Лейла открывает дверь, и у меня обрывается сердце. Она будто усохла, и у нее тоже темные круги под глазами.
– Привет, Лейла! – Я обнимаю ее. Черт. Готова поклясться, она килограмма два потеряла. – Давно не виделись. А мне что-то маникюр захотелось сделать.
– А я думала, вы с Джейки ужинаете.
Она заглядывает мне через плечо, словно надеется увидеть там Джейка.
– Они там остались, – отмахиваюсь я. – Сама знаешь, какие они. Выдуют каждый по полудюжине бутылок.
– Я просила Джейка не пить больше.
Лицо у Лейлы становится совсем измученным, и меня охватывает паника. Что-то здесь не то. Я иду за Лейлой в гостиную и на пороге останавливаюсь как вкопанная. Передо мной пустая стена, только проводки свисают в четырех местах.
– А где телик? – вырывается у меня. – Вы покупаете новый?
И только потом возникает жуткое подозрение.
– Нету, – помолчав, отвечает Лейла. Она берет с кофейного столика пластиковую миску и указывает на диван. – Садись. Я подогрею воду.
– Что значит «нету»?
– Забрали. – Она изображает улыбку, в искренность которой я не верю ни секунды. – Ничего страшного, я все сериалы смотрю на ноутбуке.
Я озираюсь по сторонам. Квартира Джейка – сплошная кожа, хрусталь и глянцевые журналы – всегда казалась олицетворением успешности. Но сейчас она кажется какой-то жуткой.
Лейла садится рядом, просит меня погрузить руки в воду, и я присматриваюсь к ней повнимательнее. Кажется, она на грани. Исхудала, совсем тростинка. Не стоило бы изводить ее расспросами, но я должна все узнать. Обязана.
– Лейла, – говорю я как можно тише. – У Джейка проблемы?
Лейла не отвечает очень долго. Ритмично растирает мои руки, и взгляд у нее совершенно отстраненный. А потом поднимает голову.
– Фикси… – Голос у нее дрожит, а взгляд огромных глаз такой, что мне становится страшно. – Конечно, проблемы. Но он в этом никогда не признается. Он ничего не рассказывает. Я только слышу обрывки разговоров. Я спросила его, что случилось, но он так рассердился! – И она добавляет уже спокойнее: – Положи, пожалуйста, правую руку на полотенце.
Она шлифует кутикулу, и я говорю:
– Он берет деньги в «Фаррз».
– Берет деньги? – Лейла широко распахивает глаза. – Ворует?
– Нет, что ты! – поспешно говорю я. – Просто ссуды. Но я не понимаю, зачем ему столько.
– Он не может собрать средства. – Лейла погружает мои пальцы в воду, и я замечаю, как дрожат ее руки. – Он ни о чем другом говорить не может. Положи на полотенце другую руку, пожалуйста.
– Но я думала, у него все хорошо? Он же занимался искусственными бриллиантами?
Лейла вздрагивает. Ее руки трясутся еще сильнее, глаза блестят.
– Тебе ногти подстричь или подпилить?
Ее голос вот-вот сорвется.
– Неважно. На твой выбор.
Я слежу, как Лейла аккуратно, один к одному раскладывает инструменты на полотенце. Словно пытается хотя бы так поддержать порядок в мире. И наконец она смотрит мне в глаза.
– Джейк не знает, что я в курсе, – говорит она почти шепотом. – Но эти бриллианты оказались аферой.
– Аферой?
Лейла кивает. Некоторое время мы молча смотрим друг на друга. Я прикидываю, в чем могла заключаться афера. Какой ущерб она нанесла. И как унизительно это все оказалось.
– Он потерял…
Не могу выговорить.
– Огромные суммы, – с трудом произносит Лейла. – У него серьезные проблемы. Но он ничего не замечает. Сорит деньгами, устраивает обеды, пускает пыль в глаза. – Я с ужасом вижу, что по ее щекам бегут слезы. – Мы еще цвет не выбрали! У меня есть новый янтарный оттенок, он тебе очень пойдет.
Она достает коробочку с лаком для ногтей, и слезы капают на разноцветные пузырьки.
– Лейла…
Я дотрагиваюсь до ее руки, но Лейла тотчас одаривает меня сияющей улыбкой.
– Или сиреневый? – Она открывает пузырек. – К твоим темным глазам пойдет! А может, красный, классический?
– Лейла! – Я обнимаю ее. – Как же ему с тобой повезло!
– Но я ничего не делаю. – Лейла вытирает глаза. – Крашу ногти и сижу тише воды ниже травы. И только. Ногти. Вот и вся моя жизнь. Зато в маникюре я толк знаю!
Внезапно она порывисто вскидывает голову.
– Я понимаю, как надо зарабатывать! Я делаю маникюр – мне платят. Все просто. А что Джейк творит…
– Так чем он занимается? – Мне и правда всегда это было интересно. – Я понимаю, курсы делового администрирования…
– Он давно их бросил, – говорит Лейла. – Сказал, что от преподавателей никакого толку.
Я даже не удивлена. Сейчас не до того.
– А послушать его – он все еще этим занимается, – говорю я. – И мама так считает. И вообще все.
– Знаю. – Лейла закусывает губу. – Сколько раз я ему говорила, что он должен рассказать семье…
Курсы бросил, работать в магазине не стал, отмечаю я. Ссуды, тем не менее, оттуда брал.
– Так чем он занимается все это время? – не отстаю я. – На что он живет?
– Он много заработал на прозрачных трусиках. – Лейла взволнованно вскидывает брови. – Они хорошо продавались. Я сама такие ношу! – оживленно добавляет она. – Но с тех пор…
Она умолкает.
– Но это было два года назад! – восклицаю я. – Он что, с тех пор ничего не делал? Я думала…
Послушать Джейка – так он проворачивает миллионы сделок, причем каждая удачнее предыдущей. Он вечно бросал как бы вскользь что-то про «экспорт», про «недавнее предприятие» и «перспективы». Мы ни о чем не расспрашивали, только слушали, благоговейно разинув рты.
Лейла по-прежнему не отвечает. Она перебирает пузырьки лака.
– Лейла! – настойчиво повторяю я. – Он чем-нибудь занимается?
– Не думаю, – шепчет она наконец. – Только на обеды ходит. Мне этого не понять. Как на этом можно заработать?
Ее изумление неподдельно. Она указывает на свои инструменты.
– Мне нравится работа, которую видно. Это настоящий труд. – И тоном маникюрши добавляет: – Дай, пожалуйста, еще раз правую руку.
Я молча смотрю, как она подпиливает мне ногти. В ритмичных движениях есть что-то гипнотизирующее и умиротворяющее. Это успокаивает. Подозреваю, что обеих.
– Я знала, что он на нервах, – говорю я наконец. – Но не представляла…
– Он скрытный, – говорит Лейла. – Он даже мне не все рассказывает. Хочет, чтобы его считали… – Она задумывается, подбирая слово. – Победителем. Властелином вселенной.
– Я думала, он от стольких сделок устал!
