветер не бросаю!
Здоровяку поверили все без исключения. Отец Флатис и без напоминания знал об этом.
Их было немного. Но в моем поселении хватало матерых убийц, успевших отправить мно-о-о-ого людей на последний суд Создателя. Даже я не берусь предположить, скольких врагов Рикар лишил жизни во времена наемничества. И поэтому тяжелой уверенностью было пропитано каждое его слово.
— Всех в тепло! — прервал я любезную беседу. — Немедленно! Стефий, встречай дорогого гостя.
— Отец Флатис! — радостный вопль сорвавшегося с места послушника несколько разрядил мрачную атмосферу.
— Жив, постреленок, — прохрипел священник, впервые отводя от меня свой взгляд. — Вот и свиделись.
Стоящие рядом со священником незнакомцы что-то тихо забубнили, но от мощного толчка в спины подались вперед и едва удержались на ногах. Рикар не собирался миндальничать и буквально погнал их навстречу мне и лестнице, ведущей во внутренний двор. Я и не подумал отступать в сторону, застыв, словно страшная статуя, заставляя прибывших пройти мимо меня и рассмотреть в подробностях. Пусть привыкают.
