– Да все в порядке, – отрезал я, пробираясь через толпу к стоянке.
Мы сели в машину.
– А чего же ты последние два дня на людей бросаешься? Сегодня днем Паолу до слез довел.
– Кретинка твоя Паола! Три раза я ее просил соединить меня с Вассерманом – и все без толку.
– Так он же куда-то уезжал! А волшебной палочки у нее нет.
Я завел двигатель.
– Какого черта, Джо? Мне твоя критика совершенно не нужна.
– Ну вот, пожалуйста, – хмыкнул Джо, устраиваясь поудобнее на сиденье. – Теперь, стало быть, моя очередь. Если ты, друг любезный, считаешь, что ты у нас теперь крупная птица и держать себя надо соответственно, я тебя одергивать не собираюсь. Просто советую чуть сбросить обороты. Уж слишком ты весь окунулся в работу.
Конечно же, он был прав, и мне вдруг стало стыдно.
– Извини, старик. В понедельник я буду в норме.
– Да брось ты, – великодушно заявил Джо. – Ясно, на твоей шее сейчас висит много собак. – Он сменил тему разговора: – Машинка у тебя на зависть – такая красавица!
– Я всегда мечтал о «кадиллаке». Кошельком, правда, пришлось здорово потрясти, но она того стоит. Она у меня уже полтора года, а я все не нарадуюсь.
– Понятно. Если нью-йоркское дело выгорит и если Р. Э. поднимет мне зарплату, куплю себе такую же. Уж как-нибудь поднатужусь.
– Если мы получим эту работу в Нью-Йорке, Джо, повышение тебе будет – это я беру на себя.
– А никаких новых разговоров не было насчет Нью-Йорка? Р. Э. про это не вспоминал?
– Говорил вчера вечером. По-моему, дело в шляпе. Он спрашивал, когда я смогу внести деньги.
– А ты уверен, Чес, что ничем не рискуешь, вкладывая деньги в одно с ним дело?
– Абсолютно. Открыть агентство в Нью-Йорке – что может быть лучше! Вложив долю, я, помимо зарплаты, буду получать пять процентов от общего дохода. Надо быть идиотом, чтобы упустить такую возможность. Вести дела я буду более или менее самостоятельно, так что свою долю в обиду не дам.
– Эх, если бы у меня были сейчас деньги! – вздохнул Джо. – Пять процентов от общего дохода! Так ты быстро сколотишь капитальчик, Чес.
Руки мои крепче сжали руль. Сколочу капитальчик, подумал я, если Эйткен не разнюхает про мои амурные дела. А капитальчика этого может хватить и на то, чтобы увести Люсиль от Эйткена.
– Многое будет зависеть от нас самих, Джо, как поставим дело.
– И когда у тебя будут денежки?
– Я сказал своим маклерам, чтобы продавали акции. Деньги будут через несколько дней. На рынке ветер как раз дует в мою сторону, так что и здесь повезло, никакой задержки не будет.
У вокзала я сбавил скорость.
– Ну, спасибо, Чес, – сказал Джо, вылезая из машины. – Может, когда-нибудь я откуплю у тебя эту тележку. – И он похлопал «кадиллак» по крылу. – Ты-то, когда переберешься в Нью-Йорк, замахнешься небось на «эльдорадо»? Ну что, продашь мне эту красотку?
– Ты сначала деньги скопи, потом поговорим, – отшутился я. – Но в принципе все возможно. Ну, пока. Счастливо отдохнуть.
И я поехал к своему бунгало.
II
Без одной минуты девять я подкатил к высоким железным воротам, охранявшим вход в «Гейблз».
В тени деревьев меня ждала Люсиль.
Быстрыми шагами она пошла мне навстречу, и я распахнул дверцу водителя. На Люсиль было светло-голубое платье с расклешенной юбкой, а волосы перехвачены узкой лентой. Едва ли нашелся бы мужчина, который устоял бы перед таким очарованием.
Я подвинулся на сиденье, и она скользнула под баранку.
– Привет, – с улыбкой произнесла она. – Какая точность! Как вам нравится мое платье? Я его надела специально для вас.
– Оно сногсшибательно, – не удержался я. – Как и вы сами.
Она счастливо засмеялась.
– Вы так думаете? Честно?
– Честно.
Наверное, что-то в моем голосе насторожило ее, потому что она быстро взглянула на меня. Однако я сидел спиной к луне, и видеть выражение моего лица она не могла.
– Ну, куда поедем? – спросила она. – Давайте к океану.
– Согласен.
В этот вечер жажды скорости у нее не было. Она ровно держала двадцать миль в час и на этой скорости вела машину вполне прилично.
Свернув с шоссе, мы проехали немного по боковой дороге, а потом выбрались на узкую грунтовую, ведшую прямо к океану.
Она вела машину расслабленно, что-то мурлыкая себе под нос, руки лежали на руле спокойно, не сжимая его мертвой хваткой. Я с горечью подумал, что скоро она будет готова сдать на права и нашим урокам придет конец.
Мы медленно ехали по грунтовой дороге. После крутого поворота мы увидели перед собой широкую полосу песка, пальмы и океан, светившийся зеркалом в лунном свете.
– Какая красота! – восхищенно произнесла она. Это были ее первые слова после того, как мы отъехали от «Гейблз». – Вы даже не представляете, Чес, сколько удовольствия я получаю от вождения. А вожу я уже неплохо, верно? Нет, правда, сейчас уже ничего?
– Кое-чем похвастаться можно. Но сдавать на права еще рановато. К примеру, вы не пробовали подавать машину назад. Может, хотите рискнуть сейчас?
Она покачала головой:
– Не сейчас.
Пустынной дорогой мы съехали к пляжу. Люсиль притормозила, чуть повернула руль, и машина свернула с дороги на твердый песок. Люсиль выключила зажигание.
Сжав вспотевшие руки, я сидел не двигаясь, сердце мое замерло. Нас окружали песок и пальмы, дальше простирался океан. Стальной свет луны освещал пляж на мили. Пляж был абсолютно пустынным: ни людей, ни машин – ничего. Можно было подумать, что, кроме нас двоих, во всем мире никого нет.
– Я буду купаться, – заявила Люсиль. – А вы?
Такого предложения я не ожидал, и оно застало меня врасплох.
– Кажется, вы собирались учиться водить. У нас не так уж много времени. Сейчас без двадцати десять.
– Я сказала Роджеру, что иду в кино, так что он меня ждет не раньше двенадцати. – Она открыла дверцу и выпрыгнула на песок. – Здесь совсем никого нет. Весь пляж принадлежит нам. Если не хотите купаться, подождите меня в машине.
И она побежала по песку к раскидистым пальмам.
Почти целую минуту я смотрел ей вслед. Что ж, наверное, это ответ на вопрос, который мучил меня всю ночь. Разве она привезла бы меня в такое уединенное место, если бы не хотела сблизиться со мной?
Я не обратил внимания на колокольчик, отчаянно зазвеневший у меня в мозгу. «Это жена Эйткена, – вызванивал он. – Сделай еще один шаг – и будешь жалеть об этом всю жизнь».
