— Да уж, объяснить тебе нужно многое. — Андрей кашлянул и протянул руку. — Приветик, Ириш.
«Ириша» не сводила глаз с браслета и даже не сразу поняла, что к ней обращаются. Пришлось толкнуть ее локтем.
— А, да, привет Андрей, — «отмерла» Селани. — Может, вы пока посидите, я тут погуляю?
— Далеко не уходи, — мрачно сказал Михаил, — подхватывая сумку с вещами.
— Да куда я тут уйду… так, прогуляюсь по улице.
— Владей, — Андрей вложил браслет ей в руку, и она тут же просияла.
— Общайтесь, мальчики!
После чего выпорхнула за вращающиеся двери. Михаил посмотрел ей вслед, усмехнулся, потому кивнул:
— Ну? Куда пойдем?
Пошли в ресторан при отеле. Обед пришелся очень кстати, потому что кормежка в самолете — не то, чем стоит подкрепляться перед межмировым переходом. Андрей слушал внимательно, и несколько раз Михаил ловил в его глазах знакомые чувства. Там просто неоновой строкой светилось: «Интересно, в Штатах реально хорошая психиатрия?»
— Ты читал «Пролетая над гнездом кукушки»? — поинтересовался он, когда в очередной раз увидел это выражение на лице друга.
— Что? При чем тут…
— При том, что я не спятил. И что в психушке не лечат, будь она хоть в Штатах, хоть на Венере.
— Хоть в другом мире. Миш, ты же понимаешь, что это бред?
— И все трое говорят одно и то же?
— Шизофрения — самая распространенная болезнь. Тем более что твоя Ира была в коме…
— Нет, не была она в коме. Она в другом мире.
А рядом с ней… какой-то Демаре, чтоб его черти драли.
Андрей приподнял брови.
— Знаешь, по-моему, выход у вас только один: проверить, что это не работает, а потом пролечиться. Ей чем потяжелее, тебе можно попроще. Хотя я уже не уверен.
— Об этом я тебе и говорю. Что нам нужно проверить браслет.
— А я-то вам зачем нужен? Чтобы позвонить в больничку?
— Не поверишь. С тобой я попрощаться хотел.
Андрей закатил глаза.
— Мих…
— Давай просто поднимемся в номер, идет?
Мрачная Селани обнаружилась в холле: вертела в руках браслет с таким видом, словно собиралась его разгрызть, чтобы добраться до тайны, почему оно не сработало.
— К вопросу о доверии, — фыркнул Михаил.
Селани скривилась и демонстративно направилась к лифтам.
— А регистрироваться кто будет?
Бронь отеля у них была, всего на одни сутки, но больше и не понадобится. Если сработает — точно. Если не сработает… Михаил не представлял, что будет делать, если Мария обманула. И представлять не хотел.
В лифте Андрей вызывающе молчал, Селани изучала свой маникюр и дулась, а он смотрел на лежащий в ладони браслет и думал об Ире. О той, что стала его семьей еще до того, как сказала: «Да». Собственно, кроме Андрея и Иры у него и не было никого в этом мире. Бизнес, деловые партнеры, прочие знакомства — не в счет. Родители погибли, когда он был совсем маленьким, потом — детский дом и отчаянное желание доказать себе и миру, что он выживет, несмотря ни на что. Не просто выживет, станет лучшим. До встречи с Ирой эта гонка-соревнование была единственным, что поддерживало в нем желание идти вперед.
— Ну, и? — нетерпеливо спросила Селани, когда дверь в номер захлопнулась.
В очередной раз наткнувшись на скепсис в глазах Андрея, Михаил отвернулся. Попрощаться хотел — попрощались. Не обниматься же, как в лучших традициях сериалов. Подхватил сумку (самое необходимое на первое время), кивнул Селани.
— Давай руку.
Девушка протянула ему раскрытую ладонь.
— Оплети браслет. Вокруг своего и моего запястья.
Селани так торопилась, что чудом не порвала их надежду на переход. Выругавшись, все-таки сделала все как надо и вопросительно посмотрела на него: теперь они были связаны. Такой до смеха хрупкой чередой нанизанных на нитку бусин, что со стороны это, должно быть, смотрелось по-идиотски. Да и чувствовал себя Михаил по-идиотски, особенно когда говорил записанные Марией слова (они впечатались в память, как гимн Советского Союза в начальной школе).
— Чувством, которое нас связало, — если бы напротив него стояла Ира, возможно, он бы не ощущал себя так, но рядом стояла не Ира. — Чувством, которое не разорвать даже границе миров. Чувством, которое приведет меня к тебе, где бы ты ни была, откроется дверь к тебе.
Тишина, воцарившаяся в номере после этих слов, была звенящей, а потом… он услышал крик Селани, успел повернуться к Андрею, чтобы увидеть изумление на лице друга, и черная, глухая темнота поглотила его без остатка.
Глава 6
О вреде алкоголя и пользе трезвого разума
Ира Илларионова
Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.
Эта фраза всплыла в моем затуманенном сознании и отказывалась его покидать, особенно когда Демаре поднялся из кресла и стремительно шагнул ко мне. Не имея под рукой ничего лучшего, я вооружилась подушкой, и он остановился.
— Не подходите, — предупредила очень тихо. — Или я закричу.
Демаре приподнял бровь, а я, не представляя, что делать дальше (все события предыдущего вечера в моей голове напоминали картинки калейдоскопа, что стремительно сменяли друг друга, а потом замерли на самой ужасающей), выпалила:
— Что я делаю у вас в спальне?!
— Что? — похоже, такого он не ожидал.
— Да, что? — переспросила я, оглядываясь по сторонам.
В том, что это не моя спальня, я была уверена. Надежду внушало лишь то, что дверцы шкафа были плотно закрыты, и из них не выпадали сотрудники МОРГа. Гроздьями. Впрочем, может, до Ланси просто долго добираться, а в том, что местного филиала у них точно нет, я не сомневалась.
— Вы тут спали, — произнес Демаре.
— А вы?
— Я тоже.
— Спали?! — я подозрительно сощурилась, помня о том, что лучшая защита — нападение, и пока мозг не сгенерировал идею, что мне делать дальше, надо защищаться.
— Спал, — честно признался Демаре. — В кресле.
— Ладно, — сказала я чуточку более миролюбиво, потому что одна идея мне в голову все-таки пришла. — А теперь выйдите.
— Куда?
— За дверь! Чтобы я могла переодеться.
— Во что?
Вопрос поставил меня в тупик.
— Я принесу одежду, — вкрадчиво сообщил Демаре. — И даже сделаю так, что никто не узнает о том, где вы ночевали, если…
От такого предложения во мне кончились цензурные слова.
