– Извини… – С этим срочно надо разобраться. – Еще раз объясни, пожалуйста, что сделал Райан? Когда это было?
– Недели три назад? – Джейк задумчиво морщит лоб. Вдруг его глаза широко распахиваются. – Точно! Это было на следующий день после того, как он заночевал в мамином доме! Он пошел к нему прямо с утра. Меня тоже звал, но я отказался: понимал, что его вышвырнут.
Райан пошел к Себу. Но Себ ничего мне об этом не сказал. Почему?
Потому что думал, что я это уже знаю.
Но как…
Стоп. Черт! Нет. Не может быть. Злость Себа, его измученные, полные боли глаза…
В висках стучит кровь. Кусочки головоломки складываются в жуткую, катастрофическую картину. Райан приходил к Себу прямо передо мной. Просил денег. И Себ подумал… У меня живот сводит от ужаса. Так он решил, что мне нужна помощь… для Райана?!
Нет. Он же не мог так подумать, правда?
Я вспоминаю напряженное лицо Себа. Его выражение, когда он спрашивал про «безграничную любовь». Я едва держусь на ногах. Вот оно что! Себ подумал, что я вернулась к Райану! Я вспоминаю собственные слова, брошенные ему в лицо там, в кабинете: «Когда ты сказал, что любовь должна быть жесткой. Когда кого-то любишь, мало просто совать им деньги. Надо помочь им стать такими, какими они хотят быть. Это и есть безграничная любовь». Себу в голову не пришло, что речь о моем брате. Я не рассказывала ему, что Джейк в долгах. И он подумал…
Но как он поверил, что я вернулась к Райану? Как?!
– Фикси, ты в порядке? – Ханна с тревогой смотрит на меня.
– Да… Мне бы чаю… – с трудом выдавливаю я.
– Ну и вид у тебя! – озадаченно говорит Джейк. – Может, виски?
– Ну-ка, пошли!
Ханна хватает меня за руку и уволакивает в подсобку. Там Николь распаковывает коробку с рождественскими украшениями. Она удивленно смотрит на нас. Ханна закрывает дверь и ставит чайник, приговаривая:
– Фикси, я понимаю, дело такое, и ты ничего не обязана рассказывать, но…
– Кофейная манжета! – перебиваю я ее, задыхаясь от отчаяния. До меня наконец-то доходит, что произошло.
Я заметила в тот злополучный день манжету в кабинете у Себа и еще удивилась, как она туда попала. Я-то думала, что она у меня в сумке! Это показалось странным.
Сначала я выбросила манжету из головы: невелика важность. А оказывается, это ключ ко всему! Райан стащил ее. И использовал. Предъявил Себу. Наверняка наврал с три короба – и Себ поверил, будто мы снова вместе.
У меня кровь стучит в висках, когда я представляю, как Райан, этот патологический лгун, плетет ему свои байки. «Я у тебя жвачку из сумки взял. Ты ведь не против?» – сказал он в тот день. Как видно, он взял не только жвачку.
До чего ядовитый гад! Меня трясет от гнева и на него, и на себя.
– Фикси? – Ханна присаживается рядом со мной на корточки и берет меня за руку. – Фикси, не пугай нас. Что стряслось?
Я смотрю на ее родное, доброе лицо и не выдерживаю. Знаю, что до Рождества всего пять дней и у нас полно дел. Знаю, что некогда думать о личном. Но это чересчур. У меня внутри словно дыра выжжена.
И я, собравшись с духом, выкладываю все Ханне и Николь. С самого начала, с первой нашей встречи в кофейне, хотя кое-что они уже слышали. Но так мне легче рассказать все со своей точки зрения.
Они слушают меня в глубоком молчании. И дружно вскрикивают от ужаса: «Нет!», когда я делюсь своими подозрениями насчет Райана. Я даже слабо улыбаюсь.
– И что ты теперь будешь делать? – Ханна, как всегда, решительна и практична и уже держит ручку наготове.
– Скажи ему, – советует Николь.
– Обязательно! – подхватывает Ханна.
– Пойди к нему…
– Объясни, что произошло недоразумение…
– Но он занят! – в отчаянии восклицаю я. – У него есть девушка. А мне чужие парни не нужны, я не такая! Нельзя так, должна быть женская солидарность.
Наступает молчание. Я отпиваю чай. Он поостыл, но все еще успокаивает.
– А если эта девушка – законченная сука? – говорит наконец Ханна. – Тогда, по-моему, правило не действует.
– Она не сука. – С ума сойти: я выгораживаю Крикуни! – Во всяком случае, не законченная. Она такая яркая, им вместе весело, и на лыжах они катаются…
– Ну-у, раз на лыжах… – саркастически тянет Ханна. – Фикси, кто угодно с кем-нибудь катается! У вас с Себом происходило нечто необыкновенное. И ты готова это упустить!
– Не знаю… – Я представляю себе, как звоню Себу, чтобы все объяснить… и поджимаю хвост. А вдруг я ошиблась? Может быть миллион причин, почему он не хочет остаться со мной.
– Мне нужно работать, – меняю я тему. – А то нехорошо: у нас в пятницу вечером дел по горло.
– Хорошо. – Ханна поднимается на ноги. – Но ты должна что-нибудь предпринять.
– Может быть. – Я закусываю губу. – Не знаю. Надо подумать. Как следует.
– Шла бы ты домой, – твердо говорит Ханна. – Прими ванну, расслабься. Правда. – И добавляет после секундной паузы: – А потом позвони ему.
Я ставлю чашку на стол и поднимаюсь на ноги. Тут же сигналит мобильник, и у меня сжимается сердце: вдруг?..
– Это он? – тотчас спрашивает Николь.
– Посмотри! – восклицает Ханна. – На что угодно спорим – это он!
– У меня предчувствие свыше: он должен прислать сообщение, – говорит Николь. – Предвидение такое.
– А я уверена, что это не он, – отвечаю я, трясущимися руками выуживая мобильник из кармана. – Это точно не… Вот видите, это от мамы.
Я открываю сообщение и цепенею. Себ мигом вылетает из головы. Глазам не верю. Это уже слишком.
– Что? – теребит меня Николь. – Что она пишет?
Я молча поднимаю телефон так, чтобы все видели текст.
Я все-таки возвращаюсь на Рождество! Скорее бы вас увидеть! Приеду в воскресенье, к обеду! С любовью, мама.
– Дом! – в ужасе шепчет Николь.
– Кухня! – вскрикиваю я.
– Магазин!
Мы стоим с вытаращенными глазами, понимая, что влипли.
– Рождество.
Глава двадцать седьмая
К десяти утра в воскресенье у меня два с половиной часа сна, я вымотана, но держусь. А куда деваться!
В пятницу вечером мы вылизали весь дом. Мы – это я, Николь, Джейк и Лейла, которая принесла пылесос. Джейк взялся за ванные комнаты. Снимаю перед ним шляпу: он сам вызвался. Я орудовала на кухне. Николь пылесосила и даже не причитала, что не умеет пользоваться этой штуковиной. Хотя и открыла рот, когда я посоветовала сменить насадку для работы на лестнице. Потом она рот закрыла и погуглила, что такое насадка, в мобильнике.
